"Фантастика 2024-10". Компиляция. Книги 1-18

Блинова Маргарита

– Любимая, обещаю, расскажу все, но сперва расскажи, что было с тобой после того, как твой...

Эгорд глотает слово «отец». Рано. На девочку и так свалилась гора неожиданностей, ни к чему добивать еще и тем, что отец был превращен в монстра.

– ...как то чудовище лишило тебя сознания.

Наяда сосредоточенно вспоминает, Эгорд садится сбоку, нежно, но плотно прижимает девушку к себе, словно хочет стать ее щитом от всего на свете, даже от пылинок и сквозняка, чтобы не мешали вспоминать.

– Очнулась в доме старосты, – начинает Наяда. – За мной ухаживали его служанки старосты, а потом пришел он сам. Не кричал, но тон был очень суровый. Деймус

говорил, что понимает мое стремление помочь тебе, но осуждает. Мой поступок едва не сорвал планы магов, поставил под угрозу жизнь селения. Сообщил, что маги все-таки забрали тебя и твоих спутников, а потом сказал, чтобы шла мыть посуду, которая осталась после пиршества. И ушел. Часа два проревела, успокоилась и пошла мыть, лишь бы не оставаться наедине с мыслями...

Наяда умолкла, наверное, вытягивает из памяти следующую ленту воспоминаний, Эгорд мерно гладит плечо.

– Когда перемыла часть посуды, – продолжает Наяда, – пришел Луф, хозяин таверны, и велел передохнуть, а заодно сходить за гору, набрать на противоположном склоне шипучих ягод. Я обогнула гору, забралась на склон, стала искать кустики с ягодами, ощипывать, а когда корзинка заполнилась наполовину, услышала грохот и рев. Думала, опять взбесился один из береговых спрутов, с ними время от времени бывает. Но из-за горы в небо пополз дым, услышала крики. Побежала обратно, а когда стало видно селение, увидела дома в огне. Огня и дыма было так много, целая огненная крепость, чуть сознание не потеряла от ужаса...

Воспоминания заставляют девушку сжаться, напрячь мышцы, тело становится твердым как деревце, Эгорд прислоняет губы к виску, обнимает девушку чуть сильнее, она вжимается в доспехи, словно пытается утонуть в почему-то оледеневшем болоте.

Но сколь бы ни было велико упорство, напрягаться сверх меры долго не выйдет. Более-менее Наяда расслабилась.

– Сквозь толщу пожара разглядеть было трудно, – доносится из-под волос меланхоличный голос. – Видела белые фигурки людей, разбегались кто куда, хаос полный, но кольцо огня не выпускало. Но самое страшное, над пожаром летал костяной дракон! Драконий скелет, кости горели фиолетовым пламенем... О боги, Эгорд, сама себе не хочу верить. Сошла с ума, заставляю тебя выслушивать бред...

Эгорд покачивает девушку в объятиях.

– Тшш… Все хорошо, это в прошлом. Просто образы из памяти... Расскажи, что было дальше.

Через какое-то время Наяда продолжает:

– Дракон заметил меня. Я выронила корзину, побежала назад, за гору, сломя голову, думала, конец. Бегство помню плохо… Когда ощутила спиной порыв воздуха от крыльев, обезумела совсем, помню только свой крик. Свет резко сменился тьмой. Подумала, что оказалась у дракона в пасти, или он просто клюнул тяжеленной костью по голове, и я умерла. Но постепенно дошло, что сижу на каменистой земле в пещере, вжимаюсь в стену, заткнув уши, а дракон ревет, пытается разбить узкий вход. А потом случился обвал, грохот бы страшный. Тьма стала плотнее, я скрутилась как ежик, что-то подвывала, но опустилась тишина, и я замолчала, наверное, просто от бессилия...

Наяду сковало молчание, дышит судорожно, губ касается еще одна бутылочка с волшебным зельем, Эгорд заботливо вливает в рот новую порцию спокойствия и собранности.

Наяда обнимает колени.

