"Фантастика 2024-154". Компиляция. Книги 1-18
Шрифт:
Кроме того, к преподаванию регулярно привлекались различные академики с такими регалиями, что у детдомовцев дергался глаз от важности этих людей. У получекистов ни хрена не дергалось, эти, похоже, привычные.
Но самая интересная ситуация сложилась с основами разведывательного искусства. Руководство школы не стало мелочиться. Курсантов обучали асы разведдела — Павел Журавлёв, Василий Зарубин, Евгений Мицкевич, Василий Пудин. Вернее, как… То, что они — асы, сказал Шипко. Потому как, вполне понятно, их имена простым обывателям неизвестны. Иначе какие бы это были разведчики. Но не в том суть. Одного из учителей я
— Да. Павел Анатольевич Судоплатов. Ты его знаешь? — Спросил Шипко с подозрением уставившись на меня.
Просто ровно перед этой его фразой я случайно сам себя чуть не выдал. Панасыч как раз говорил Бернесу, что со следующей недели у нас добавиться новый учитель по основам разведдела и назвал фамилию, которая заставила меня вздрогнуть, а потом чисто на автомате переспросить:
— Павел Судоплатов?
Я ушам своим не поверил, если честно. Это что? Рок? Судьба? Клячин уверял, если мы встретимся с бывшим сослуживцем отца, тот непременно обратить на меня внимание. Мол, я — копия Сергея Витцке.
— Так ты его знаешь? — Переспросил Шипко, затем нахмурился, буравя меня глазами.
А я сразу вспомнил, что вообще-то, есть множество фактов, указывающих, будто Панасыч — человек Бекетова. Может, он и сейчас за мной приглядывает. Может, тишина эта как раз не случайная. Притаился Игорь Иванович, сидит в засаде. Надеется, что Алёша Реутов оступится. А вот хрен там. Алеша Реутов — это вам не лох какой-то. Его голыми руками не возьмешь.
Хотя, с другой стороны, у Бекетова тоже период в жизни, наверное, не самый удачный.
Тот момент, которого я ждал, неизбежно случился. В данном случае речь идет о наркоме Ежове. Донос все-таки был, но не от Бекетова. Так понимаю, во время собрания, когда приезжал Судоплатов, товарищ старший майор госбезопасности о чем-то договорился с Шармазанашвили. Ибо не просто так он взгоношился в тот день.
Настрочил в итоге донос начальник какого-то районного или областного отдела НКВД. Если честно, до конца не понял, а вернее, не расслышал. Потому как новость о смене руководства нам, курсантам школы, сначала никто не озвучивал. Впрочем, насчёт получекистов неуверен. Этим может и доложились. А вот детдомовцы как всегда остались в стороне.
Мне просто подфартило. Я задержался после тренировки Молодечного в зале. Хотелось вспомнить кое-какие элементы из бокса и покумекать, как их совместить с Самбо. Соответственно, уходил я уже поздно. Приблизился к двери, а потом вдруг притормозил. Рядом со входом в зал разговаривали двое. Молодечный и Шипко.
— Вот тебе и «Сталинский нарком»… — Многозначительно выдал Кривоносый.
— Кто донес, знаешь? — Спросил его наш воспитатель.
— Знаю. Ивановская область. Начальник управления. Отправил письмо в ВКП(б). Мол, много и часто писал товарищу Ежову о подозрительном поведении некоторых работников НКВД, а тот проигнорировал. Естественно, сам понимаешь кто, письмом из Иваново заинтересовался. Отправил товарищу Сталину служебную записку. Ну, и все… Думаю, со дня на день можно ждать перемен. На Политбюро уже обсудили.
— Вот сука… — Тихо протянул Панасыч. Уж кому такие «лестные» эпитеты предназначались, не знаю. Может, всей ситуации в целом. — Значит, оттуда решили пойти… С козырей не получилось. Ну, что ж…подождем.
— Ты бы, Николай, с выражениями поосторожее. — Молодечный
— Я не боюсь. Мне бояться уже поздно. — Туманно ответил Панасыч. — Да и потом, уверен, кое-кто из самых сообразительных точно выкрутится. А если выкрутится он, то, скорее всего, и нас не тронут. Мелкие мы сошки, товарищ Молодечный.
— Да как сказать, Коля… Как сказать… — Ответил Кривоносый.
Дальнейший разговор я уже не слышал, потому что оба воспитателя двинулись по коридору дальше. Впрочем, мне большего и не надо было. Главное, момент перемен один черт настал. Иначе, наверное, и быть не могло. Соответственно, Бекетов сейчас может просто активно спасать свой зад. Я хорошо помню по урокам истории, что смена одного наркома на другого всегда влекла за собой повальные аресты людей, приближенных к свергнутому начальству.
Однако, рисковать вот такими случайными оговорками, как вышло с Судоплатовым, лучше не стоит. Особенно в присутствии Панасыча.
— Реутов! Ты оглох, что ли? Говорю, знаком с Павлом Анатольевичем? — Снова повторил Шипко.
— Да не… — Я небрежно пожал плечами и громко шмыгнул носом, придав своей физиономии немного придурковатости. — Откуда нам таких товарищей знать? Мы люди простые. Фамилия смешная просто.
— Мммм… — Шипко поджал губы. — Действительно… Обхохочешься…
В любом случае, после этого короткого разговора я с нетерпением ждал следующей недели, когда Судоплатов снова появится в Школе. Не знаю пока, зачем мне это нужно, но точно зачем-то нужно.
В общем, к чему я это вспомнил… Про уроки и учебу. Жизнь у нас стала слишком активная. Настолько активная, что я иногда даже забывал, кем являюсь на самом деле. Начинал воспринимать себя настоящим Алёшей Реутовым. И уж тем более, лишней минуты, чтоб подумать, прикинуть, позагоняться, не было совсем.
Только по ночам удавалось немного погрузиться в свои мысли, правда толку от этого выходило немного. Гонять по кругу одни и те же факты — такое себе занятие. Мне нужны новые вводные. А для новых вводных срочно необходимы сны настоящего Алёши.
Тем более, с основной частью все уже понятно. С основной, это я имею в виду, относительно прошлого деда. Если говорить более точно, относительно его детства.
Значит, что мы имеем… Отец Алёши почти десять лет назад, будучи в Берлине, получил деньги и документы. Их он спрятал предположительно в банке, но не точно. Насколько я помню по сну, это была площадь, на которой имелось несколько банков и много заведений, типа того кафе, где сидели Витцке.
Клячин сказал, концов так и не нашли. И что-то мне подсказывает, эти концы очень хорошо искали. В итоге поисков у Бекетова теперь есть понимание, тайник Сергея Витцке связан с его сыном. Даже не понимание, а твердая уверенность, появившаяся в результате некоторых розыскных мероприятий, что Витцке-старший доверил некую информацию Алексею, несмотря на юный возраст пацана. Самого прадеда вместе с женой, выходит, арестовали, но почти сразу оба они умерли. Алеша провел год в Коммуне, затем после несчастного случая, в котором он якобы утоп, всплыл уже в детском доме под Свердловском. Утоп и всплыл…умею я, конечно, слова подбирать.