"№Фантастика 2024-162". Компиляция. Книги 1-22

Максимушкин Андрей Владимирович

– Я сниму с тебя мантию, – сказал Генри, и ведьма почувствовала, не открывая глаз, как растаяла ткань. Она осталась в лёгком, ещё совсем летнем сарафане. Змея поднималась по руке. Скользила. – Открой глаза.

Гермиона послушалась. Вокруг её левого предплечья овилась зеленоватая кобра. Небольшая.

Она кольцами охватила руку ниже локтя и отстранялась от неё выше, выгибаясь дугой на уровне плеча. Кобра на руке и Чёрная Метка на коже.

– Как красиво! – не сдержалась Гермиона.

– Чувствуешь себя королевой? – тихим голосом спросил Генри. – Властительницей

всего мира?

– Может быть… что-то есть. – Она смотрела в вертикальные зрачки кобры. То и дело мелькал раздвоенный язычок.

– Смотри, она холодная и величественная. Она всегда в этой маске. Она всегда спокойна. Она королева. Когда кто-то раздражает тебя, представь её глаза. Слейся с ней. Почувствуй себя коброй…

* * *

Гермиона вернулась в гостиную поздно. Никого не было. Стрелки часов сомкнулись на цифре два. Она поймала присланного на неделе родителями – мистером и миссис Грэйнджер – Живоглота и устроилась с ним у камина. Кот странно теперь относился к своей хозяйке – смотрел с укоризной, непониманием. Ведьма удержала его, не дала вырваться. Она сидела, вглядываясь в тлеющие угли.

– Ну что? – тихо произнесла Гермиона, успокаивая питомца поглаживанием. – Чувствуешь змею? Тише. Не сердись на меня, Глотик, я изменилась. И ты изменишься. – Кот заурчал. – Вот так. Ты ведь мой друг. – Гермиона неотрывно смотрела в камин. – Что бы ни случилось. Кот и змея. Лев и змея. Добро и Зло.

Проклята.

«Кто я теперь?..»

Глава XV: В день рожденья твоего…

Она открыла глаза и потянулась. Было очень рано – только пять часов утра. Пятница. Ясное сентябрьское утро, совсем светло, щебечут птицы. А в воздухе витает приятный цветочный аромат.

Гермиона села и, потягиваясь вновь, заметила охапку высоких красных роз в подножие своей кровати. Чуть отдёрнула полог: на столике, на полу, на одеяле – всюду лежали пакеты и пакетики. Непривычно много.

Гриффиндорка улыбнулась и взяла одну розу. Красивая. И пахнет такой головокружительной свежестью!

Среди цветов именинница обнаружила открытку. «С Днём рождения, Кадмина!» Конспирация хромает, но она всё равно расплылась в улыбке.

Затем внимательно собрала на кровать все подарки и снова плотно задёрнула красную бархатную ткань.

Первый свёрток оказался рамкой для фотографии. С изображением её названых родителей – мёртвым, безжизненным: обычный маггловский снимок. Гермиона грустно улыбнулась и вздохнула. По крайней мере, теперь она уверена, что им ничего не угрожает.

А она уехала. Всегда уезжала – и уехала опять. Ничего особенного, ведь с каждым годом Гермиона бывала дома всё реже: то останется на Рождественские каникулы в школе, то поедет на пол-лета к Уизли или на площадь Гриммо… Страшное воспоминание о сцене расставания из памяти близких Гермиона собственноручно убрала, благо тренировалась изменить их память столько времени, планируя отправить в Австралию.

И всё равно немного грустно.

Гермиона

осторожно отодвинула край полога, поставила фотографию на прикроватную тумбочку. А потом вернулась к своим свёрткам.

Книга от Гарри Поттера. Свежо и оригинально. По нумерологии. И ещё целая сотня маленьких пустячков: небольшая статуэтка бьющего задними копытами пегаса от Джинни, какая-то палка для ловли злых духов от Полумны, конфеты от Невилла, свитер и домашние сладости от миссис Уизли (Молли неплохая женщина – но с фантазией у неё явные нелады!), «Набор шутника» от близнецов, брошь в виде снитча от Виктора Крама, свадебный альбом и конфеты от Билла и Флёр, деревянный филин от Хагрида…

Но Гермиона отложила всё это, толком не рассматривая. Её волновали четыре свёртка, конверт и одинокая роза с серебристой лентой. Абсолютно чёрная, лежащая поверх красных цветов.

«Поздравляю с восемнадцатилетием самую красивую ведьму Хогвартса. До встречи на уроке. Генри».

Гермиона улыбнулась. И потянулась к объёмной коробке в цветной бумаге. Коробка оказалась резной шкатулкой, внутри которой отливало кровавым блеском рубиновое ожерелье. Множество крупных камней, обрамлённых белым золотом.

«Поздравляю тебя, ma cherie(1)! Поздравляю в третий твой День рождения, отмечаемый мною. Мы потеряли пятнадцать лет. Но, я надеюсь, сможем наверстать упущенное. И помни – сила и власть. Всегда только сила и власть. С Днём рождения, Cadmine. Пусть этот день будет для тебя удачным, а ожерелье украсит и без того совершенную красоту.

Ta mere affectionnee»(2).

Теперь конверт.

«Хочу пожелать тебе уверенности в себе, Кадмина. Всегда знай, что ты можешь больше. Всего несколько слов сейчас – и свой подарок ты получишь позже. Л.В.»

Гермиона усмехнулась и развернула новую обёртку. Мантия. Нет, целый комплект. Вечернее платье, мантия, туфли и даже сумочка.

«Надень сегодня это, Кадмина. И пусть этот день запомнит тебя – он уже отмечен твоим рождением и оттого сам по себе значим. Чти это и оставайся собой – такой, какая ты есть на самом деле.

Ta tante Narcissa(3)».

«Как поживает Кадмина Беллатриса в оазисе добрых волшебников и верных друзей? Я желаю тебе сегодня быть королевой, девочка. Владычицей целого мира.

Жду новой встречи, Люциус».

Гермиона вздрогнула и порозовела.

«Глупость какая!

«…Жду новой встречи…»

Правда ждёт? Но что это я? Опять думаю не о том…»

Мысли переносили в освещённую утренним светом спальню, к окну в тенистый сад, где эльфиха Джуня подрезала кусты, пугая белоснежных павлинов. К жарким, грубоватым рукам.

«Проклятье, Люциус Малфой, что ты со мной такое сделал? Как же это случилось? Я сошла с ума?