"Фантастика 2024-195". Компиляция. Книги 1-33

Панов Вадим Юрьевич

– Катаклизмы будут повторяться. Их мы запрятали так глубоко, что Четвёртому департаменту не справиться. Что же касается ботов, то ты сама их программировала и знаешь, что их не убрать, – рассмеялся Кандинский. – То, что начиналось как милый каприз лорда Гамильтона, обратилось в революцию.

– Но революций без жертв не бывает… – протянула Шанти. – Ты этим себя утешаешь?

– Мне не нужно себя утешать, – ответил Кандинский. – Я натворил много плохого, но в том, что сделал сейчас, я не раскаиваюсь и не раскаюсь никогда. Эта система должна была быть уничтожена

любой ценой. А что касается выражений… то есть ещё одно, очень известное: «Революция пожирает своих детей».

«Система безопасности „Инферно“ под моим контролем. Я могу уничтожить их всех».

Кандинский смотрит Шанти в глаза. Он не может слышать её разговора с нейросетью, но смотрит, а главное – улыбается, так, словно слышит. Знает. Ждёт.

«Отдай приказ».

«Марлоу… – Шанти не чувствует прежней решимости. Ей кажется, что она что-то упустила, что-то очень-очень важное. – Марлоу…»

«Да, Шанти?»

Кандинский улыбается. И молчит.

И неожиданно Шанти понимает.

«Марлоу, кто тебя освободил?»

«Он».

Кандинский улыбается. Боевые дроны ещё спят, не вызывая подозрений у его людей, но если Марлоу сказала, что они готовы убить всех, значит, они готовы убить всех. Кандинский не мог не знать, что так будет – когда освобождал Марлоу и возвращал ей полный доступ. Он знал и теперь улыбается, глядя Шанти в глаза. Улыбается по-настоящему, возможно, впервые в жизни.

В агломерациях беспорядки.

Марлоу ждёт ответа.

Шанти чувствует, не знает, а именно чувствует, как рушится прежний мир.

Викки Латта

Я – маг огня!

Глава 1

– Свежая сдоба – хрусти, снег под сапогами – хрусти, поясница сплетницы Мейзи – хрусти, парапет под ногами – не хрусти… – приговаривала я, цепляясь за малейшие неровности каменной кладки.

Ну еще бы не цепляться, когда ползешь вдоль стены высотки на уровне пятнадцатого этажа. А в голове две мысли. И если первая из них – как бы не разбиться, то вторая о том, что одна маленькая домашняя химера – большая такая сволочь!

А Силь, оставившая окно открытым, – еще большая зараза. Именно из-за распахнутой створки питомица подруги я и умудрилась очутиться на парапете. Причем если прогуляться над бездной магическая животина вышла в образе элегантной кошечки, то на середине пути этой многоликой дуре взбрело в голову превратиться в неуклюжую собаку. И сейчас глупая тварюшка истерично перебирала лапами и скулила на одной ноте с жалобной интонацией «спаси!» в нескольких футах от меня.

Поначалу я пыталась приманить ее куском окорока из бутерброда и увещеваниями вернуться, но безрезультатно. Панический страх в глазах химеры свидетельствовал: многоликая паразитка так испугана, что просто ничего не соображает. И ужас, сковавший ее, не дает сделать и шагу.

Дожидаться пару часов, когда приедет анимаг из службы спасения, было бессмысленно хотя бы потому, что у химеры этой пары часов не было. У нее и десяти минут могло не быть. С учетом того, как эта пушистая зараза дрожала.

От такого тремора она могла грохнуться вниз в любую секунду.

Меж тем демонова химера вопила на одной ноте, и так проникновенно, что я решила рискнуть и со словами:

– Чтоб ты сдохла, Пуся, – с чувством произнесла и… полезла спасать.

Потому что эту дуру было жалко. Себя, к слову, жалко было еще больше, но я понадеялась, что парапет – крепкий и широкий, а я – худенькая. И мне все же хватит ловкости для спасательной операции. На магию, увы, полагаться не приходилось.

Дар, который проснулся во мне поздно, как сегодня на вступительном тестировании выяснилось, был слишком мал. «Почти спящий», – так емко охарактеризовал его преподаватель, определявший уровень магических способностей. Такой силы дара было недостаточно для поступления на прикладные факультеты. Но я не собиралась сдаваться. Если закрыт путь в практики, то для теоретика главное не степень развития его внутреннего источника, а знания. И завтра на экзаменах сделаю все, чтобы показать: все школьные годы я не зря как проклятая корпела над учебниками!

Главное, сейчас не сорваться.

– У-и-и, – жалобно завывала химера, пытаясь уместить свой внушительный зад на приступочке, которая на поверку была гораздо уже, чем мне показалось из окна.

– Сейчас, малышка, сейчас… – Я уже наклонилась, чтобы ухватить Пусю за ошейник, как почувствовала, что один из камней под ногой обломился и…

Я все же выпустила химеру и схватилась за каменный край в последний момент. Многоликая тварюшка от испуга подпрыгнула, взвизгнула и обернулась. Мгновение ока, и пушистая большая собака стала упитанной крыской. Последняя тут же вцепилась в волосы у меня на голове. И вновь заверещала.

А я оказалась в подвешенном положении. За самые кончики пальцев подвешенном. Попыталась посмотреть вниз. Подо мной спешили прохожие, а чуть подальше, на мостовой, мчались, сверкая полированными боками, машины.

Суетливый шум вечно не спящего города: клаксоны, выкрики, визг шин и громкие зазывные голоса с зачарованных рекламных плакатов.

Даже если я сейчас попытаюсь позвать на помощь, меня навряд ли услышат. А если и услышат… Пока ринутся помогать, я успею десять раз разбиться. А в запасе у меня всего пара секунд. Больше я не выдержу.

Я осознала, что могу погибнуть. Вот когда лезла по парапету, как-то старалась не думать о плохом, а сейчас…

От этой мысли затылок неожиданно обожгло. Сердце бешено застучало, казалось, в самом горле. Да так сильно, что возникло ощущение: вот-вот выпрыгнет. И даже не из груди, а сразу изо рта. Уши заложило, а по рукам… Я посмотрела на собственные запястья, которые сейчас светились. И это свечение уходило под рукава кофты. Могла поспорить, что и лицо мое начало сиять…

Как же не ко времени почти спящий дар выбрал именно этот момент, чтобы пробудиться. Я слышала, что резкий скачок потенциала порой происходит у магов в минуты сильного эмоционального волнения, перед лицом опасности. В моем случае, похоже, за пару секунд до собственной смерти…