"Фантастика 2023-103" Компиляция. Книги 1-14
Шрифт:
Расплывается в ехидной улыбке.
— Я не Джек Рассел.
Ну кто бы сомневался?
На секунду отвожу от него взгляд, чтобы сбросить босоножки — ноги гудят, я все-таки умудрилась отвыкнуть от каблуков. А в следующее мгновение меня подхватывают сильные руки. Пищу от неожиданности и обвиваю его бедра своими ногами — благо ширина юбки позволяет.
Целуемся. Жадно, страстно, торопливо. И это еще лучше, чем я себе воображала. Какой там Гас, с которым я пыталась забыть свою тягу к этому человеку? Прости, красавчик-блондин-греческий-бог,
Не прекращая целовать, Джек усаживает меня на высокий комод у стены, оставаясь между моих широко расставленных ног.
— Кстати, — шепчу, внезапно вспомнив то, о чем в суете совершенно забыла, — я же так и не заплатила Джейку Риду за работу.
— Вот и заплатишь, — язвит этот зараза, спуская с моих плеч тонкие лямки платья и обнажая грудь, до которой тут же добирается губами.
— Скотина. — Выгибаюсь ему навстречу, дурея от захлестывающих меня эмоций и ощущений. — Ты знаешь, что любая уважающая себя девушка, услышав такое, обидится, решив, что ее назвали проституткой?
Его плечи вздрагивают от смеха, а губы возвращаются к моим губам.
— Ну ты же придурочная, а не идиотка, — отвечает, все еще посмеиваясь.
И я без раздумий сжимаю зубы на его нижней губе — получи, засранец!
А еще через миг я вынуждена выгнуться дугой, потому что этот гад запускает руку мне в волосы на затылке и оттягивает голову назад.
— Будешь неделю носить водолазки, — угрожает, явно намереваясь поставить мне на шее засос.
Ах так, значит? У меня как раз отросли ногти. Что я немедленно и демонстрирую, задирая его футболку и от души полосуя спину…
Глава 71
Это не просто секс, это какой-то бой. Взаимное изнасилование, хе-хе.
Джек прекрасен, без шуток. Его тело просто великолепно, а темперамент в постели настолько соответствует моему, что это не просто круто, это бомбезно — до искр из глаз. Хотя какой там «в постели» — до постели мы добираемся часа через три: после комода, подоконника и душевой кабины.
Мой горячий до невозможности зараза-камикадзе, какой же ты классный!
Уже светает, когда мы наконец без сил валяемся в кровати. Трогаю кончиком пальца свою прокушенную и теперь наверняка распухшую губу.
— Какой хороший отель, — усмехаюсь. — Нам в дверь постучали лишь дважды.
Джек ржет.
— Учись у людей тактичности.
Мстительно прищуриваюсь.
— Опять нарываешься?
— Не-а. — Качает головой, хотя горящий взгляд явно намекает об обратном. — Нам бы поспать хотя бы пару часов.
— И поесть, — поддакиваю.
Оставшийся без ужина желудок тут же подает голос. Зараза, а ну заткнись! Нельзя же портить такой романтичный момент голодным урчанием.
— Ты в кого такая прожорливая? — Джек, естественно, не упускает возможности меня поддеть.
— В бабушку! — рявкаю.
И мы, смеясь, снова целуемся. На сей раз без укусов и членовредительства, неспешно и тягуче — самое то перед сном.
Я честно собираюсь
— Это не я, — заверяю, округляя глаза в фальшивом изумлении. — Она сама.
— Ага, верю, — смеется Джек, но, естественно, не останавливает.
И вдруг моя ладонь замирает, а я хмурюсь. Я, конечно, уже видела его без футболки еще во время спарринга с Эдом, но на ощупь длинный шрам в форме полумесяца на его правом боку еще более впечатляющ.
— Что это? — шепчу, поднимая глаза к его лицу.
Джек кривится.
— Шрам, что же еще?
— Большущий.
Он наконец перестает кривляться и отвечает серьезно:
— В десять лет упал с крыши, зацепился за водосток, отломал от него кусок и пропорол себя им насквозь. Мачеха Дилана шила меня вручную, поэтому вышло вкривь и вкось.
— Ничего себе, — присвистываю. — А это…
Джек закатывает глаза.
— Любопытная ты тоже в бабушку?
— Ага. — Интенсивно киваю, хотя это и не очень удобно, лежа щекой на подушке.
— Ладно, — сдается. — Да, это было на Пандоре. Захват наркоторговцев происходил как раз в тот момент, когда я валялся на больничной койке.
А потом малыш очнулся после операции, и ему сказали, что мамы больше нет…
— А почему не свел шрам?
— Кайя-а-а, — стонет Джек и переворачивается с бока на спину. Я тут же без спроса перебираюсь ему на плечо; обнимает одной рукой.
— Оставил как память? — не унимаюсь.
— Да какая память? В детстве сводить такие большие шрамы слишком болезненно. А потом мне было чем заняться. Шрам и шрам. Не нравится? — Ехидно косится в мою сторону.
— Мне все в тебе нравится, — заявляю совершенно искренне. — Ну, — добавляю, сделав вид, что задумалась, — кроме характера, конечно.
Смеется.
— Аналогично. — И притягивает меня к себе ближе. — Может, ну его, этот сон? — вкрадчиво предлагает на ухо.
А я, как он сам сказал, придурочная, а не идиотка, чтобы отказываться…
Это длится два дня. Два дня безграничной близости, прерываемой только затем, чтобы заказать еду в номер или позвонить доктору Кравецу — убедиться, что Шона ещё не вывели из комы и я ему пока не нужна.
Лучшие два дня в моей жизни.
Джек делает вид, что никуда не торопится, а я не спрашиваю. Ни о том, ждет ли его ещё «Ласточка», ни о том, увидимся ли мы когда-либо вновь. Это лишнее.
Мы слишком разные, и у каждого из нас своя жизнь, в которую не впишется второй…
Докатились, я на полном серьезе рассуждаю о будущем с каким-то конкретным мужчиной! Мир явно сошёл с ума.
Или я.
Но мне хватает ясности рассудка, чтобы посмеяться над этими фантазиями.
В реальности, реши мы остаться вместе, поубивали бы друг друга уже через пару недель. Журналистка и спецагент? Гостевой брак?