"Фантастика 2024-180". Компиляция. Книги 1-29
Шрифт:
— Не волнуйтесь, девчата, — заговорил я. — Сегодня вы выступите лучше всех. Я в вас верю. Главное — вспомните, что мы делали на последних занятиях. Сначала просто показываем технику — стойки и блоки. Главное, делать это красиво и синхронно. Помните, что значит «синхронно»?
— Это значит — все сразу вместе! — хором ответили они.
— Правильно. Вот как сейчас. Потом — проведем спарринги. Опять же, как учились — красиво и не больно. И не бойтесь ошибиться. Вам и так все будут хлопать.
Мои мелкие каратистки засмеялись и тоже захлопали в ладоши. Глянув на часы, я увидел, что до выступления
— Ниночка, солнышко, — обратился я к ней. — Нельзя ли чаю организовать для моих девчонок? А то им еще час с лишним дожидаться. Только зря волноваться будут. Если надо заварки, конфет там, так я сгоняю.
— Ой! Да все у меня есть! — отмахнулась она. — У нас как большие совещания, так по десять литров чаю выдувают, так что я все время держу наготове и заварку и конфеты с печеньями.
Она вскочила. Открыла большой шкаф, стала вынимать из него посуду, два чайника — электрический и заварочный и полиэтиленовые мешочки со сластями. Я взялся ей помогать. Сходил в туалет, наполнил чайник водой из-под крана. Пока вода закипала, сходил сполоснул стаканы, расставил их по подстаканникам. Ниночка заварила чай, накрыла заварник ватной куклой и водрузила его на большой поднос. Потом — выложила на большую плоскую вазу конфеты и вафельки. Я взял поднос. Секретарша — стаканы и чайник и мы понесли все это в красный уголок.
Каратистки встретили нас радостным гомоном. Ниночка вместе с мамой Цыплаковой расставили стаканы, наполнили их горячим чаем и раздали сласти. Мне тоже достался стакан и конфеты. Всей командой мы сидели, дули на горячий напиток и шуршали обертками. Когда до начала осталось полчаса, я велел своей команде с косичками отправляться в раздевалку, надевать кимоно и готовится к выходу на татами. Моя добровольная помощница заверила меня, что все будет хорошо. И я с чистой совестью отправился в спортзал.
Зрительские места оказались набиты битком. Не удивительно. Большинство граждан видело каратэ только в кино, да и то пока только в двух фильмах — «Пираты ХХ века» и «Не бойся, я с тобой» — а тут в живую, да еще — младшие школьницы в кимоно ручками, ножками будут дрыгать. Судей не было, потому что выступления показательные, без вынесения оценок. Правда моих мелких спортсменок ждал приятный сюрприз, о котором я побеспокоился заранее. Все остальное было по-взрослому. Я заметил даже телекамеру. Видать, пригласили оператора с областного телевидения.
— Начинаются показательные выступления юных спортсменок из секции каратэ, под руководством учителя физической культуры из школы номер двадцать два, кандидата в мастера спорта Александра Сергеевича Данилова! — торжественно объявила в микрофон женщина, в которой я узнал Светлану Ираклиевну — ту самую, которая приняла меня за курьера, когда я привез злополучные кубки на соревнования по вольной борьбе.
Зал разразился бурными аплодисментами. Не знаю, кому рукоплескали зрители — мне или моим девчонкам, но это
— Хадзимэ! — принялся командовать я. — Ёи!.. Камаэтэ!..
И так далее. Девчата держались отлично. Двигались синхронно и красиво. Мелкие недочеты в стойках и блоках замечал только я. Зрительный зал то и дело взрывался аплодисментами. Это явно подзадоривало мелких каратисток. Угловатые и скованные поначалу движения прямо на глазах становились изящными и легкими, как в балете. Особенно зрелищно смотрелись поединки. Конечно, никаких реальных ударов девчушки друг дружке не наносили — это мы отрабатывали с ними особенно тщательно — но со стороны все-таки смотрелось эффектно.
Аплодисменты зрителей перешли в овацию. Выступление закончилось. Я сделал знак и к татами вышли молодые спортсменки — девушки, занимающиеся легкой атлетикой и художественной гимнастикой — и вручали своим маленьким коллегам подарки. Это были куклы и плюшевые мишки. Зал снова разразился аплодисментами. На глаза многих навернулись слезы. Я отдал команду и мои воспитанницы снова поклонились, сначала трибунам, а потом мне.
Так завершился первый день моего участия в спартакиаде. Меня пригласили в штаб мероприятия, поздравили, вручили почетную грамоту и позвали на банкет в ресторан «Старт». Банкет должен был состояться в понедельник, после завершения спартакиады. Отказываться я не стал. Меня куда больше волновало завтрашние соревнования самбистов. Ведь это будут не показательные выступления, а полноценные состязания, во время которых мои парни будут бороться не друг с другом, а с самбистами из других секций.
Сегодня же я мог отдохнуть. Надо только понять — как? С Виленой мы виделись вчера, а на сегодня не договаривались. Конечно, я всегда могу заскочить к Борисовым. Володька наверняка сейчас с дружками решает, как превратить ритуал предложения руки и сердца, которое я собираюсь сделать своей невесте, в незабываемый праздник. А Ксюха, наверное, делает уборку, готовит. Зачем ее отвлекать? Можно просто поваляться дома, почитать Диккенса, телек посмотреть. Наверняка покажут, что-нибудь историко-революционное.
Вместо этого, я зашел в приемную, взял трубку телефона и набрал номер.
— Слушаю! — откликнулся Третьяковский.
— Это Данилов, — сказал я. — Ты будешь дома в ближайшие полчаса? Я хочу подъехать.
— Буду, — сказал он. — Подъезжай.
Я вышел из административного здания «Литейщика», где продолжались соревнования, сел за руль «Волги» и поехал в Крапивин Дол. Мне хотелось разобраться с враньем, которым меня пичкал мой якобы напарник. Не люблю, когда держат в дураках. И не позволю пудрить себе мозги никому. С этими мыслями я и приехал к лжеклассику. На это раз он был дома один. И даже — трезвый. Предложил пообедать с ним. Я не отказался, хотя по сути приехал ругаться. Он налил мне миску борща, пододвинул хлебницу и вазочку со сметаной.