"Фантастика 2023-128". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
22 год, 7 число 6 месяца, пятница, 9:12.
Утром в умывальнике столкнулся с Розой.
Та имела такой вид, как будто вчера между нами совсем ничего не произошло. Мило пожелала доброго утра, отдала мыльницу, но, слегка задержав мою руку, напомнила:
— Жорик, ты все же не забудь, что я тебе в первый же день на Новой Земле сказала. Я с тобой до конца.
— Я помню, — буркнул в ответ.
— Вот и хорошо. Как закончишь носить траур — скажи.
И довольная собой Шицгал
А я вошел в кабинку и устроил себе контрастный душ.
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 7 число 6 месяца, пятница, 9:45.
В холле застал только аппетитно завтракающую Дюлекан. Точнее, заканчивающую свой завтрак. На столе перед ней стояла неубранная грязная посуда со всего автобуса, как я понял, в то время как она неторопливо помешивала сахар в кофе.
— А где остальные? — спросил я ее.
— Уже поели. Я как дежурная по кухне жду только тебя, чтобы все убрать и помыть.
— Чем кормить будешь? Манной кашей?
— Нет. Тостами с джемом. Сливочным маслом. Сыром трех сортов. Сметаной. Блинчики с мясом сейчас принесу — они на кухне завернуты, чтобы не остыли.
Блинчики были вкусны. Особенно начинка, которая состояла из мелко нарубленной разнообразной нарезки, оставшейся с поминок, с острым соусом и ломтиком сыра. В московской подземке такую снедь гордо называли «буррито». Правда, там в качестве начинки был фарш из не известных в природе зверушек.
Дождавшись, когда я поем, Дюлекан стала собирать со стола грязную посуду, по ходу дела интересуясь:
— Жора, теперь, когда твоя койка освободилась, я могу узнать: когда наступит моя очередь по гарему?
Я чуть кофе не подавился. Но справился с раздражением и вполне вежливо ответил:
— Как только траур кончится.
— То-то, смотрю, ты во все черное вырядился, — сделала девушка умозаключение, сообразное своей наблюдательности. — Сколько у вас траур?
— Сорок дней. Сорок ночей.
После чего взял в холодильнике полдюжины бутылок местного пива и ушел во двор. Не в патио, которое перед входом, а за угол дома, куда кирасиры составили столешницы с лавками, сколоченные к Наташиным поминкам.
Выбрал там тенек и отдался холодному пиву. Тут я собирался сидеть долго, так как никого не хотел видеть. И прямо под мое такое настроение все куда-то подевались со двора: и девки, и кирасиры.
Отпил я пивасика и грустно продекламировал сам себе:
Зачем с подругой разлучила, Скажи мне, Смерть? На что ты зла? Зачем безжалостна была? Ты ярости не утолила? Ты и меня лишила силы, Когда невинную свела В могилу. [810]810
Стихи
Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.
22 год, 7 число 6 месяца, пятница, 10:51.
Хлопнули створки ворот, и во двор вкатился «хамви», из которого резко повыпрыгивали Антоненкова, Бисянка и кирасирский лейтенант.
Разобрали какую-то поклажу в машине и понесли ее в дом.
Водитель этого чуда американского автопрома остался при машине, поднял капот и что-то там высматривал с видом колхозного тракториста: «Сейчас выкинуть или все же еще чинить будем?»
Увидев меня, Бисянка резко поменяла траекторию движения и направилась под ту же тень, где я неспешно оттягивался пивом.
— Жорик, я хочу высказать… — положила она к ногам свой баул.
Я аж подпрыгнул на лавке. Сколько можно: совесть у них есть или вся на работе истерлась?
— Да жеваный крот! — выговорил я, предельно жестко глядя в ее фиолетовые глаза. — Я вам вибратор, что ли? От Наташки постель моя еще не остыла, а вы тут сразу устроили социалистическое соревнование: кто быстрее в нее запрыгнет. Стервятницы!
Красивый Танин ротик приоткрылся в удивленной гримасе.
Большие фиолетовые глаза округлились, стали еще больше и темнее.
Прозрачная горошина выкатилась по щеке и сорвалась с острого подбородка.
Девушка резко развернулась и убежала в дом.
А ее баул так и остался стоять на земле.
Некоторое время меня никто не беспокоил. Потом пришел с довольным всем окружающим миром выражением лица этот валлийский Тристан, лэрд ап чего-то там, радостно восклицая:
— А вот он где, а мы уже обыскались! — и слегка поддел ногой Бисянкин баул.
И без всяких соединительных фраз попросил:
— Пивом поделишься?
Мне уже все было фиолетово.
— Бери, не жалко.
Лейтенант своими крепкими зубами ловко скусил пробку с бутылки, сделал глоток, сел рядом на лавку и спросил снова:
— Что у вас тут случилось? Татьяна убежала наверх сама не своя.
— Извини, но это наши внутренние разборки, — ушел я в несознанку. — Лучше ты мне скажи: с какой целью вокруг Галины крутишься?
— Нравится она мне, — не стал запираться лейтенант.
— Нравится — женись. Не нравится — эмигрируй. А просто так девчонке голову крутить нечего.
— Как это — женись? — удивился лэрд.
— В церкви, с попом, — ответил я, — иначе я вынужден буду отказаться от вашей защиты и отослать всех кирасир обратно в Портсмут.
— Но я только сегодня договорился с князем, что мы будем вас сопровождать до Нью-Рино. И к тому же тут нет пресвитерианской церкви.
— Твои проблемы, — грубо оборвал я его и, не прощаясь, встал и пошел к автобусу.