"Фантастика 2024-13". Компиляция. Книги 1-19

Матвиенко Анатолий Евгеньевич

— Очень рад слову «партнёр». Если курите, прошу не стесняться. Я — нет, но привык.

Директор торга перекинул ногу за ногу, откинувшись на спинку кресла. Сидя — уютнее, разница в росте не так очевидна.

— Бросил. Так о чём вы собирались вести речь?

— Как вы в курсе, у нас есть грузинский партнёр, готовый поставлять качественный товар на условиях лучше, чем возил из Москвы покойный Бекетов…

— Покойный?

— Исчез при обстоятельствах, гарантирующих именно этот исход. Простите, Яков Наумович, вокруг Бекетова произошло столько

смертей, что прошу больше не касаться этой темы… Виноват, сам её затронул, — он подался вперёд, сложив ладони домиком. — Грузинская сторона продемонстрировала готовность поставлять джинсовую и кожаную одежду, а также кожгалантерею с частичной предоплатой. И, что самое важное, принимать часть денег по договору, заключённому с вами официально. Через банк.

— Часть… Я так и думал. Какова же остальная доля, неофициальная?

— Восемьдесят процентов.

— И не получив с базы торга официальный товар, вы зависли с остатками?

В глазах директора плескалась смесь сочувствия незадачливому комбинатору и интерес — как тот собирается выкрутиться.

— Не совсем. Слили прибалтийскому посреднику. Увы, с минимальной наценкой. Конечно, заработали. Но куда меньше, чем планировалось. Яков Наумович! Вы раза в два меня старше и раз в сто опытнее в торговле. Что я сделал не так и как поступить в следующий раз?

— Ого… Егор! Можно буду называть тебя по имени и на «ты»?

— Конечно. Но я предпочту оставить «вы» и с отчеством. Слишком уважаю, чтоб предложить: «Яша, пошли — бухнём».

— Чуть позже. И против баньки не возражаю. Я остановился на «ого». За несколько минут в ожидании, что женщины вот-вот прервут беседу и потянут за стол, я не расскажу всю подноготную торговли в городе. Даже ваши друзья из ОБХСС не знают её в полном объёме.

— Про «друзей» не надо, Яков Наумович. Я этим друзьям Варфоломеевскую ночь устроил.

— Знаю. В деталях. С одной стороны, заявил о себе, показал силу. С другой — нажил врагов. Партией грузинского товара вы едва не расшатали рынок дефицитных товаров. И у вас, у тебя лично, Егор, внезапно появились недоброжелатели. Думаешь, Леонов сам сообразил грохнуть «Счастье»?

— Ему начальник городского отдела велел.

— Приказал растерзать. Найти нарушения, компру на Кабушкину и Рублёвскую. Потом бы начались разговоры, увещевания. Но у подчинённого слишком рано сработал хватательный рефлекс. Обнаружил, что к проверке готовились, хвосты подчищены, и думал хотя бы десятку тысяч срубить, сувенир под ёлочку. Любой из директоров магазина, тем более — торга, отсчитал бы и ещё спасибо сказал. А ты на них спустил КГБ, сломал руку старшему оперу.

— Он гэбисту превратил яйца в яичницу. Я был как бы на их стороне… Погорячился.

— Зря. Или не зря. Ситуация неоднозначная. Но — рабочая. У тебя с КГБ серьёзно?

— Вы как отец, знакомящийся с потенциальным зятем, у тебя с моей дочкой серьёзно? — усмехнулся Егор. — В штате конторы не состою. Но занимался раскрытием взрыва гастронома на Калиновского, ещё несколькими серьёзными

делами, у них на хорошем счету. Конечно, явный залёт не покроют. Но иногда помогут. Сильно.

— Хороший ответ. И с уголовным розыском…

— С начальником УУР республики Чергинцом знаком шапочно, но могу обратиться. С начальником УУР города — весьма плотно. Его прозвище Папаныч, слышали? Мы с ним разное прошли. Однажды я его спас, когда его чуть не пришил один злодей на задержании.

— Что же ты сделал?

— Подстрелил злодея. Нет, вы не подумайте. Я не любитель калечить или пытать людей. Просто в силу живости характера поспеваю там, где другие тупят. Соответственно, оказываюсь на линии огня первым.

Директор смотрел долго и оценивающе.

— У вас много осталось грузинского?

— Нет. Тысяч на двадцать пять — тридцать. Точный расклад у Валентины Ивановны.

— В общем, так. Процесс можно перезапустить. По-умному. Но со мной. И я — в доле. Она тоже. Твой заработок не пострадает. Но от «Счастья» тебя придётся дистанцировать. Рублёвскую, естественно, тоже. Для неё найдётся непыльное местечко в системе «Спорткультторга». Она знает, брала там JBL, всего четыре комплекта выделили на ГУМ. За тобой — взаимоотношения с грузинами, я сам их не люблю за необязательность и это всякое… Сразу рэзать!

— Наверно, вы общались с бандитами, а не бизнесменами. Хоть у них это тесно переплетено.

— Слишком тесно, — Яков Наумович встал. — Надо ещё обсудить детали и проценты. Ваших денег много вложено?

— Слёзы. Больше — трудов. Я выступал с «Песнярами» в Грузии и пел застольную «Сулико» с первым секретарём райкома партии. Товар без предоплаты отпускается по его протекции. Это мой главный взнос в концессию.

— Значит, доля твоя будет весомая. Не поскупимся.

Они пожали друг другу руки и пошли вниз, действительно появился повод выпить. Кабушкина, завидев их, сразу поняла — гешефт срастается.

После первой, второй и третьей Егор шмыгнул за дверь, к телефонному аппарату. Разговоры требовали сравнительно трезвой головы, а после четвёртой и пятой гарантии нет.

— Даша! С наступившим! Лёх… В смысле — Дима лёгок на помине, слышу его голос. Да, дай Олю.

Она приняла поздравления и обронила, что приготовила подарок — в ближайшие дни познакомит с братом.

Ближайшие дни… То есть — не сегодня.

Егор набрал Папаныча. Тот пребывал в лучшей кондиции, чем утром.

— Обещала свести с братом, но в «ближайшие дни».

— Ты с ней?

— Нет, со своей. Плоткина думает, что я в Бресте.

Сыщик задумался.

— Это может означать две вещи. Они считают, что ты из Бреста не успеешь на гонку, и позовут в другой раз. Или сегодня не поедут, что странно. Те два раза били тачки в ближайшую ночь. Патруль на «Заре» будет. На всякий случай. Успехов, многостаночник!

Остался последний вопрос.

— Эля! — он утащил её из-за стола. — Объясни про подарки. Во-первых, что такое JBL?

— Откуда ты знаешь?