"Фантастика 2023-123". Компиляция. Книги 1-25

Харников Александр Петрович

— К сожалению, не могу, — признался клирик. — Марша Фарр пропала в тот же день и до сих пор не объявилась.

— Какой ужас, — Гаттак постарался вложить в свои слова максимум сопереживания. — Значит, раз она пропала, на самом деле нападали не на меня, а на нее!

— Этого я не говорил, высший, — Массер присел на кровать Гаттака и, помолчав с минуту, сказал. — Учитель, я не стану скрывать от вас факт того, что мы давно следим за вами.

— Этого следовало ожидать, клирик.

— Да? Почему же?

— Я уличил директора Мику Борова в нечистом ведении дел в первый же день своего пребывания в школе. Он обещал натравить на меня вас. Признаюсь,

я удивлен, что вы обратили на меня внимания только сейчас. Собственно, после нашей с ним стычки ситуация со снабжением в школе разрешилась в пользу детей, и я на том успокоился. Думал, что директор тоже спустит все на тормозах. Но, как оказывается, нет, не спустил.

— Не спустил, — подтвердил клирик. — Более того, он снабжал нас ценной информацией о вас и ваших, так сказать, методах обучения детишек низших.

— Да? И что же он вам сообщил? — тут уже Гаттак почувствовал под ногами благодатную почву, которую сам же и заботливо и готовил. — Что я связан с подпольем? Что передаю им секретные сведения? Что обладаю секретной информацией? Бросьте, клирик, если вы следили за мной, то прекрасно знаете о том, что ничего такого я детям не рассказывал. Да, я придумал для них игру в разведчиков, сыграл, так сказать, на их слабостях. Все знают, что эти дети брошены своими родителями, что их родители в большинстве своем повстанцы и бунтовщики. Эти дети живут одной лишь мыслью о сопротивлении нам, высшим. Я лишь подыграл им, занял этим все их мысли и подспудно обучал. Я давал им крупицы знаний о нашем с вами мироустройстве, давал им пищу для ума. Я заставлял их думать своей головой. Рано или поздно они склонились бы к мысли, что общество, созданное богом нашим Бором, не так уж и плохо, как им раньше казалось. Они поняли бы со временем, что наше общество построено на справедливости и законе. Поняли бы, что все, о чем им раньше говорили их родители-бунтовщики — ложь. Я выполнял возложенную на меня Бором миссию. И заметьте, сам Бор при этом был не против моих методов. Не кажется ли вам, что иначе этого разговора не было бы?

— Да, — Массеру пришлось признать очевидное, — сверху нам действительно не поступало указаний держать вас под наблюдением. Перед Бором вы чисты. Пока чисты.

— Тогда, клирик Массер, я не понимаю сути ваших претензий ко мне. Если дело лишь в доносе директора, то со своей стороны могу посоветовать вам крепче бдить за своей паствой. Директор Боров — расхититель собственности Родины, он наживался за счет финансирования школы из государственной казны. Вы не только ничего не предприняли, вы еще и пошли у этого человека на поводу. Или же все дело в том, что вы с директором Боровым дружны? А может, и вы имели что-то с его делишек?

— Не зарывайтесь, высший Гаттак! — вскипел вдруг Массер.

— А то что? Что, клирик? — Гаттак перешел в наступления, почуяв кровь. — Вы ничего не сделали для обеспечения безопасности высших в поселке. Вы покрываете серые делишки директора школы, а раз так, то, возможно, покрываете и другие коррупционные схемы. В Северном много предприятий, и добрая половина из них — оборонные. Одна моя молитва, одна моя искренняя исповедь в исповедальне, и вам самому придется объясняться перед клириками Борограда. А, быть может, и перед самим Бором. Это вы, клирик Массер, не зарывайтесь. Если у вас ко мне всё, оставьте меня в покое и потрудитесь удалиться. Разберитесь с теми, кто напал на меня, найдите похищенную Маршу Фарр или, на худой конец, ее тело. Начните уже заниматься своими прямыми обязанностями, старший клирик Массер!

Клирик

резко встал с места и бросил на Гаттака гневный испепеляющий взгляд. Он понял, что перед ним не прыщавый студентик без году неделя со школьной скамьи, а противник, который пока ему не по зубам. Впрочем, Массер быстро подавил в себе вспышку гнева и, уходя, бросил Гаттаку через плечо:

— Я буду наблюдать за вами, высший.

— Не сомневаюсь.

— И вы не правы насчет нас, клириков. Вы сказали, что выполняли волю Бора своими методами. Так вот, мы тоже выполняем его волю. И у нас также есть свои методы.

— Что вы хотите этим сказать?

— Марша Фарр была в нашей разработке уже два года. Мы имеем неопровержимые доказательства ее связи с подпольем. Мы вели ее и не трогали ни ее, ни ее отца только по одной причине — мы пытались выйти через них на руководство повстанцев. Подбрасывали через них дезинформацию для подполья, осуществляли через этот канал контроль за поставками в столицу сырья и готовой продукции местных предприятий. Таким способом мы обеспечивали прикрытие всей транспортной системы севера Родины. Направляя их силы и резервы в одно место, в другом мы проводили свои операции по транспортировке критически необходимой Родине продукции. Так мы решали поставленные задачи, давали Родине план. А после вашего вмешательства эта ниточка для нас уже оборвана. Вы понимаете теперь, в каком мы положении? Вся наша многолетняя работа пошла ко всем демонам! Именно поэтому мне критически важно понять, почему Марша Фарр вытащила вас с той площади. Почему на вас напали и не убили при этом. Я даю вам последний шанс все исправить. Если у вас, Гаттак, имеется на сей счет хоть какая-то информация, я настоятельно рекомендую вам поделиться ею.

Гаттак лишь головой покачал.

— Нет, клирик. Нет у меня никакой информации. Ни догадок, ни зацепок — ничего.

Массер еще раз бросил на Гаттака колкий злой взгляд и удалился, громко хлопнув дверью. А ведь последнюю свою фразу разведчик говорил искренне. По сути, он планировал использовать Маршу Фарр тем же способом, что и клирикторат, только не для того чтобы кормить подполье дезинформацией, а для того чтобы туда внедриться. И сейчас эта ниточка действительно была оборвана, все придется начинать с нуля.

Единственной проблемой было то, что Гаттак теперь не имел ни малейшего понятия, с какой стороны подступиться к этой задачке. Это действительно был провал. А ведь он был так близок к цели! Он умело подставился, его взяли в плен и не убили. Он был нужен сопротивлению. Непонятно, для чего, но точно нужен. Гаттак вспомнил, что сказала тогда в подвале Марша своим головорезам: «… этот высший представляет для Него какую-то ценность». О ком она говорила? Неужели о самом Мечникове? И, если да, то какую ценность мог представлять для него Гаттак?

Глава 18

Откровение

Буквально через минуту после ухода клирика в палату вошла Корра. Она деловито бросила на койку Гаттака пустую сумку и сказала:

— Все, муженек, хватит бока наедать. Собирай вещички, выписывают тебя.

Странно, подумалось Гаттаку, доктор Воронов говорил, что программа реабилитации закончится только через неделю. Никак Массер расстарался?

— Этого видела? — парень кивнул на дверь, намекая на клирика.

— Да, — ответила Корра максимально безразличным тоном, — столкнулись в коридоре. Злой, как демон! Впервые вижу клирика в таком состоянии. Не знаю, о чем вы тут говорили, но, думаю, теперь он тебя в бараний рог скрутит.