"Фантастика 2024-191". Компиляция. Книги 1-25
Шрифт:
А тут сразу четверо. Каково?
— Что-то еще? — спросил я. — Или это все?
— Не все, — помолчав, продолжила Марго. — Знаешь, если бы речь шла обо мне, а я дама мнительная, то сказала бы, что все это похоже на предупреждение.
— Предупреждение о чем?
— Предупреждение вообще. Ну, вроде как пальчиком пригрозили — не лезь, куда не надо. Четыре полуночника на двоих, Макс. Четыре. Это много. Размотать они нас не размотали бы, это понятно, но порвать могли крепко. Сильно крепко. Особенно тебя, ты же смертный, не то что я. Но, заметь, этого не случилось. Они постояли, поглядели на нас, пошипели, и все. Плюс до этого они твой «внедорожник» в канаву лего-онечко
Значит, не в ангеле-хранителе дело. И не в рефлексах.
— Подумай, кому ты так мог на хвост наступить, — посоветовала мне мертвячка. — Какие дела ведешь. Может, с кем разругался? Особенно из старых и сильных колдунов. Полуночники мало с кем имеют дело, тех же ведьм или, к примеру, ворожей, они даже слушать не станут. А вот колдунов, из тех, у которых вся жопа в седом волосе, они сильно уважают. Настолько, что могут выполнить их просьбу. Или даже приказ.
— То-то и оно, что нет, — хлопнул я ладонями по рулю. — Думал, Маргоша, думал. У меня вообще сейчас в работе ничего такого нет. Так, мелочевка всякая. Или чтобы кому-то соли на хвост сыпануть — так тоже нет.
— Ну, тогда не знаю, — сложила руки на груди вурдалачка. — Только все равно: хотели бы убить — убили. Не отпустили, это точно. Плюс твое сердце сожрали бы на твоих же глазах, они без этого не могут.
Вот и мне так кажется. Только «кажется» к делу не пришьешь, а большего понимания, что да как, у меня пока нет.
Самвел, как и положено главе вурдалачьей семьи, в качестве резиденции использовал небольшой ночной клуб под романтичным названием «Сирень». Насколько я понимаю, он так назывался еще до того, как перешел под его ведение, а вот почему он его не назвал «Дилижан», «Туфа» или, там, «Люляшечка», — понятия не имею.
Само собой, у входа ошивалось несколько крепких ребят в красных мокасинах, заступивших нам дорогу сразу после того, как мы к ним приблизились.
— Сегодня нельзя, — сообщил мне один из них. — Закрытая вечеринка. Только свои могут пройти.
Само собой, он и меня узнал, и Марго. Не то чтобы мы были прямо сильно популярными персонажами, но конкретно с этим вурдалаком мне доводилось общаться до сегодняшнего вечера. Мне даже имя его было известно — Арташез.
— Нам можно, — улыбнувшись, заверил его я. — Самвел будет рад видеть и меня, и мою спутницу в качестве гостей своего заведения.
— Только свои, — уже чуть агрессивнее возразил Арташез. — Без вариантов. Так что езжай, отдохни в другом месте. И завтра у нас тут тоже закрыто, у Лолы день рождения, праздновать станем. А эта тут вообще ни к чему, ни сегодня, ни вообще. Старая она уже, зачем ей это все? Ей надо дома сидеть, сериалы смотреть, э!
Он нарывается. Сознательно, последовательно. И да, по-хорошему мне сейчас следовало бы тоже маленько повысить голос, чтобы поставить зарвавшуюся вурдалачью мелкоту на место. Будь я обычный студент или клерк, который надумал посетить в выходной развлекательное заведение с целью прогулять знакомую и бахнуть пару коктейлей под музыку — такой подход имеет право на существование. Но я не студент и не клерк. И пришел я не веселиться, а говорить с его хозяином, который, на минуточку, мне кое-что должен. Только ему решать, могу я войти сюда или нет. Так что не надо борзеть, надо известить о моем визите кого следует и получить четкие указания.
