"Фантастика 2023-143". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Глебу названия заклинаний ничего не говорили, и магией рун пользоваться он не умел, хотя и представлял, как это выглядит со стороны. Но читать все равно было интересно, тем более, что дальше пояснялось, как можно использовать бесполезных, вроде бы, сущностей в бою со сколь угодно сильным противником…
После всех манипуляций, сообщала книга, зеркало превращается в портал, открытый для мирр. Держать при себе такое зеркало опасно, поскольку мирры могут повредить предмет, которое долгое время отражается в нем, и могут поменять местами существо и его отражение. Поэтому в книге рекомендовалось прятать зеркало в чехле,
С помощью мирр можно уничтожить любое существо, утверждала книга. Для этого необходимо, чтобы существо отразилось в зеркале-портале и превратилось в мирру. Затем надлежало разбить зеркало, и тогда мирра, принявшая облик существа, немедленно исчезнет, а само существо навсегда останется в зазеркалье. На Двуживущих, впрочем, магия зеркал не действовала, поэтому книга рекомендовала использовать мирр для уничтожения всевозможных чудовищ.
Далее приводились математические выкладки об эффективности такого оружия. Глеб бегло просмотрел формулы, но мало что понял — только то, что вероятность подмены отразившегося отражением зависит от множества факторов и составляет примерно 15–20 %.
«Значит, — сделал вывод Глеб, — восемьдесят процентов, что я остался собой. При условии, что я действительно Одноживущий».
Он с новым интересом глянул на занавешенное зеркало. И мирры, словно почуяв, о чем он подумал, зашумели, завозились под потолком, вновь качнули светильник, зазвенели цепью, уронили прислоненную к стене лопату.
Глеб уже не обращал на них внимания. Он, не читая, пролистал несколько страниц, заинтересовался небольшой иллюстрацией, на которой был изображен уродливый лысый карлик. «Брауни» — была подписана картинка. Текст ниже пояснял, что брауни — домашние духи, иногда добрые, но чаще вредные. Вызвать их можно только находясь внутри помещения, магу они подчиняются с неохотой, и проку от них почти никакого…
Судя по всему, книга была пособием по магии призыва — редкой разновидности волшебства, когда боевой маг, вместо того, чтобы сражаться самому, насылал на противника всевозможных существ и сущностей…
«Демон Эдж» — вызывается в лунную ночь, продолжительность существования — девять часов; не восприимчив к огню, может парализовать противника взглядом; атакует, используя клыки и когти.
«Нага» — змея-оборотень, ядовита, плюется ядом; в человеческом облике двигается стремительно, касания ее смертельны; ее кровь разъедает оружие и доспехи; ее дыхание отравляет воздух.
«Локк» — сын земли и воды, грязевой великан, поднимается на пашне во время дождя, если трижды повторить заклинания «Призыв Сущности» и «Оживление Неживого»; не восприимчив к магии воды и к магии земли; способен замедлить передвижение противника; существует, пока не высохнет, потом рассыпается в пыль.
«Зог» — ожившая тень; ослепляет противника, но не способна причинить физический вред.
«Шелхот» — душа утопленника; поднимается со дна и утягивает пловца на дно…
Глеб листал книгу, разглядывая рисунки, бегло просматривая комментарии, не обращая внимания на магические формулы и описание заклинаний — все равно он не мог их использовать, он был воином, а не магом.
«Орхонт» — пожиратель плоти, невидимый паразит; стремительно размножается в теле жертвы.
«Го» — слепой рогатый
«Дендрод» — древесный дух, боится огня и открытых пространств.
«Ульх» — нежить; лишает жертву рассудка и обращает в бегство.
«Богоборец…»
Глеб подумал, что ошибся. Перечитал по слогам, вслух, ведя пальцем по причудливым рукописным буквам:
— Бо-го-бо-рец… — Никакой ошибки!
Он вдруг чего-то испугался, захлопнул книгу, отодвинул ее, встал, заходил по комнате.
Богоборец! В одном ряду с духами, элементалями, демонами и прочими монстрами!
Он уже привык к своему новому прозвищу, смирился, притерпелся, поверил, что он — да! действительно! — Богоборец, а как тут не поверить, если все тебя узнают, все только так тебя и называют, если на спине твоей непонятный знак, и кожа твоя — словно доспех, и сила как у быка!
Но!
В книге!
Среди нежити!..
Глеб стиснул кулаки, подхватил копье, закрутил его бешеной петлей, вонзил в бревенчатую стену, выдернул, ударил в потолок, в пол, отшвырнул стул, царапнул печную кладку, переполошил мирр.
«Не думай о белой обезьяне!»
В груде тряпья завозился Ирт, закопал голову поглубже, буркнул что-то. И Глеб заставил себя остановиться, опустил копье, сцепил зубы, считая тяжелые удары сердца.
«Я — не Богоборец, — сказал он себе. — Да, со мной что-то случилось. Но я — это я».
Он с опаской посмотрел на книгу.
«Не демон. Не сущность. Не дух… Человек!»
Он шагнул к столу. Потянулся к фолианту. Положил на него ладонь.
«Глеб — так меня всегда звали. И так меня зовут сейчас».
Он решительно придвинул книгу, раскрыл ее на середине, нашел страницу, где было написано это слово — «Богоборец». Навис над ней, разбирая мелкую вязь вычурных букв.
«Богоборец» — существо, считающее себя человеком и выглядящее как человек; страдающий демон мщения — выходит из земли, гонимый чувством мести; защищен от оружия и магии, но не абсолютно; уязвим; разумен; стабилен; владеет оружием; способен обучаться. Точная методика призыва неизвестна. Предположительно, поднять Богоборца может лишь Бог, используя магию воскрешения…
Глеб перелистнул страницу и вздрогнул.
Большая иллюстрация изображала человека с какой-то круглой штуковиной над головой — не то короной, не то нимбом. Позади человека чернела яма, возле нее изогнулась петлей грунтовая дорога, а из небрежно намалеванных кустов выглядывали тщательно прорисованные морды двух упырей.
Человек шагал, не замечая опасности.
А Глеб смотрел на его лицо и не мог отвести взгляд.
Точно такое же лицо было у мирры в зеркале.
У его отражения.
У него самого…
Глеб смотрел на изображение Богоборца и видел себя.
Ирт проснулся перед самым рассветом. Выпутавшись из тряпья, он потянулся, сел, прислонившись спиной к холодному боку остывшей печи, протер глаза.
Глеб сидел за столом. Перед ним лежала раскрытая книга, но он в нее не смотрел. Он мял в руках медную кружку. Еще одна кружка — просто медный ком — валялась среди осколков стекла на полу.
Ирт оглядел окна — они были целы.
— Что случилось? — спросил Ирт и понял, что стекло — это разбитое зеркало. — Зачем ты его?