"Фантастика 2024-117". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Всё это промелькнуло у него в голове аккурат за то время, что он курил самокрутку и шел до радиорубки. У крыльца покосился на украшавшую дверь надпись «Чем громче крикнешь, тем дальше слышно» и показывая пример стоящему на посту охраннику— выбросил бычок в урну. Оббивая ноги от снега — вознамерился зайти внутрь, узнать, что радисты вызнали за ночь. С появлением радио — жизнь стала гораздо интересней, пропало то чувство оторванности от событий в мире, появилось осознание причастности к тем великим делам, что сейчас происходили по всему свету, и что самое главное — не без их участия. Ну а больше всего интересовало — как у там у ляхов? И у чухонцев? Константин
Но насладиться информацией, выловленной связистами за ночь — не получилось. Охранник доложил, что по его душу приехали особисты и ждут сейчас на КПП.
— Птицу какую-то важную привезли, — добавил постовой. — то ли проверяющий, то ли ещё кто. А пропуска нет на него, тебе звонили, ты к аппарату не подходишь, передали нам, а тут смотрю ты идешь. Вот значица, иди таперича на КПП…
Гадая про себя, какие к чертям важные проверяющие могут быть — отправился на контрольно-пропускной пункт. И впрямь — особист саткинский и пара казаков переминались у шлагбаума. А в санях сидел с брезгливой миной какой-то важный гусь, в богатой шубе, насколько Егор разбирался в нынешней одежде. Хотя нечто в лице и мимике этого типа, сидящего в санях — подсказывало, что важность не соответствует месту и времени. Словно этому гусю вначале добрую часть перьев из хвоста выдернули, а затем дали пинка. И кого-то он Егору смутно напоминал, то ли с императором летом приезжал, то ли ещё где-то пересекались.
Особист внес ясность, доложив, что эта особа — политзаключенный. Да, из знатных, и в ссылку отправлен не за абы что, а за участие в заговоре против императора. Но помилованный Павлом Петровичем в память о своем учителе, воспитанником которого это хлыщ в санях являлся. Смертную казнь ему заменили ссылкой на Урал и исправительными работами, учитывая знатных родственников и их протекцию — довольно щадящими условиями содержания. В общем, месяц тот прокантовался в Миассе, утомив там всех, перевели в Златоуст, он и там не прижился.
А в Сатке с ним валандаться не стали и отправили в Известковое, тут особист понизил голос и признался Егору:
— Его ведь можно и того, как заговорщика и не желающего искупать трудом! Или при попытке к бегству! Наши все от него шарахаются как от чумы. Слишком родственников много влиятельных, опасаются ответственность на себя взять. Вот вам привезли, если и у вас не приживется, делайте всё что угодно!
— А мне то он нахуя?! — Егор голоса не снижал, заодно отслеживаю реакцию политического. Тот и бровью не повел, продолжая сидеть всё с тем же надменным видом. Пришлось подойти поближе и обратиться напрямую. — Кто таков?
И опять ноль внимания на Егора, словно он пустое место. Тут Егор повеселел и бросил казакам:
— Поехали, братцы, на реку. Притопим там в проруби этого хуя неразговорчивого, участие в заговоре против императора и нежелание вставать на путь исправления вполне веская причина. А у меня секретное производство и тайные лаборатории, мне тут такие пассажиры не нужны!
Казаки с таким проворством и облегчением двинулись к лошади, что узник совести, путаясь в шубе — поспешил встать и внезапно дрогнувшим голосом представился:
— Граф Панин, Никита Петрович, к вашим услугам! Надеюсь,
— Какие шутки, у нас не шутят. Раз уж к нам привезли, у тебя два пути, или вперед ногами или соизволь исполнять, чо тебе присудили. — С раздражением бросил Егор и вдруг в голове что-то щелкнуло и он вгляделся в графа с узнаванием. — Панин говоришь?! То то я смотрю, на актера одного похож! По любому потомок твой, вон заточка какая похожая! Собак ебёшь?!
Пока задохнувшийся от возмущения Никита Петрович подбирал слова, чтоб выразить всё свое негодование, Егор объяснился с особистом:
— Вези его в село, ну и растолкуй реалии по дороге, глядишь в разум придет. А мне с ним возиться некогда, я его только шлепнуть могу. Сдай его Серёге или ветеринару, только сразу предупреди, что это Панин и предок скорей всего, они поймут.
— Телесные наказания запрещены указом его императорского высочества! — Проблеял из саней граф, изрядно подрастерявший апломб.
— Да нужен ты, пороть тебя, — равнодушно заметил Егор. — будешь там пальцы так же гнуть, удавят в сарае, как классового врага. Тебя чудом помиловали, как я понял, а ты не осознал… Везите его отсюда, у меня тут нет времени с его исправлением возиться! Черти что, на режимное предприятие везут неблагонадежных, в следующий раз по дороге кончайте таких, отпишитесь, что попытался сбежать, оказав сопротивление!
Глава 23
Аты-баты, депутаты!
Глава 23. Аты-баты, депутаты!
Российская Империя, декабрь 1797 г.
В конце первой декады декабря в Санкт-Петербург стали съезжаться выборные депутаты ото всех сословий из разных губерний. Обещанная императором конституция сама себя не примет! Для общественности церемонию принятия столь эпохального документа решили обставить помпезно, с освещением события в газетах и короткими репортажами в новостных радиосводках (во многих губернских городах, уже частично радиофицированных — поставили и репродукторы, народ новинку оценил и даже простая музыкальная трансляция собирала толпы, что уж говорить о новостях).
Размещали прибывающих в Зимнем дворце, где, собственно говоря — и запланировали все мероприятия, приуроченные к принятию конституции. Всех делегатов запечатлели на фотографиях, пообещав через несколько дней выдать на руки по портрету на память. В общем — впечатлений у выбранных депутатов хватало и помимо лицезрения архитектурных достопримечательностей столицы.
В отличие от депутатов, которые на принятие конституции съехались как на праздник — для молодых воспитанников спецшколы при недавно созданной академии КГБ (теперь уже официально тайную экспедицию переименовали в комитет государственной безопасности) пришло время практики. Пятнадцатилетний Александр Бенкендорф внимательно слушал инструкцию наставника:
— Ваши основные обязанности разъяснит управляющий, как встречать гостей и тому подобное. А ваша задача, как практикантов, тщательно выяснить всё о фигурантах. И подготовить о каждом подробный доклад. Труд это не напрасный, отставить смешки! Люди это выборные, не исключено, что и в дальнейшем они будут принимать активное участие как в политической, так и в общественной жизни страны! А личное дело с подробной характеристикой должно быть составлено на каждого чиновника! Пользуйтесь тем, что по причине вашей молодости и статуса чуть ли не прислуги, вас всерьез воспринимать не будут.