"Фантастика 2024-187". Компиляция. Книги 1-21
Шрифт:
– Любопытный факт: контора «Современные технологии дезинсекции» утверждает, что их сотрудник, который должен был выехать на вызов по заказу «Садов Семирамид», битый час напрасно прождал в холле, когда за ним зайдут, как всегда бывало раньше. Ему в голову не пришло, что кто-то мог вместо него ожидать фургон у входа в здание, – сообщил сержант-оборотень. – После контора пыталась прояснить инцидент, но хозяин «Садов Семирамид» исчез в неизвестном направлении.
– И ещё один любопытный факт: исчез он в тот же день, когда облили зельем искусствоведа, – добавил его напарник-вампир. – По словам секретарши, в контору он явился злой как чёрт, велел сотрудникам отправляться к Маккони и подхватить дезинсектора, а стоило тем уехать, как у него зазвонил телефон. Дверь в кабинете была
– Вы знали этого вампира? – вопросительно вскинул одну бровь Габриэль.
– Шапочно. Одному семидесятилетнему вампиру трудно не знать другого семидесятилетнего вампира, живущего с ним в одном городе и исправно посещающего приёмы нашего главы. Родители Глена умерли, его брат и сестра живут на землях клана. Сам он недавно объявил о помолвке с девушкой-человеком из посвящённых, но его невеста тоже не ведает, где её жених. Зато из-за этой самой невесты у него был конфликт с Маккони: девушка – учащаяся Академии художеств Атланты, а на планировавшемся аукционе должны были продавать работы не только известных мэтров, но и тех, кто лишь заявляет о себе в мире искусства. То есть после основных лотов аукциона предполагалось нечто вроде рекламы юных дарований, дающей им путёвки в светлое будущее. Бойд Маккони сам отбирал лучшие работы среди студентов выпускного курса и картину девушки Глена не выбрал. Собственно, из десятка отобранных им на выставку в галерее и последующую продажу на аукционе полотен восемь принадлежали кисти фениксов.
– Среди радужных птиц рассвета всегда рождалось много талантливых живописцев, – задумчиво заметил Габриэль, – но фраза «продвигает только своих» получила объяснение. Выяснили, кому тогда звонил пропавший вампир?
– Ректору Академии художеств – тот из посвящённых людей и довольно высоко оценивает мастерство девушки Глена. Профессор хотел сам поговорить с Маккони, но Глен настоял, что встретиться с ним – его право и обязанность. И они действительно встретились в то утро в сквере возле аукционного дома: продавщица мороженого видела, как мужчины бранились, а затем разошлись. И вот дальше самое интересное: возненавидевший Маккони вампир – близкий друг, старший товарищ арестованного нами демона с биохимического факультета! Как только мы отыщем Глена Блада и подтвердим мотив, ваш подопечный надолго сядет за решётку, господин граф.
– Вместе с вашим вампиром, – не остался в долгу Габриэль. – Откуда уверенность, что вы быстро его найдёте?
– Нам удалось выйти на его след. Девушка Глена сказала, перед началом всех причудливых событий он получил крупный заказ на оформление участка загородного поместья на берегу Чаттахучи и собирался съездить оценить объём работ. В день своей пропажи Глен действительно отметился на камерах видеонаблюдения бензозаправки на северном выезде из города, затем – в баре Санди-Спрингс, где, вероятно, охотился за кандидатом на роль обеда. Последний доклад детективов – тем вечером Глен поселился в небольшом бунгало за городом. В указанном доме его нет, но они опросят соседей, которые в сельской местности более зоркие и внимательные, чем в городской. – В этот момент у офицера разразился громкой трелью телефон, и он с самоуверенной ухмылкой ответил на вызов: – Нашли? Что? Какой ещё прах? Чей прах неделю назад собрали соседи? Что значит – вышел на солнце и без всяких причин вспыхнул как факел?! В смысле – осталась вся одежда, а в ней – лишь горстка пепла?! Ясно, что люди полицию вызывать не стали, их бы в психбольницу отправили за такие показания и правильно бы сделали: вампиры, как и смертные, не горят в солнечных лучах, это всем известно!
