"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
На указанном им месте не было видно следов даже от покрышек самой «ласточки». Не веря своему горю, потерпевший топтался на месте, вдруг «ласточка» обрела невидимость и обнаружится на ощупь. Точь-в-точь как особо секретный вертолёт в российском сериале «Последний министр», так и не ставший видимым, потому что в нём поломался выключатель стелс-режима. Не простой, а импортный — белорусского производства.
В качестве непременного атрибута двора наблюдалась пара бабок с выражением сморщенных лиц «наши в булочную на такси не ездють». А также не ездят
— Вы теряли ключи от машины? Быть может, кто-то имел к ним доступ и сделал дубликат? — для проформы спросил Егор, точно зная, что вопрос не имеет смысла, как и любой ответ на него, так как это уже третий автоугон в микрорайонах «Зелёный Луг» на территории Первомайского района. И точно такой же произошёл у соседей в Советском. Невероятно, чтоб во всех случаях угонщики действовали заранее заготовленными ключами.
— Не терял… Ну, жена имела… Но она…
— Она вряд ли причастна к угону, — поспешил следователь, заметив, как насупились брови потерпевшего от внезапно накатившего подозрения. — Думаю, действовали опытные, в нашем районе и по соседству совершено несколько аналогичных угонов. В совпадения не верю.
— Вы её найдете?
Её — машину, а не жену, догадался Егор, хоть по правилам русского языка последние реплики о чём-то или ком-то в женском роде касались бы именно благоверной несчастного. Пропавшие (если не пропащие) жёны чаще объявляются сами, а вот авто…
— Примем все необходимые меры. Часто угнанные машины мы находим брошенными. Покатались — и кинули. Максимум вырвут магнитолу или стащат запаску.
— Да хрен с ней, с запаской. А вот магнитола хорошая, дорогая. «Гродно-302-стерео». Через знакомых на базе «Культторга» достал.
Егор пометил в протоколе допроса индивидуальные черты «шестёрки»: магнитолу, меховые чехлы, цветной плексигласовый набалдашник на кулисе переключения передач, после чего отбыл в РОВД.
— Мда, новобранец. Ты раскрываешь больше других. Но приносишь отделу глухарей ещё больше. Каждое твоё дежурство — трагедия для статистики. Три автомобильных кражи до трёх часов дня! Чемпион, ничего не скажешь, — саркастически отметил Сахарец. — Хоть вообще от дежурств освобождай.
— Есть! Рад стараться! За время, свободное от дежурств, успею больше!
Егор вытянулся по стойке «смирно», не слишком хорошо, он ни дня не служил в армии и даже военные сборы в университете профилонил.
— Не надейся! — Сахарец сунул в рот любимую вонючую беломорину, от которых в его кабинете пропахли, наверно, даже лампочки в потолочном светильнике. По крайней мере, покрылись копотью. — Будешь как все. И на Новый год дежуришь, на пару с Вильнёвым. Ты
— Женат. Но брак зарегистрируем в апреле. Рапорт подал, вы сами визировали.
— Сожительница — не жена. Свободен! Стой.
— Да?
— Из КГБ по твою душу звонили. Опять с ними шашни крутишь? — он протянул листок с шестизначным набором цифр.
— Если бы крутил, они бы знали, как вызвонить напрямую в кабинет, а не спускали через начальство.
Номер был не знаком. Точно не Селезнёва или Аркадия.
Егор поднялся к себе на третий этаж и, не снимая шинели, одеваемой редко, но осточертевшей даже за дни дежурств, когда приходилось её цеплять, принялся накручивать диск. Вильнёв, углубленный в свои бумажки, ненавязчиво кидал взгляды, заметив слегка нервное состояние питомца.
— Это КГБ? — с притворным энтузиазмом гаркнул Егор, как только звуки на том конце провода возвестили, что трубка снята.
— Управление по Минску и Минской области, — ответил начальственный бас. Наверняка телефонные разговоры после звонков левых граждан начинаются в иной последовательности и тональности.
— Мне этот телефон дали, сказали позвонить. Звоню.
Равнодушное выражение лица Вильнёва сменилось на заинтересованное. Воспитанник включил дурака в разговоре с комбинатом глубинного бурения? Что-то новое.
— Кто звонит?
— Егор меня зовут.
— Фамилия? — градус раздражения нарастал.
— Евстигнеев.
— Место работы?
— Знаете ли, дорогой товарищ майор, я совсем не уверен, что вы — правда из КГБ. Не буду же я вам раскрывать всего себя, тем более — по телефону и незащищённой линии. Советские граждане должны быть бдительными, враг подслушивает.
Вильнёв прыснул. Беззвучно.
— Та-ак… Судя по несерьёзному разговору, вы — из милиции. Первомайский РОВД?
— Нет. Да.
— Что значит «нет, да»?!
Если бы телефонная линия проводила не только звуки, но и жидкости, из трубки наверняка брызнула бы слюна.
— Нет, не из милиции. Да, из Первомайского РОВД. Я — следователь. Моя служба не относится к милицейской.
Как-то он пытался объяснить одной из подруг, почему следователь — офицер милиции, но не милиционер. Похоже, гэбист отличался не большей понятливостью, чем молодая девица.
— Сами разбирайтесь в своём бардаке… Слушайте, Евстигнеев. Вы расследуете дело об угоне с улицы Седых, 12. Бежевая «волга» ГАЗ-24. Её нужно найти непременно! Дело на контроле в… Вы поняли.
— Не понял и не расследую. Материал сдан в дежурную часть. Начальник рассмотрит. Сменюсь с дежурства, отдохну сутки. Там, если мне распишут, посмотрю, что сделать.
Вильнёв, слышавший гундёж в трубку и с того конца провода, покрутил пальцем у виска: нафига дразнишь? Егор пожал плечами.
— Никаких послезавтра! Слышишь?! — тот перескочил на «ты». — Немедленно!
— Никак не получится. Я на дежурстве, езжу по вызовам. Завтра — законный выходной. Суббота и воскресенье. Вот с понедельника…