"Фантастика 2023-110". Компиляция. Книги 1-16

Одувалова Анна Сергеевна

— Да заколебалась уже, веришь? — злилась я на себя, — смотри… вон на склоне — Замок. Или шале.

— Вижу, знаю, — доложил он и сердце моё ухнуло! Куда-то вниз или вверх?

— Фото не раз видел, — внимательно рассматривал он открывшийся живописный вид, — на замок в полном смысле не тянет, но что штука крепкая — не поспоришь. Мрачновато, правда, а может просто день пасмурный? А сейчас мне спокойнее. Знаешь почему?

— Уммм? — в упоении любовалась я видами Ло. До слуха уже доносится шум воды на перекатах. И пахнет… нет,

возле машины пахло машиной.

— На дедовский дом чем-то смахивает, — объяснил муж, — тоже построен квадратно-гнездовым, но посвежее и веселее. Если тебе нравится этот, тот точно зайдет. Остановимся в гостинице?

— Не сразу, — решилась я, — поезжай тихонько. Я скажу, где остановиться.

Ло во многом остался таким же. Изменения были — я видела это даже на фото. Это и крыши, крытые аутентичными материалами, но сделанными по современным уже технологиям, и окна, и асфальт, опять же на главной улице. Так же было почти безлюдно и снова это не вызывало ощущения заброшенности.

— Здесь, — скомандовала я, — паркуйся и пошли.

— Куда, Мань?

— На кладбище.

Обойдя стены замка, я собиралась пройти дальше по той самой тропе — самой короткой, но тормознулась на пятачке, где когда-то мы с Раулем любовались сельскими видами. Здесь он сделал то страшное признание и предложение мне. Остановилась там на минуту, пережидая то, что творилось в душе. Георгий крепко обнял меня, чуть встряхнул.

— И меня уже давит. Пошли. Накручиваешь себя… еще больше, — и, взяв меня за руку, повел за собой.

Не задумываясь уже, я тянулась за ним. На распутье, перекрестье тропинок он на миг остановился и безошибочно свернул направо. Я уже ничему не удивлялась и не спрашивала ни о чем. Мы приближались к месту моей гибели. И — ничего. Этого момента или воспоминаний я не боялась. А может достаточно уже натряслась. Или таблетка работала?

Скоро стало видно место захоронения, но не совсем так, как я ожидала. Тогда это был просто холмик, для Рауля был заказан тёсаный камень в виде домика с надписью на нем — так было принято. Не всем доступно было сооружение настоящего родового склепа и его условно изображали таким вот образом. На момент моей смерти надгробие еще не было установлено. Сейчас здесь стоял строгий камень с подобием крыши и скупая надпись — Рауль Этьен де Монбельяр.

Я только скользнула по ней взглядом и напоролась им на очередную — Маритт де Монбельяр. И здесь не потеряла сознания, а просто прошла к третьему захоронению. И… «Жак Дешам». Сердечный укол не образное выражение — я получила его. Дернулась назад, цепляясь за Георгия. Втянула в себя воздух, прикрывая глаза… Ну понятно же, что до этих пор он дожить не мог. Отчего больно-то так?! Господи!

Ровный голос мужа вырвал меня из непонятного состояния — паники, отчаяния?

— Вот и ответ на вопрос о вакцинации. Анестезия, пенициллин — тоже в топку. Даньке дорога в аналитики. Логика железная, всё просто — не случилось,

потому что не смоглось. Причину мы теперь знаем. Кто-нибудь еще был вами обучен?

— Нет, — удивилась я, — нет, ты что? Наказуемо — мы не стали никого привлекать.

— И опять всё логично — пока существовал запрет, пока его не сняли, пока не пришло время… Сколько ему было на момент смерти? — говорил он и говорил. И от того, что все мои мысли, догадки и страхи облекались им в слова, становилось не так жутко. Уже ощущалось почти обыденно — стоять вот так и разумно рассуждать о вещах запредельных. И они переставали быть такими, воспринимаясь уже иначе — как почти заурядный, хотя и грустный факт.

— Под шестьдесят ему было. Ты считаешь, он умер тогда, вместе со мной? — шептала я.

— Да, тогда все сходится — и несостоявшаяся вакцинация и то, что он лежит здесь. Хотя нет — он мог тут жить и приглядывать за поместьем… или как там? Пойдем, Машунь. Завтра принесем цветы. Ты молодец — хорошо держишься, — обнял он меня и повел вниз по тропе: — Увидеть свою могилу… и его, — прокашлялся он и замолчал.

— Ты думал — я буду стенать на ней? — печально улыбнулась я, — нас там нет. Души живы… хотела бы я найти Дешама.

— А Рауля?

— Уже нашла тебя. Больше никто не нужен, — то ли призналась, то ли отговорилась я. Я скажу ему, обязательно скажу — лет через десять. Сидя у камина, под рюмку коньяка, под настроение… расскажу, как красивую сказку. Или нет.

— Как зовут этого художника? — остановился Георгий возле замковой стены, — где тут вход? Не может быть, чтобы нельзя договориться! Нам же просто взглянуть, экскурсий не требуется.

— Имя можно спросить у местных, а можно… — решилась я и пошла в сторону входа: — Можно и на авось. Или молодецким напором.

Нас пустили в дом. Художник, который сейчас владел им, действительно не разрешал осмотр здания изнутри, но не по причине вредности. Просто, кроме стен, там не осталось старинных вещей — вообще.

— Прошлый владелец нашел в чулане только старый, истлевший гобелен, — с сожалением рассказывал маленький худой мужчина. Свободная одежда, волосы, собранные в хвостик, мольберт у окна в главном каминном зале, пейзажи на стенах — художник. А на его картинах виды Ло и другие пейзажи — с водопадами и гротами.

— Это возле Клюни, там прекрасные места! Если есть свободное время, обязательно побывайте там. Или купите мою картину… мне кажется — удалось? Всего сто евро.

— Да, пожалуй. Но вы знаете обстановку — в ходу только электронные деньги. Мы разменяем в гостинице… если получится, — развел руками Георгий. Я перевела и спросила — не известны ли ему имена владельцев шале?

— Трудные времена, — погрустнел мужчина, — а если вам интересна история шале, то сохранился буклет. Кто-то передо мной водил тут экскурсии, а мне не хватило совести, — обвел он рукой современный интерьер.