"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
Хватаюсь за голову и пытаюсь заглушить нахлынувший поток информации. Чем больше я думаю, тем больше понятий и незнакомых ранее слов всплывает в моей голове. Они мелькают в памяти, как вспышки. Каждое новое понятие тянет за собой следующее — и так до бесконечности. Я помню то, чего помнить не могу. Я знаю то, чего не знал никогда!
— Да что же я такое? — кричу я не своим, хриплым, поломанным, мужским голосом и вновь пугаюсь этой метаморфозы. Еще вчера я обладал детским разумом, детским телом и детским голосом, а сейчас я взрослый мужчина! Да что же это творится? Хватаюсь за лысую голову и пытаюсь
Наконец сознание не выдерживает перегрузок, и я чувствую, что вот-вот потеряю связь с реальным миром. С каким миром? И этот вопрос отправляет меня в глубокий нокаут. Вся история человечества от зарождения ранних цивилизаций до запуска в червоточину «Магеллана» разом обрушивается на меня. В голове сами по себе разом возникают сотни музыкальных партитур, сливаясь в дикую какофонию звуков. Перед глазами проплывают тысячи картин, скульптур, бюстов знаменитых исторических деятелей. Мелькают десятки книжных обложек, формулы химических элементов, математические уравнения, ноты, автомобили, летательные аппараты, космические корабли, карты звездного неба и, наконец, огромная червоточина, засасывающая в себя все, включая свет. Все это сменяется мириадами запахов и всепоглощающим чувством утраты. Лара. Я вспоминаю Лару, хотя не представляю, откуда знаю ее и знал ли на самом деле. Еще мгновение, и я проваливаюсь в черную, спасительную для разума пустоту.
Второе пробуждение дается гораздо легче. Голову словно распирает от объема нахлынувшей информации, но на этот раз я уже могу контролировать ее поток. Если ни о чем не думать, то кажется, что информации становится гораздо меньше. Столько, сколько я в состоянии переварить за раз. В основном это сведения об окружающем пространстве: температура, гравитация, освещенность, чувства жажды и голода, ощущения тела.
Вновь поворачиваю голову и смотрю на соседнюю капсулу. Я уже понял, что сам лежу в точно такой же.
«Кто же она?»
— Я сознательно не стал загружать в твою голову некоторую информацию.
Внезапно раздавшийся в комнате голос заставил меня вздрогнуть. Я приподнялся на локтях и огляделся. Комната, напоминающая по форме яйцо, была абсолютно пуста. Голос звучал прямо из воздуха. Или все же из головы?
— Рад, что ты успешно прошел процесс адаптации, — вновь сказал голос. Мне он показался до боли знакомым, только каким-то обезличенным.
— Кто вы? — пробасил я, вновь пугаясь собственного звучания.
Голос на мой прямой вопрос не ответил, но пояснил свою первую фразу:
— Некоторые вещи просто так загрузить в память мало. Их нужно узнать от того, кого ты знаешь лично. Их нужно не просто знать, а понять, прочувствовать, сделать собственные выводы и только тогда принимать решения.
— Какие решения?
— Судьбоносные.
— Не похоже, что моя судьба сейчас находится в моей власти, — произнес я длинную фразу и сам удивился той легкости, с которой мне это удалось. Еще вчера я мог говорить только
— Судьбоносные решения не для тебя, Игорь. Для всего человечества.
— Почему я должен их принимать?
— В том то и дело — не должен, — спокойно ответил голос. — Я против такого насилия над волей. Люди задуманы как свободные существа, наделенные волей. Вмешиваться в процесс волеизъявления — равно перечить замыслу. Человек, воля которого сломлена, по сути своей уже не человек, а марионетка. Разумное животное, поступки которого можно запрограммировать и предсказать. Он лишь выполняет чужую волю, жертвуя своими интересами и своей свободой.
— Интересно, и кому же захочется жить такой жизнью.
— Сейчас на земле более четырех миллиардов человек. И почти все они живут именно так.
— И чьей же воле они подвластны?
— Пока — воле Боровского. Ну, или как они его называют, воле бога Бора.
— Что значит «пока»?
— Это значит, что сам Боровский в настоящий момент тоже является марионеткой.
— Но если его почитают, как бога, значит, он являет людям такую силу и власть, что все эти миллиарды людей вместе не в силах противостоять ему?
— Так, — поддержал мои логические построения голос.
— Получается, над Боровским есть еще более могущественное существо?
— Отличный вывод, юнга.
Я вздрогнул. Только два человека называли меня так.
— А кто ты?
Голос добродушно усмехнулся:
— Я уж думал, не спросишь.
Внезапно прямо в стене появился проход. За ним было черное пространство, в следующую секунду озарившееся яркой вспышкой. В комнату вошел Герман. Одетый в свой старый скафандр егерь улыбался мне. Он не постарел, не изменился и выглядел прекрасно. Он не был ранен и даже не хромал, хотя я видел, как извернулась его нога, запутавшись в стремени после выстрела Оана.
— Ну, здравствуй, Конь.
— Ты жив? — я почувствовал, как на моем лице засияла улыбка. Слезы радости сами потекли из глаз, и я не мог, да и не хотел останавливать их. Пусть текут.
— Игорь, — четко произнес Герман, — самое главное, что жив ты. Нам нужно очень многое обсудить с тобой. Я недаром говорил о свободе мысли и воли. Ты жив благодаря мне и Марии. Но как вам жить дальше, решать не мне.
— Нам?
Герман перевел взгляд на вторую капсулу, в которой покоилась незнакомка.
— Знакомься, это Алексия.
— Алексия, — одними губами прошептал я. — Хочешь сказать, это…
— Все верно, — ответил Герман. — Это дочь Марии.
Конец второй части.
Продолжение следует.
Евгений Ильичев
Магеллан-3
Гаттак
Глава 1 Гаттак
Гаттак проснулся раньше, чем обычно — за окном только забрезжил рассвет. Спать уже не хотелось, но молодой человек не спешил покидать свою постель. До побудки оставалось чуть больше часа — это время было единственным, когда кандидаты могли принадлежать самим себе. Все остальное время принадлежало Родине и Ему — богу, дарующему жизнь, богу, дарующему знание, — Великому Бору.