"Фантастика 2024-20.Компиляция. Книги 1-2
Шрифт:
Книга вывалилась из рук, глухо стукнувшись о деревянный пол. Во тьме комнаты двигался силуэт — крылатый и черный… Ржавчина? Нет. Не эфрим бесшумно обернулся на мой вздох.
Свет из комнаты боязливо лизнул мрак кабинета и торопливо отступил. Словно не решался осветить тьму внутри. И того, кто стоял в этой тьме.
Кристиан.
Внутренний голос настойчиво посоветовал поступить также. Но, конечно, я не послушалась и вошла в кабинет, оставив дверь открытой. Моргнула, пытаясь лучше рассмотреть человеческую фигуру и крылья за его спиной. О, все святые во
Мы застали, безмолвно впитывая друг друга. Образы, дыхание, тепло.
Он смотрел так, словно никак не мог выбрать способ моего убийства.
Я была так рада его видеть, что согласилась бы на любой.
Тишина стала слишком громкой.
И я шагнула ближе, не в силах отвести взгляд от лица, покрытого маской черных рисунков. Мне хотелось прикоснуться к каждому из них. Февр втянул воздух.
— Кристиан…
— Не подходи, — его голос отозвался бешеным стуком моего сердца. А взгляд остался ледяным настолько, что целый легион бесцветных лордов мог бы обзавидоваться, увидев такой взгляд! Двуликий Змей, да они бы выстроились в очередь, умоляя научить их ТАК смотреть!
Я издала нервный смешок, понимая, что нахожусь на грани, а в голову лезет всякая чепуха. Мне хотелось закричать. Сказать что-то. Спросить многое. Хотелось говорить, захлёбываясь словами. Как он выжил, что с ним случилось, почему он стал таким!
Хотелось просто подойти и уткнуться носом в его шею. Ощутить океан, качающий меня на волнах.
Но все, что я смогла, это выдавить:
— Я так рада, что ты жив, Кристиан…
Он усмехнулся, словно я сказала несмешную шутку.
— Твоя вина пахнет сырой землей и раскаленным железом. Ее так много, что ежевики совсем не осталось.
— Что? — я моргнула, потерла глаза. О чем он говорит?
Кристиан снова с силой втянул воздух и резко защелкнул на правой руке запирающий браслет. А потом такой же — на левой.
Значит, он явился за ними.
A не потому, что хотел меня увидеть.
Его крылья исчезли, и февр вздохнул с облегчением. Но с места не двинулся, так и стоял в тенях, словно не желая входить в тусклый луч света, ползущий из соседней комнаты.
— Я тоже рад, что с тобой все в порядке, — сухо произнес Крис. — Несмотря ни на что. Кажется, я тебя недооценивал.
— Почему ты так говоришь? — пробормотала я. И осеклась. Конечно. Освободительница Чудовищ. Тавро, выбитое теперь на моем лбу. Или скорее топор палача, зависший в воздухе.
— Не спросишь — почему? — сипло пробормотала я.
— Я знаю ответ, Вивьен.
Да. Все бесцветные лорды Колючего Архипелага только что бесславно посрамлены этим ледяным равнодушием.
Внутри меня медленно закипала злость. Или гордость, которую так старательно топтали последние дни.
Я вскинула голову и с вызовом бросила:
— И какой он, этот ответ? Скажи, почему я так поступила!
Он
— Как ни странно, из-за любви, — в его голосе появилась какая-то новая нота. Она звучала, как приговор. Как ритуальная симфония по умершим чувствам. От нее у меня ломило виски и щипало в глазах.
— Ты не понимаешь…
— Я понимаю. В Мертвомире на мне не было браслета, Вивьен. Я ощущал твои чувства. К тому парню, ради которого ты рискнула всем и всеми.
– ?жавчина — мой друг, — хотелось закричать, но слова вышли тихими. — Мой единственный друг. Я не хотела, чтобы кто-то погиб. Я просто хотела освободить его!
— У тебя получилось, — глухо произнес он, отворачиваясь. — Мне пора.
— Что? Просто уйдешь? Вот так? — Святые, я не могла в это поверить! Он что же, просто развернется и исчезнет?
Тьма рядом с февром казалось густой и плотной, как разлитый деготь. Казалось, что рисунки на его лице двигаются и едва уловимо смещаются, мешая рассмотреть выражение лица.
— Держись подальше от чудовищ, Вивьен. И от февров.
Развернулся и открыл окно. Морозный воздух лизнул мою кожу, разметал по столу ворох бумаг и сквозняком захлопнул дверь в соседнюю комнату, отсекая тусклый свет. И я поняла, что Кристиан сейчас действительно уйдет. Распахнет свои клятые крылья и растворится в своей клятой тьме. Уйдет, унося с собой пустоту, ту самую, что звучит ритуальной симфонией.
Я не успела подумать.
Я просто в два шага преодолела разделяющее нас расстояние и стукнула Кристиана по спине!
— Не смей уходить! — заорала я. — Не смей так делать! Накричи на меня, скажи, что чувствуешь! Но не смей вот так уходить, понял? Не смей, Кристиан!
Он развернулся, и я увидела его глаза. Изумление в них. Ошарашенные синие звезды…
Миг — и он оказался совсем близко, припечатал меня к стене, склонился. Совсем близко. Между нами сейчас едва можно было просунуть ладонь.
— Нет больше Кристиана, Вивьен, — с убийственным равнодушием произнес он. — Он умер в Мертвомире. А от того, кто остался — лучше держаться подальше.
— Я тебе не верю…
Усмешка исказила сжатые губы, но глаза по-прежнему пугали пустотой. И я больше не чувствовала запах океана…
— Я ведь просто просил сказать мне правду.
— Правду? — внутри так горько… — И что сделал бы с этой правдой февр-каратель?
Кристиан мотнул головой, его челюсть напряглась.
— Ну вот видишь. С самого начала все было ложью. Ты не была Арденой, а теперь и февр Стит остался за Дверью.
— Кое-что было настоящим. И плевать на имена, — тихо сказала я и коснулась его лица. Черных рисунков. Ощутила кончиками пальцев их холод. Словно тепло живой кожи соседствовало с замерзшим камнем.
Кристиан втягивает воздух. И в нем словно что-то ломается — резко, отчаянно. И холодные губы накрывают мои. Жадно. С таким лютым голодом, что подкосились колени. Я не знала таких поцелуев. Беспощадных, ненасытных… Словно, все что в нем осталось — это желание, способное разорвать и уничтожить нас обоих.