И это мы молчим про неприкрытое хамство в адрес главы другой семьи, что явный перебор.
Пока молчим.
Но я не стал устраивать шум и гам, на что, полагаю, и был расчет. Ясно, что серьезной выгоды из этого
Я просто достал смартфон и набрал Самвела. Тот, разумеется, мигом трубку снимать не стал, мне пришлось почти минуту слушать музыку, прежде чем раздался вальяжный голос с еле различимым акцентом.
— Слушаю.
— Привет, Самвел. Не хочу сказать, что я всегда для тебя являлся своим, но и чужим особо вроде не был никогда? Или что-то настолько крепко изменилось, что я попал в тот твой список, на котором написано «мои враги?»
— Не понимаю, о чем ты говоришь, Чарушин.
Все ты понимаешь. Вот просто уверен на сто процентов в этом. Не просто же так еще один из твоих подручных, как только мы с Марго подошли к «Сирени», мигом кому-то позвонил. Вообще не удивлюсь, если ты сейчас смотришь на меня в комнате охраны. Вон видеокамера над входом висит. Кстати, а не помахать ли Максиму Самвельчику ручкой?
А и помахать!
— Так не пускают меня к тебе твои подручные, — выполнив задуманное, сообщил собеседнику я. — А у меня дело, причем важное. И неотложное. Так что ты скажи Арташезу, что я свой. И спутница моя тоже своя.
— Она мне своей никогда не будет, — помолчав, произнес глава семьи.
— Так никто на этом и не настаивает, — согласился я. — Но на полчасика-то можно немного смягчить акценты? Давай считать, что с данной минуты и до того момента, пока мы не выйдем из твоего заведения, мы все друг другу братья под сакурой в саду. И одна сестра по имени Марго. Даю слово, это на самом деле ненадолго. У нас, знаешь ли, тоже еще дела есть. Летние ночи коротки. И сразу, ни в коем случае не в качестве угрозы, а исключительно в информативных целях — я все равно сегодня войду внутрь твоего заведения и с тобой побеседую. Но мне очень не хочется привлекать к этому процессу третьих лиц, тех, кому ты не сможешь отказать в их просьбе. Вот оно тебе надо?
— Включи громкую связь.
Я выполнил его пожелание.
— Пусть проходят, — рыкнул вурдалак. — Пропусти их, Арташ.
Тот недовольно сдвинул густые черные брови, но перечить хозяину не посмел. Мало того — изобразил некий гостеприимный жест, мол — добро пожаловать. И даже приставил к нам одного из своих приятелей, чтобы мы, неровен час, не заблудились.
Или не забрели туда, куда не следует, как вариант.
В отличие от Арвида, который подобно римскому патрицию с возвышения смотрел на веселящихся людей, Саркисян предпочел уединение и тишину. Он проводил время в просторном кабинете без окон, куда не проникал шум музыки и гул голосов. Неяркий свет, мягкие невысокие диваны, широкий стол, на котором стояли бутылки с темной жидкостью и немудреная еда — вот что мы с Марго увидели там, куда нас привел сопровождающий.
— Добро пожаловать, — сказал Самвел, когда мы появились в дверях. — Ты прав, Максим. Гость всегда останется гостем, как бы хозяин дома не был занят. Прими мои извинения за то, как тебя встретили на пороге моего жилища.
— Никаких обид, — выставил я перед собой ладони. — О чем ты? Гость не должен приходить незваным, если только он не получил такое право. Ты не говорил мне «мой дом всегда твой дом», так что…
— Вон те бутылки лучше не трожь, а вот в этих двух вино, «Старый Иждеван», — предложил Саркисян. — Или желаешь что-то покрепче? Есть арцах, только вчера из Еревана привезли. Вот лепешки, масло, сыр, зелень, присаживайся, угощайся.