"Фантастика 2023-134". Компиляция. Книги 1-22
Шрифт:
Ну… да.
А что?
Хотя, конечно, если так, то глупо… донельзя глупо. И эта мысль чем-то успокоила. Спокойствия этого хватило на завтрак, второй завтрак и ранний обед. А потом началось.
Меня причесывали.
Расчесывали.
Одевали.
Раздевали. И вновь одевали. Тыкали в готовое после многочисленных примерок платье шпильками, причитая, что я посмела похудеть на целый дюйм в талии и в бедрах – на полтора. Шили. Подшивали. Распрямляли складки. Разглаживали их крохотными утюжками прямо
Обсыпали пудрой.
И снова.
Укладывали на шею три ряда жемчужной нити, выравнивая едва ли не по камушку. И перья. Куда уж без страусовых перьев. Этот плюмаж на голове окончательно выбил меня из равновесия.
– Цветы. – Леди Диксон тоже была в каком-то светлом, безумно сложном с виду наряде, в котором я бы и двинуться не решилась. А она ничего, двигалась. – Чарльз, цветы понесешь ты, передашь Милисенте уже во дворце. Букет получился тяжеловат.
Это да.
Таким по макушке шибанешь… нет, нет, я не собираюсь никого шибать. Я… как это говорится, милая молодая леди. Если почаще повторять, глядишь, и сама поверю. Главное – идти и улыбаться.
Улыбаться.
Пошире.
Поискренней.
– Все будет хорошо, дорогая, – успокаивала леди Диксон. – Главное, думай, что рано или поздно, но все это закончится. И я возьму с собой шоколадку.
Ей, в отличие от меня, позволено было иметь ридикюль, правда совсем крохотный, но лучше маленькая шоколадка, чем никакой вовсе.
И мы поехали.
И приехали.
И выбрались из экипажа, даже почти изящно получилось выпорхнуть. Ну а дальше как-то стало почти все равно. Разве что шлейф раздражал.
И букет, который пришлось взять, ибо мужчина с цветами – как-то неправильно. И люди… сколько же здесь людей собралось! Леди Диксон со всеми раскланивается.
Улыбается.
А я молчу и чувствую, что закипаю. Прямо горячо внутри, потому что… потому что они смотрят.
Все смотрят.
Чего они так смотрят-то…
Эдди дернул шеей. Воротничок натирал. Костюм… да не привык он к такому. И не мог отделаться от ощущения, что если чуть поведет плечами, то все это великолепие, ради которого его две недели мучили, просто-напросто треснет.
Вот смеху-то будет.
Или нет?
На него поглядывали, а еще на матушку, которая в своем платье цвета меда смотрелась как должно. И держалась так, будто именно во дворце ей самое место.
И…
– Дорогой. – Матушка оперлась на руку Эдди. – Постарайся никого не убить сегодня.
Это будет непросто.
Очень непросто.
На Эдди смотрели. Или нет, на него глазели, разве что пальцами не тыкали. И то, верно, воспитание мешало. А так бы тыкнули. И не только пальцами.
С шелестом раскрывались веера, отгораживая дам, что склонялись друг к другу, перешептываясь.
И…
– А вот и Милисента. –
Это верно.
Вид у Милли был весьма растерянным. А еще злым. И это вот упрямое выражение лица Эдди распрекрасно знал. Он хмыкнул. И с трудом сдержался, чтобы не расхохотаться.
– Не до смеху. – Милисента двинула его локтем в бок. И тут же смутилась, оглянулась воровато, не заметил ли кто этакой вольности.
– А у тебя перья из головы торчат. – Эдди тянуло пощупать. – Я такие видел.
– Где?
– У коней. Выступали там… одни… одна… и на коне чепчик был вот аккурат с такими перьями.
Милисента насупилась.
– Дорогая, – мать Чарльза одарила Эдди вежливой улыбкой, – возможно, ты будешь столь любезна представить нас?
А Чарли где?
Вот, спешит уже на помощь.
– Прошу прощения. – Он коротко поклонился. – Срочное дело, но я вижу, что вы уже… Мама, позволь тебе представить брата моей дорогой супруги, Элайю.
А свекровь у Милли ничего так. Нервы крепкие. Только побледнела самую малость.
– И леди Элизабет, – добавил он. А матушка сложила-таки веер, который до того разглядывала как-то слишком уж пристально. Будто впервые он ей в руки попался.
И вот тут у бедной леди Диксон дернулся не только глаз.
– Ты…
– Я. – Матушка мягко улыбнулась.
– Но ты же… ты же умерла… Прости… это так неожиданно…
Матушка подняла палец к губам.
– Потом. Мы обязательно обо всем поговорим, но после.
– А… он знает?
Матушка кивнула.
– И…
– Как ни странно, но он даже не разозлился. Я ждала, что… Сама я пришла бы в ярость.
Обе леди поглядели на Эдди, и он понял, что лишний в этом разговоре. И не только он.
– Думаю, – Чарли подхватил под руку Милисенту, – нам стоит отыскать в этой толпе Орвудов.
– Наши мамы что, знакомы? – тихо поинтересовалась Милли.
– Выходит, что да. Может, поэтому так активно избегали встречи? Я ведь приглашал леди Элизабет, но у нее постоянно находились дела. То чай, то модистка, и вот теперь… ничего не понимаю. Добрый день, леди Орвуд! Вы сегодня сияете.
Темные алмазы как-то слишком уж ярко выделялись на светлом платье, подчеркивая и его цвет, и бледную кожу леди Орвуд.
– И рад приветствовать…
У Эвы дрожали коленки. Прямо с утра. Вот как проснулась, так и дрожали. Ей не хотелось ехать! Да будь ее воля, она бы и вовсе из кровати не выбралась. Но кто ж ее спрашивал-то? Вот и пришлось что выбираться, что собираться.
Платье еще это.
Нет, платье получилось красивым, именно таким, как задумывалось. Вот только второе такое же, сшитое для Тори, сидело на сестре куда как лучше.