"Фантастика 2023-100". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Я - Айрунги!
– поплыл над головами наемников леденящий голос.
– Я великий чародей! Привели меня сюда грехи ваши - и лютая беда, что облаком легла на этот замок!..
Над ухом Айрунги свистнула стрела. Он обернулся. Десятник трясущимися руками вкладывал в желобок вторую стрелу Все-таки трудно целиться в человека, который проходит сквозь железную решетку и запредельным голосом вещает о всяких ужасах.
Айрунги большими шагами приблизился к десятнику, который так и не успел натянуть тетиву. Темный рукав балахона взметнулся перед лицом наемника.
– Как ты посмел, ничтожество?! Ты будешь наказан!
Арбалет
Ильен скорчил грозную рожу, чтобы скрыть смех. Он тоже однажды по неосторожности понюхал тонкий желтоватый порошок, который учитель наверняка прячет сейчас в рукаве…
Айрунги отвернулся от беспомощного десятника к стражникам, которые извлекли мечи из ножен, но стояли в растерянности:
– А ну, бросить оружие! А не то у меня сейчас корнями прорастете! Прямо сквозь плиты!
Чей-то меч лязгнул о камни… за ним другой, третий…
– Что здесь происходит?!
– раздался за спинами стражников возмущенный окрик. Те попятились, не зная, кого страшиться больше: ворвавшегося в замок колдуна или собственного господина.
Айрунги, не обращая внимания на трясущихся наемников, шагнул вперед. Глаза его полыхали торжеством и злобной радостью. Наконец-то перед ним был Унтоус Платиновый Обруч!
– Тут вроде Ингила заболела… не жар ли у нее?..
Услышав это, Рифмоплет забыл о вполне назревшей ссоре и, перепрыгнув через вытянутые ноги Ваастана, ринулся к девушке, свернувшейся комочком на плаще:
– Что с тобой? Дай лоб потрогаю - не горячий?..
– Отстань, - глухо, словно чужим голосом сказала Ингила.
– Я в порядке… вот полежу немного…
– У нее лихорадка!
– возмущенно завопил Никто (все вздрогнули - опять забыли про этого труса).
– Мы заразимся и умрем!
– Он вскочил на ноги и закричал в далекий кусочек неба: - Эй, кто-нибудь! У нас заразная больная! Пересадите ее куда-нибудь… в какую-нибудь другую темницу! Эгей-ей!..
И тут же плюхнулся на солому, получив крепкого пинка от Челивиса.
– Хватит голосить у меня над ухом!
– презрительно сказал Сын Рода.
– Надоел, ничтожество!..
Он сказал бы и больше, но между ним и его жертвой встал Ваастан:
– Ты, господин, драку не начинай! Ну, трусит он - и пусть себе трусит, а пинками тут нечего… Тебя, между прочим, только с помощью богов терпеть можно… а не пинаем пока!
Если Сын Рода и испугался, то ничем этого не показал.
– Ну и замашки у этой дворняжки!
– фыркнул он.
– До чего же встречаются наглые и болтливые наемники!..
– Ага!
– охотно согласился Айфер, вставая рядом с Ваас-таном.
– Еще и драчливые попадаются!
Ему с первого дня путешествия не нравился заносчивый Сын Рода.
Челивис возмущенно закатил глаза.
– Это невыносимо!
– возопил он.
– Я готов терпеть плен, но не дурное общество!
Он подобрал с соломы свой плащ и с видом полного омерзения направился в самый дальний от наемников угол темницы.
И, не дойдя до противоположной стены, исчез.
Унтоус был в смятении. В его собственном замке, где господину беспрекословно подчинялось все, что дышит, вдруг началось какое-то безумие. Сначала
– самозванец, но почти наверняка негодяй, готовый погубить скромное торговое дело Спрута. Потом - полубезумные подручные Шершня, набредившие дикую историю о страшном колдуне, который пытал их в лесу. А теперь и сам колдун - с пронзительным бесстрашным взглядом, с исказившей лицо неподвижной гримасой, с голосом, от которого людей пробирает дрожь…
Впрочем, трусом Унтоус не был.
– Кто ты, незваный гость? Как посмел ты войти в мой замок и буянить здесь? Не боишься умереть под кнутом?
– Он… сквозь решетку… - встрял было ошалевший стражник, но осекся под тяжелым взглядом господина.
– Умолкни, ничтожный червь, - холодно и повелительно сказал колдун, глядя хозяину прямо в глаза. Сын Клана, которому ни разу в жизни не доводилось слышать подобное к себе обращение, потрясение замолчал, и немыслимый гость закончил: - Мне не нужен ты и тем более не нужны твои жалкие слуги. Я охочусь за той, чей взгляд опаснее любого оружия, чья мысль смертоноснее любой отравы. Знай же, несчастный человек: в обличье смертной женщины по твоему замку разгуливает Хозяйка Зла!
Опомнившийся Спрут сообразил, что имеет дело с сумасшедшим, причем опасным. Он повернулся к страже: этот человек должен быть немедленно схвачен!
Но то, что Спрут увидел, остановило его, заставило промолчать. Стражники, все до единого, вытянули перед собой руки в жесте, отвращающем беду. Даже десятник, валявшийся на камнях и неистово чихавший, тоже пытался воспроизвести этот жест.
Если этим тварям приказать, они не посмеют ослушаться: схватят безумца. Но потом начнется повальное дезертирство суеверных наемников. А где в этой глухомани найдешь других? Остаться в замке без охраны - эта мысль не очень привлекала Унтоуса.
Надо, чтобы эти трусы убедились: перед ними всего-навсего жалкий сумасшедший…
– Вот как?
– обманчиво кротким тоном сказал Спрут.
– И что же делать в моем захолустном замке такой высокой гостье? Чем заслужили мы честь принимать у себя Многоликую?
Колдун закрыл глаза и по-волчьи принюхался.
– Это место полно зла… - Голос его дрогнул.
– Полно. грехов, явных и тайных, что творились здесь из века в век. Потому его и избрала Серая Старуха. Она оставила свое болото и под личиной вкралась сюда. Она понемногу поработит все живое в замке. А потом из этих ворот в мир хлынут такие беды, о каких мы не слыхали даже из летописей… - Он открыл глаза, его темные зрачки вновь бестрепетно впились в лицо Сына Клана. И колдун закончил голосом, почти похожим на человеческий: - Может, уже и выпадали людям эти ужасы… только некому было потом летописи писать.
Спрут тряхнул головой, с тревогой чувствуя, что этот бред чуть не произвел на него впечатление. И еще… почудилось ему или нет, что на груди колдуна сквозь грубую ткань балахона пробивается какое-то сияние?
– Чем докажешь, что твои слова не ложь?
– резко спросил Сын Клана.
– Ты требуешь доказательств, смертный?
– холодно удивился пришелец.
– У меня, стоящего между Безликими и Многоликими? Я не обязан тебе ничего доказывать. А вот самому себе - обязан. Я должен точно убедиться, что Серая Старуха действительно здесь. Можешь при этом быть рядом со мной, если хочешь.