"Фантастика 2024-184". Компиляция. Книги 1-20
Шрифт:
Достав пельмени, я подумал, что в этом году надо уговорить дядьку, живущего в деревне, взять меня на охоту. Я и раньше просился, но он, оценивая взглядом, мою хилую комплекцию, лишь отрицательно крутил головой. Думаю, сейчас он сильно удивиться, когда я снова появлюсь летом в деревне.
То, что я поеду в деревню к бабушке, я уже решил точно. Я прикинул, что мы очень неплохо прокормились зиму собранной в деревне картошкой и соленьями-вареньями, а без людских рук оно само собой не вырастет. Бабка с дедом, совсем старые, но пашут на огороде, чтобы прокормить меня с матерью и других отпрысков, как «проклятые». Конечно, дядька с женой и его дети, тоже помогают с огородом, но у них свои огороды имеются. А я уже вырос, чтобы работать на себя в полную силу. Быстро вырос, между прочим. Мне, то есть Женьке, вчера исполнилось тринадцать,
Пока был дома на Космонавтов, измерил себя в день рождения на «шкале жизни», как брат называл отметки на дверном косяке. Оказалось, что за год я вырос на тридцать семь сантиметров. Мать сильно удивилась такому росту и обратила внимание на ставшие короткими мне джинсы. Именно поэтому я и перестал их носить.
Первой, кто заметил мой «вырост», оказалась «завмагша» Ирина Григорьевна. Она, как-то увидев меня в начале апреля, охнула.
— Слушай, Евгений, а что это ты такой, э-э-э, рослый стал. Хорошо кормят?
— Не жалуюсь, Ирина Григорьевна. Есть, слава Богу, на что есть. Ха-ха-ха! — скаламбурил я.
— Есть, то, есть, но почему, паршивец ты этакий, своим французским альбомом торгуешь не через нас?
Сборник французских песен под названием — «Джо», я запустил в торговый оборот через цыган. Всего двенадцать лучших песен, украденных мной из творчества Джо Дассена, и Криса Ри, выпущенных ими в будущем, принесли мне тайную славу. Кассетный альбом расходился, «как из пулемёта», но никто не знал ни автора песен, ни их исполнителя. Первой песней на первой стороне кассеты я поставил «Et Si Tu N’Existais Pas» [43] , потом шли: «L’ete indien», «A Toi», «Siffler sur la colline», «Le Chemin de Papa», «L Amerique'», «Si tu t’appelles melancolie» [44] . Вторая сторона была заполнена: «The Road to Hell», «Driving Home For Christmas», «And You My Love», «Looking for the Summer» [45] , а так же: «Shape of My Heart», «Fields Of Gold» и «Fragile» [46] — Стинга.
43
«Et Si Tu N’Existais Pas» — https://youtu.be/cvlAatpk3zo
44
«L’ete indien» — https://youtu.be/cN-OCHlfRTU
«A Toi» — https://youtu.be/u90MEMk5908
«Siffler sur la colline» — https://youtu.be/VtR0B3Rtbz0
«Le Chemin de Papa» — https://youtu.be/XQoDR-3ZDI4
«L Amerique'» — https://youtu.be/6kl8xN7Udts
«Si tu t’appelles melancolie» — https://youtu.be/5TObSD_9MU0
45
«The Road to Hell» — https://youtu.be/OcW-BSEB3ng
«Driving Home For Christmas» — https://youtu.be/uSjq7x67kzM
«And You My Love» — https://youtu.be/wTgWX_62paE
«Looking for the Summer» — https://youtu.be/5mFd6FNVnI4
46
«Shape of My Heart» — https://youtu.be/NlwIDxCjL-8
«Fields Of Gold» — https://youtu.be/KLVq0IAzh1A
«Fragile'» — https://youtu.be/lB6a-iD6ZOY
Однако на кассете имелась вкладка с перечнем песен и моей цветной фотографией в полный рост и с акустической гитарой, стоящей у правой ноги. Фотография была не совсем фотографией, так как была перефотографированной картиной, — написанным мной лично гуашью на листе ватмана автопортретом.
Покупатели и почитатели думали, что это какой-то новый французский певец, однако девчонки и мальчишки-продавцы, организованные цыганами, лишь таинственно улыбались и разводили руками. Через «Дом быта», наладить сбыт кассет не представилось возможным. Его руководство продолжало меня игнорировать.
