"Фантастика 2024-121". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
Я прикинул на бумажке — "недобор" инвестиций составлял почти миллиард.
Да, хотели как лучше… а я просто вынул из почти пустых карманов русских мужиков по семь рублей в год. И продолжаю "вынимать", причем чем дальше, тем больше вынимаю…
Нет, Водянинов точно не прав: такого просто не может быть. Ведь не я один строю все заводы и фабрики в стране, и в сельское хозяйство не я один вкладываюсь! Вот тот же Бобринский — он тракторов купил сколько уже? Двести?
Да, а у меня тракторов в полях чуть больше восемнадцати тысяч… Хотя нет, Водянинов тут точно ошибся: один крестьянин, кроме себя, кормит десятерых — а только в губернии в колхозах сейчас больше миллиона человек числится!
Кроме "Записки" в папке лежал запечатанный конверт с надписью "Александру Владимировичу, лично в руки". Краешек конверта был немного надорван — как будто кто-то (Мышка, кто же еще) стал его открывать, но передумал. Может быть, она поначалу не заметила "лично в руки"? Теперь уж не узнать… Но прочитать — стоит, если просто в "Записке" Сергей Игнатьевич написал ТАКОЕ, то что же он хотел передать только мне?
Читая письмо Водянинова, которое он написал буквально за пару дней до смерти, я не знал, смеяться мне или плакать. Вот так живешь-живешь рядом с людьми, а потом — раз! и мир переворачивается. Ну почему о самом важном узнаешь всегда слишком поздно?
Спал я плохо, а утром побежал в библиотеку. "Заводская" библиотека, разместившаяся теперь в отдельном здании, закупала все справочные издания (включая расписание поездов где-нибудь на станции "Ерофей Павлович") и всю периодику. Так что найти статистический справочник за прошлый год удалось очень быстро.
Данных по моему "хозяйству" в справочнике, конечно же, не было: оно было "личной собственностью" и в справочник попала лишь информация о площади моих земельных владений. Прочие детали я просто статистам не предоставлял (да они и не спрашивали). Но другие землевладельцы, как и промышленники, охотно своими "достижениями" хвастались — и оказалось, что кроме моих тракторов в стране было их еще четыре с половиной тысячи. А рабочих — без учета моих уже ста с лишним тысяч — в стране было целых двести шестьдесят тысяч с копейками. Включая сто двадцать тысяч железнодорожных рабочих. Еще — два миллиона двести тысяч "поденщиков"…
И тридцать миллионов безлошадных крестьян. Тридцать два миллиона с третью. Если же верить Новинскому — а не верить оснований не было — весной их будет тридцать семь миллионов. Потому что семь с половиной миллионов станут безлошадными, а больше двух миллионов в лошадях нуждаться перестанут…
Я еще раз просмотрел краткую справку, подготовленную для меня Новинским. Все же не зря он был назначен преемником Водянинова — парень очень многое перенял от учителя. В том числе и краткость — при полноте и достоверности — нужных справок. Все понятно: сорок семь миллионов человек в этом году могут рассчитывать на семь пудов зерна. Норма блокадного Ленинграда, если мне память не изменяет. Только сейчас на треть "зерно" это — вообще лебеда. Но это — в среднем. Вот "гауссово распределение"… от трех с половиной миллионов до пяти не доживут до весны.
Сухая статистика — только цифры на бумаге. Черные и красные. Вот красное число семь миллионов — его следует вычесть из двадцати шести миллионов. Просто вычесть, а не представлять огромный табун лошадей. Двенадцать миллионов — это тоже всего лишь красное число, а не стадо коров. А двадцать семь миллионов — тоже не отара овец. Это — всего лишь числа, просто числа — и никак иначе. Потому что иначе можно просто сойти с ума.
Например от красного числа сто восемьдесят
Я вдруг вспомнил другое число — только не примерное, а точное. Один миллион. Летом этого года в Америке было продан миллионный автомобиль. Газеты наперебой спорили, кто стал владельцем оного, а через месяц, собрав данные по времени продаж (больше месяца почти все дилеры страны отмечали его с точностью до минуты), сообщили, что миллионным автомобилем стал Форд-"Мустанг". Этого ожидать и следовало, Мустанг был самым популярным автомобилем страны — всего их было продано уже больше трехсот тысяч. Из семисот тысяч только фордовских автомобилей. Сейчас Форд делал (и продавал) ежегодно двести тридцать тысяч машин — по семьсот сорок машин в сутки (кроме воскресений). Прибыли с автомобилей тоже прилично упали, но тем не менее с каждой машины я в среднем получал чуть больше двухсот долларов чистыми.
Триста тысяч рублей в день, кроме воскресений. Нет, все же сто пятьдесят тысяч долларов. Нет, сто семьдесят тысяч бушелей кукурузы. Триста тысяч пудов…
Сорок семь миллионов человек мне "до нормы" не дотянуть — потребуется двести тридцать пять миллионов пудов. Если же "обобрать Америку", то хватит только на самых голодных — тех, кто ниже "линии жизни". Уже кое-что, хотя Вилли Форд и взвоет: он собирался в следующем году выстроить еще три завода… подождет, а кормить народ будем опять через церковь. Эти ребята один раз справились, справятся и сейчас. Ну хоть как-то…
В церкви сказали, что отец Питирим уехал на освящение новой школы в Сарпинке. Новой — в этом уже городе, где стояла самая мощная в мире электростанция в сто восемьдесят мегаватт и находился самый большой в мире алюминиевый завод, школа была уже четвертой. Кстати, ведь алюминий почти весь тоже идет за кордон — а это еще почти двести тысяч рублей в сутки. Может, удастся выкрутиться?
Прыгнув в машину, я поехал в Сарпинку — на дворе уже середина ноября и каждая минута становилась на вес золота. Погода была хуже не придумаешь: холодно, да еще дождь проливной — штука для ноября довольно необычная. Хорошо, что в машине печка есть. Но по мере того, как машина прогревалась, я все больше впадал в ярость.
В стране жрать нечего, а сто восемьдесят миллионов пудов хлеба — вывезли. Этот Николай, он что, не знал про голод? Запретил бы экспорт хлеба — я тогда всю страну до "нормы" накормить смог бы. А хлеботорговцы — им-то на голод плевать. Да и вообще, по статистике, две трети экспорта идет через еврейских посредников, а они и мать родную продадут.
Купцы… тоже народ тот еще. Храм имени себя построить — денег не жалко, надеются таким манером место в раю себе купить. А людям помочь — хрен от них дождешься. Хотя… если верить тому, что Водянинов написал "лично для меня", то несколько дополнительных миллионов собрать получится. А как насчет промышленников?
Додумать эту мысль я не успел. Лопнула шина, и машина резво скатилась в кювет. Хорошо так скатилась, в одиночку их канавы выбраться будет проблематично. А ждать, пока мимо проедет грузовик — или хоть кто-нибудь проедет — не приходится: крестьяне с лошадками в такую погоду точно дома сидят, а грузовики уж месяц как на трассе не используются. Потому что зимой и железная дорога недогружена.
Но до нее-то всего меньше километра, а там каждые пятьсот метров стоит телефонная будка. Маленькая, чуть больше чемодана — но с телефона можно позвонить на станцию и через полчаса максимум меня подберет тепловоз.