"Фантастика 2024-104". Компиляция. Книги 1-24
Шрифт:
Скрепя сердце Приклонский составил свою роспись для «делегации». Скаску не дал. Но у себя в избе составил подробные распроссные листы на Дурнова.
«Ну, хоть, не пытали», — выдохнул беглец из будущего, много читавший про нынешние нравы.
Воевода звал черноруссов «погостить», но Дурной и дня лишнего здесь не хотел оставаться. Тем более, уже вовсю утекал июнь 1676 года. Скоро год, как в пути чернорусская «делегация», уже почти полгода у власти новый царь, а даже половина дороги не пройдена…
Проблема только в том, что водный путь в Енисейске заканчивался. Точнее, можно плыть на юг или на
Купчишка повел спутников к Мелецкому острогу, что стоял на реке Чулым. Дорога была не ахти… Большей частью, это было скорее направление, чем дорога. Но, хотя бы, никаких гор — местность после Енисея стала на диво ровная. Однако телеги невероятно тормозили в пути! Застревали, тонули, ломались — у Дурнова уже появилась мысль переложить весь груз на плечи и имеющихся лошадей, да дойти таким макаром… Не решился. Каждый день чернорусский отряд находился в пути часов по десять. Потому что все понимали — утекает короткое сибирское лето! Утекает, как песок, а зимой идти тут ох как трудно. Купчишка стонал и жаловался Боженьке, что связался с такими придурками, но поневоле старался поспевать.
Тем не менее, к концу июня чернорусский караван добрался… до крошечного, полуразвалившегося Мелецкого острога, где жило не больше сотни человек — половина из них служилые.
«Капец, — разочарованно выдохнул Дурной. — Это же главный речной путь по Сибири. Ее центральная ось. Здесь должен стоять городок, который обслуживает всех, кто меняет один вид транспорта на другой! А это что…».
Выяснилось, что иным купцам или державным людям приходится здесь стоять месяцами, чтобы обзавестись своим транспортом или дождаться оказии. Нехорошие предчувствия закрались в голову Большака. Его даже мало утешало то, что наконец-то, к «делегации» местные отнеслись спокойно: ни пугались, ни пытались обобрать.
«Это всё хорошо, но дальше-то что делать? Дощаники с нуля строить?».
Глава 54
Черноруссы отправились валить сырой лес, и уже на следующий день заложили четыре корпуса. Дело спорилось быстро, но очень скоро встанет вопрос: где в этом крохотном остроге найти ткань на паруса и канаты на снасти?
Чудо случилось на третий день: с верховьев Чулыма спустилась большая купеческая барка. Круглобокая, не то, что дощаники, и со здоровенным парусом. Дурной махнул рукой и полез в неприкосновенные дары! Черт с ним, ну, не досчитаемся по росписям! Терять время на строительство тяжелых, сырых дощаников без парусов, которые будут то ли плыть, то ли тонуть — не хотелось. Терять бесценные летние дни — еще больше не хотелось!
Большак пошел к купцам, подсветил кисет золотого песка — и те сдали ему судно в аренду до конца лета. Свою пушную рухлядь, добытую
— Но то очень далеко! — протянул на северный манер торговец. — Енто ишшо выше Красноярского острога. Многа выше. И Чулым тама такими кривыми тропками текёть!
«Ну да, если налегке — то лучше здесь 200 верст проехать до Енисейска, — прикинул Дурной. — Но, если большие торговые караваны везти — то лучше уж лишний крюк по воде сделать. Или тогда уже дорогу хорошую тянуть!».
— И опасно там, — добавил купец. — Это ж за горами, с степях кыргызских. Ох, лютуют енисейские кыргызы!..
…Поскольку амурчане за два дня уже накололи сотни досок, то решили все-таки доделать хоть пару дощаников. Простых, без парусов. Из остатков нарезали весла, кое-как законопатили корпус — и двинули в путь! Барка вместила практически все дары и часть собственных припасов. Вниз по течению и под парусом она шла мощно, порою тяжелые дощаники не поспевали за ней на всех веслах. Приходилось их даже привязывать. Увы, барка плохо маневрировала, и на большой скорости в извилистом, неглубоком Чулыме вечно норовила налететь на мель или вообще в берег упереться. Вот тут дощаники стали спасением и периодически буксировали ее на стремнину.
Небольшая флотилия стремительно неслась на северо-запад: по Чулыму, а потом и по Оби. Плыли весь световой день, а в июле в таких северных широтах дни оказались на диво длинными!
Наверное, полторы тысячи верст отмахали менее чем за месяц! Но, когда достигли устья Иртыша, счастье закончилось. Теперь плыть надо вверх по течению — до самого Тобольска. И безвесельная барка из локомотива превратилась в обузу. Как раз дощаники могли сносно идти против течения, а вот толстопузое торговое судно — нет. Пришлось сажать половину черноруссов на весла, а другую — высаживать на берег — и тащить барку бечевой. Ситуация слегка менялась лишь с попутным ветром — тогда барка боролась с течением и даже могла подниматься вверх, однако, ненамного быстрее пешего человека. Но и то хлеб — хоть люди немного отдохнут.
А люди устали. Темноводцы в дороге уже без малого год; они отощали, почернели, набрались всяких недугов за время пути. Дурнову было нестерпимо стыдно перед товарищами, которых он затащил так далеко и в такую опасную авантюру. Отсюда даже поход за Стену казался легкой прогулкой! Так что, когда вдали завиднелись башни да купола Тобольска — все в голос застонали от ждущего их облегчения. Любые испытания — даже драться готовы были жители далекого Амура — только бы перестать грести да волочь барку!
А Тобольск выглядел солидно. Высокий, бесконечный утес — будто крепостная стена — тянулся вдоль левого берега Иртыша долгие вёрсты. Несколько выше, у слияния с Тоболом эта стена отходила от берега, обнажая ровную пойму. Та была густо застроена домишками разной степени ветхости. А вот на верхнем урезе утеса стояла крепость. Прямо посреди стены-утеса виднелся какой-то провал — узкий подъем вверх к крепости, который сверху запирали ворота.
— Такие ворота приступом не возьмешь! — поцокал в восхищении Мотус.