"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Едва мы вышли из погреба, на уши мои вновь обрушились беспокойства дриады.
— Да не буду я их есть, Заря, успокойся. Я просто хочу кое-что попробовать, и всё. — Глаза дриады округлились, я опять оговорился. — В смысле, не на зуб попробовать, а создать, я хочу создать ферму!
— Какую ферму?
— Грибную, разумеется. Забыла, что ли? Я же тебе рассказывал когда-то. — Хотя, может, и не рассказывал… Выращивание в теплице овощей, по себе, чем-то схоже с выращиванием грибов. И вроде бы, когда-то, мы чем-то подобным занимались, неужели все забыли? Или, может, я чего упускаю?
— Грибная ферма… — прикусив ноготок, щурясь, задумчиво проговорила Заря. — Малая
— Что? Да… но нет! — Растерянно проговорил я. — Подожди, какие ещё эффекты, я тебе не о мухоморах говорю, а об Опятах там, Груздях, ну… Шампиньонах. Их можно выращивать практически из ничего. Всего-то и нужны споры, корешки и прочее. Грибы — это отличный бизнес. — Говорилось в каком-то ролике, а может и фильме… про те самые грибы, о которых упоминала Заря.
— Идеи ваши сродни сокровищу, спрятанному под непроглядной ширмой. — Говорит Заря. — Слепому существу вроде меня не заглянуть за неё, поэтому, попрошу лишь разрешения одной из первых помочь вам и взглянуть на плод ваших фантазий.
Ой, ну загнула, прямо засмущала… Как-нибудь заставлю тебя краснеть так же, а пока:
— Разрешаю. Найди мне большое, тёмное, влажное помещение, сотню магических светильников, побольше старых, обязательно съедобных грибов. К ним короба, органические удобрения, можно те же экскременты, ещё подбери пару Семян, осведомленных в грибном деле, ну и, конечно же, о своих делах и обязанностях постарайся не забыть. Работы много, справишься?
С вопросом моим и коротким «справлюсь», Заря, став кучей мгновенно затухших искр, испарилась. Вот что бы я делал, если бы внезапно захотел дать ей еще одно поручение?
— Тетушка Заря всегда такая вспыльчивая и вечно торопится… — Из тени, подтверждая мои же мысли, говорит Облачко.
— И не говори… — Вздохнув, с легкой грустью и скорбью вспоминаю о необходимости выспаться перед ещё одним, очень тяжёлым «завтра».
Глава 3
Великий Вавилон, Имперские палаты древнего рода Кролли.
По широким коридорам дворца, с криками «Послание от Императора!» несся ушастый посыльный. Мимо караулов из гвардии Кролли и инквизиторов рода, он бежал к главе рода, сломя голову пронёсся мимо покоев, трапезной и торжественного зала. Он знал, что «маменька», глава рода, плоха здоровьем, знал, что она очень переживала из-за возвращения Императора, и того, что тот забыл о них, его верных слугах. Этой вестью, кролли-мужчина, намеревался помочь главе рода, поддержать её в моменты борьбы за здоровье и жизнь…
Обыскав весь дворец, от нужника и до спален, мальчишка нашёл ту, кого искал. На холодном, каменном столе, в предпогребальной комнате, омытой и переодетой, с монетами на глазах лежала старая глава рода. Сердце её не выдержало, старуха пережила чуму, целители помогли побороть её, но утраченного здоровья полностью так и не смогли вернуть. Возраст — это то, что до сих пор не смогли подчинить себе дети Бога Императора. Помимо десятка независимых врачей, подписывавших бумаги о естественной смерти, смерти без вмешательства со стороны, в комнате собралось около пятнадцати наследниц. Все, кроме одной, главной претендентки на престол, рыдали, оплакивая кормилицу, и лишь наследница просто молчала и глядела на холодное тело матери.
— Послание от Бога Императора… Госпожа, госпожа Джульетта, императрица… — Десять раз обратившись к наследнице,
На среднюю дочь, избранную главой рода, со слезами и презрением взглянула старшая дочь. Именно она должна была унаследовать престол и почести, занять место матери, именно старшая, а не выскочка средняя. Наследница по старшинству не знала, не понимала всего, от чего своим спорным решением пыталась уберечь любимицу-мать.
— А… — С прикосновением посланца, глаза Джульетты ещё сильнее расширились, сама она, побледнев, пошатнулась и лишь благодаря сестрам, не упала. — Послание от Императора… Д… давай? — Мальчишка видел страх в лице госпожи, и не понимал, от чего он исходит. Когда весь мир радовался приходу бога, который мог воскресить даже мертвых, кровь от Его крови, главная наследница, избранная не по старшинству, а по заслугам, дрожала в ужасе.
— Простите, но его лично вручит госпожа Цветок Божественных Ветров. Сейчас она рвёт и мечет во дворце, госпожа очень торопится, требует немедленной аудиенции. Улучшением её настроения там и не пахнет, поэтому, прошу, поторопитесь.
— Вот и всё… — Взглянув на маменьку, попрощавшись с той и пальцами на лбу выведя букву «М», Джульетта, представляя, что с ней сделают за грехи семьи, поворачивается к первой, старшей сестре. Джульетта всегда ревновала её к матери, знала, что именно своего первенца та любит больше всего. Маменька позволяла старшей дочке абсолютно всё, прощала ей все прихоти, романы, даже рождение бастардов от слуг и воинов. Когда ей, средней, приходилось нести груз ответственности за всю их семью и предков. Взяв старшую сестру за руку, глядя в глаза, Джульетта произносит: — Что бы со мной не случилось, всё отрицай, вас всех специально держали в неведении на подобный случай. Сестрица моя, я очень надеюсь, что ты проживешь достойную, полную счастья и любви жизнь, за нас двоих. Прошу, не гневайся, наступит час, и ты всё поймешь, займешь желанное место, получишь то, чего желала, а пока, прости…
— Что ты несёшь… — Джульетта, вечно ко всем холодная, обнимает старшую сестру, с которой враждовала всю свою жизнь, и после, не сказав ни слова, быстрым шагом покидает предпогребальную комнату.
Хмурая, словно туча, склонив голову, считая каждый шаг от матери и до места, где ждала Божественная Цветок, Джульетта кляла несправедливость мира, свою судьбу, то, что родилась наследницей, что мать дала ей имя главной героини Божественной драмы, рассказанной когда-то самим богом. Духи прошлого, покойная императрица, всегда боялась наступления дня, когда всё вскроется, и вот, проклятая старуха, со спокойной душой отошла в мир иной, оставив своему дитя участь, которой боялась всю свою жизнь. Бог Матвеем вернулся, уверенной, победоносной поступью шагает по стране, исправляя их ошибки. «Узнает ли он об их махинациях… Нет, он уже знает, вопрос в другом, что будет с ней за грехи всего её рода?!» — Старая привычка грызть ногти, от которой годами отучала себя девушка, вновь пробудилась. Страх, животный, словно у травоядного перед хищником, заставил Джульетту трястись всем телом. Ей резко захотелось есть, пить, в последний раз трахнуться с любым мужчиной, предстать перед алтарем, отдав предсмертную молитву во имя Его и прощения её грехов. Боги, религия, ранее всегда казались Джульетте выдумкой, системой контроля недальновидных и бедных, а теперь…