– Пошла на ощупь. Тьма была кромешная, холод, сырость, запах земли. Много раз утыкалась в тупики, разворачивалась, опять шла куда-то... Иногда оседала порыдать, но скоро от такой роскоши пришлось отказаться, начала мучить жажда, переводить воду в слезы стало расточительно. Не знаю, сколько

длилось, кажется, вечность, готовилась к медленной изнурительной смерти, но в какой-то момент услышала шум реки. Вышла на открытое пространство, увидела реку, синюю бурную полосу в пене, и водопад того же цвета. Рассудок помутился, как тогда, с драконом, только теперь от радости.

Девушка перевела дыхание.

– Когда напилась, лежала на берегу. Не сразу осознала, что могу видеть, и насторожилась. Вокруг хоть и был простор, но это по-прежнему оставалось замкнутой пещерой, свет проникать не мог. Тем не менее, реку видела. Взялась гадать, где источник света, и тут дошло... Водопад! Точнее, то, что за стеной воды. Вдруг ощутила…

Ее тон резко изменился.

– Ощутила, что сильно хочу спать. И в то же время, очень захотелось узнать, что по ту сторону водопада... Зашла в воду… Дальше помню плохо. Сознание плыло, на душе стало приятно, спокойно... Будто взял на руки бог и убаюкивал как младенца. Это иногда сопровождалось странными видениями: какие-то комнаты, коридоры, лестницы, пещеры... Их было очень много, не запоминала, но главное – был покой... Бесконечный покой...

Молчание.

– А затем проснулась здесь.

Волосы Наяды вздрогнули, перед Эгордом оказалось лицо, в глазах блестят слезы.

– Эгорд, что это было? И откуда взялся дракон? И почему...

Ее лицо падает в ладони.

– Ничего не понимаю!

Сталь наколенников грохнула о пол, воин-маг перед Наядой как в храме перед статуей богини, руки прижимают всхлипывающий комочек к прогретой могучим телом чешуе.

– Тшш, успокойся, милая, все позади. Взгляни на меня.

Нежно отнимает девичьи ладони от покрасневших щек, на него смотрят два озера, ресницы как прибрежная осока.

– Любимая, клянусь, расскажу все, как на исповеди! Но сейчас ты ослаблена, надо хотя бы чуть-чуть набраться сил. Помни главное: ты в безопасности. Никуда не исчезнешь. И я тоже.

Эгорд улыбается.

Губы девушки не сразу, но улыбку перенимают, с подбородка падает последняя капелька, Наяда шмыгает носиком, вытирает лицо. Кивает.

Стук в дверь.

– Я сейчас, любимая.

Эгорд целует.

За дверью с видом пожилого придворного дожидается Тиморис, руки обхватывают широченный поднос, на нем громоздятся яства. С краю свежий пористый хлеб, нарезан, парует, пласты изогнуты тяжестью собственной влаги, по другую сторону овал кастрюли, из-под крышки тоже вьется пар, наверное, какой-то суп. В центре на облаке зелени огромная жареная рыба поблескивает жирком и корочкой. Чашки с салатами, ваза с фруктами, темная бутылка вина, бокалы, кружка меда, хрустальный графин с водой, а в промежутках напихана еще уйма всего. Тиморис будто великан, поднявший гору.

– Представить не можешь, чего мне стоило не сожрать все это самому, – говорит с каменной рожей. – Так старался, что теперь могу медитировать сутки кряду на вершине какой-нибудь скалы... Это настоящий подвиг, Ямор тебя дери!!!

– Тише! Откуда такие богатства?

– Рыбка и прочая морская живность местные, рыбалка, знаешь ли, успокаивает, а мне это нужно было позарез, очень уж хотелось прибить эту скотину Хафала, когда мы с Халлигом тащили его в тюрьму. Еще брыкался, гад! Остальное с корабля. Распаковал один из тюков, наши друзья из Светлого Ордена, оказывается, позаботились, чтобы мы не сдохли с голоду, страстно вчитываясь в учебники. Кстати, среди груды книг нашелся томик кухонной магии. Представь себе, кое-что у меня таки получилось! Не без помощи Халлига, но все же. Результат перед тобой.