— Не хочу вас подставлять, Ирина Григорьевна. Ведь это же уголовная статья чистой воды. Незаконное предпринимательство… До пяти лет лишения свободы с конфискацией имущества, между прочим… И я в распространении своих песен не принимаю ни какого участия.
Я и в правду не кривил душой. Мой возраст не позволял мне зарабатывать на «моих» песнях, но позволял «продвинуть» моё имя, передаваемое из уст в уста и написанное мелкими буквами в виде подписи художника в нижнем правом углу картины, где было написано: «Евгений Семёнов г. Владивосток».
— Слушай, Евгений, ну, ты ведь убиваешь всю нашу эстраду. Твои французские песни сногсшибательны, а вторая сторона с английскими и с великолепной гитарой — просто умопомрачительны. Я не удивлюсь, если статистика отметит в этом году резкий скачок деторождаемости.
Она засмеялась и почему-то залилась пунцовой краской.
— Чёрт! Всё не могу осознать, что тебе всего двенадцать лет.
— Скоро тринадцать будет, — сказал я с гордостью.
— Ну, слава Богу! Вырастай уже скорее, Евгений. А то рост уже вона какой. Тут на кассете ты совсем взрослый. Кто это тебя нарисовал? Хорошо получился… Лет на десять только постарше. Хе-хе-хе… Но, похо-о-о-ж…
— Сам и нарисовал, — сказал я. — Что тут рисовать? Смотришь в зеркало и рисуешь…
— Да? — сильно удивилась Ирина Григорьевна. — Ты не перестаёшь удивлять, Евгений. Правильно говорят, что человек талантливый в одном, талантлив во всём. Но… Хотела спросить тебя, Женя… На этой кассете песни… Ведь они же мужским голосом поются. Как так?
— Так я, это… Голос пускаю через прибор такой… Он искажает голос и делает его грубым.
— Да-а-а… Удивительно! Главное, что такие песни любой мужик может спеть. Не надо надрываться, кричать… Молодец, Джоник. Побольше пиши таких песен. Они очень женщинам нравятся.
Завмагша снова зарделась. Я улыбнулся.
Таких и других песен, исполненных мной под гитару, или под фортепиано, было записано уже штук сто. Любую, если наложить на голос другие инструменты, можно писать на пластинку и получится «шлягер». Причём моя новая «машинка», которую я назвал «процессор», искажала не только гитарный сигнал, но и мой голос, как угодно. И её я не подарю и не продам ни кому.
Французскую и английскую попсу мы записывали вместе с Лерой, Андреем и Гришей, хотя мог бы записать и сам. Сам песни записал бы даже быстрее, но друзей-музыкантов занять чем-то надо было. Не бросать же их на произвол судьбы. Сам сбил с пути истинного и бросать? Они всё ещё надеялись на то, что нас позовут выступать на праздничный концерт в филармонию, хотя я сразу сказал им, что поругался с первым секретарём райкома КПСС, а организует концерт даже не горком, а крайком партии, так как филармония — структурная единица крайкома. А в крайкоме про нас не знают.
Но всё же мы хорошо отрепетировали любимую многими песню «Туман» [47] из кинофильма «Хроника пикирующего бомбардировщика», «От героев былых времён» из фильма «Офицеры», песни группы «Любэ»: «Комбат — батяня» и «Там за туманами» [48] . Эти четыре песни мы и оттачивали с того момента, как я перебрался жить в квартиру на улице Семёновской. А попутно играли и другие «мои» песни.
Причём, когда из того, что мы играли, вдруг получился мой франко-английский сборник, ребятак даже не поняли, что это они сами и играют. Они подумали, что это я им наконец-то показал оригинал, с которого я «передрал» песни. Мой голос был пропущен через синтезатор и, поэтому, узнать меня они не смогли. А я свой компрессор им пока не показывал. Так я и дожил до того дня — двадцатого апреля тысяча девятьсот семьдесят четвёртого года, — когда в пятнадцать часов дня в квартире не зазвонил телефон. Это была суббота, а по субботам у меня была вечерняя тренировка с Халиулиным.
47
«Туман» — https://rutube.ru/video/838465801d8e7d18126661e5f33dc65d/?r=plwd
48
«Комбат — батяня» — https://youtu.be/BiXs0UmsLGE
«Там за туманами» — https://youtu.be/XDs3H6_Z27Q