Жарко возмущаясь, кровопийца пятился в густую тень кипарисов
– Ты заявляла, что зелье, лишающее огнеупорности, можно адаптировать под вампиров.
– То была шутка! – открестилась Аманда от случайно обронённых слов.
– Похоже, что нет... Как в том пророчестве дальше было, после фениксов, вампиров и драконов? Даже высшие демоны не укроются от адского огня? Говорят, писатели-фантасты умеют предугадывать будущее...
– Не дождётесь, – буркнул Габриэль, задумчиво сведя чёрные брови.
Глава 26, о целях и результатах
Полицейский участок гудел, как потревоженный улей, несмотря на то, что основное население города наконец-то перестало громить отделы и палатки, торгующие колбасой. Люди переключились на животрепещущую новость, что роковая колбаса была сознательно отравлена женой одной из жертв: той срочно потребовалось полмиллиона долларов на поддержание на плаву своего косметологического центра, и ей вспомнилось, что ровно на такую сумму застрахована жизнь её супруга. Гибель друзей мужа она объясняла стечением обстоятельств: дескать, она не виновата, что супруг пожелал съесть ядовитую закуску не в одиночестве и нечего «вешать» на неё пять убийств вместо одного! Словом, людей удалось успокоить, что эпидемии ботулизма в городе не ожидается, зато теперь не на шутку всполошились Иные.
Аманде пришлось отключить телефон из-за непрерывно сыплющихся истеричных сообщений с вопросами, возможно ли существование зелья, от которого сгорят на солнце все Иные, и тому подобных фантазий напуганных умов. В отрицательный ответ никто не верил, а для положительного у неё не имелось ни малейших оснований, но когда это волновало паникующие массы? Верно, никогда. Утром лихорадило человеческую часть населения, к вечеру вышли из равновесия Иные. И хоть представителей ИГР в мегаполисе было тысячекратно меньше, чем обычных смертных, Аманда предпочла бы толпы крайне взвинченных людей одному подавляющему волнение могущественному гибриду, родители которого являлись вампирами, а любимая невеста – мантикорой. Когда нервничают сверхсильные монстры, это обычно плохо кончается для всех.
Будто подслушав её мысли, Габриэль успокаивающе положил руку на плечо судьи Кэмпбелла, вместе с ними напряжённо наблюдающего за допросом через одностороннее стекло. В небольшой комнатке напротив двух копов-оборотней рядом с назначенным государством адвокатом сидел молодой демон. Судье явно хотелось стоять поближе к адвокату, но он не являлся офицером полиции, а законы серьёзно ограничивают число лиц, допускаемых в допросную.
– Я купил салфетки в магазине, уже не помню, в каком именно, – разводил руками арестованный.
– Во всех магазинах Атланты продаётся больше сотни разных видов влажных салфеток, но лишь одни из них фиолетового цвета. Нам пришлось очень постараться, чтобы отыскать подобные, их меньше десятой доли процента от общего числа. Поразительная случайность, что вы купили именно такие! – с ядовитым сарказмом хмыкнул офицер Холлок, во второй ипостаси бывший мастиффом.
– Послушайте, я никогда не читаю, что написано на упаковках салфеток, мне без разницы, с каким они запахом, я просто беру первые, что подходят по размеру к моей небольшой сумке и всё. Я не помню, какие в ней и сейчас салфетки!
– Допустим. Как вы объясните, что салфетки из изъятой нами в магазинах партии не содержат яда, а ваши пропитаны им как губка?
– Никак, у меня нет объяснений, – тихо ответил парень.
– Найти объяснения – задача полиции. Как и доказать, что салфетки напичкали ядом вы, а не кто-то другой, – вмешалась адвокат Мэнс, многозначительно глянув на офицеров.
– На упаковке есть его отпечатки пальцев, – прошипела напарница Холлока – рысь в звании сержанта.
– Если я что-то подложу в вашу сумку, а вы это достанете, то ваши отпечатки на предмете тоже будут, – широко улыбнулась адвокат. Её замечание крайне не понравилось полицейским: версии подкинутых вещдоков были самыми трудно опровергаемыми на суде.