!Фантастика 2024-4". Компиляция. Книги 1-16

Петровичева Лариса

– В какой-то мере да, – кивнул Шани. – Повторюсь, сейчас я ничем не могу помочь вам. Процесс займет три дня, и вы будете признаны виновными по всем предъявленным обвинениям. Однако в ночь перед казнью вам устроят побег из тюрьмы, насколько мне известно, потом вас и Нессу переправят на юг.

Андрей вздрогнул и пристально взглянул в лицо шеф-инквизитора. Побег казался ему чем-то совершенно невероятным, очередной изощренной ловушкой. Однако Шани выглядел абсолютно искренним.

– Побег? – переспросил Андрей. – Кто же тут настолько смел… или глуп?

Шани улыбнулся.

–

В столице у вас очень много друзей, Андрей Петрович, гораздо больше, чем вы могли предполагать. Некоторые из них хотят видеть вас на престоле Аальхарна. Ну или по крайней мере живым и здоровым.

Трон Аальхарна, вот оно что. Чего-то в этом роде Андрей и ожидал: государь не стал бы просто так обвинять в государственных преступлениях спасителя страны, не зашатайся под ним трон…

Шани прислушался и продолжал уже на аальхарнском:

– Поэтому советую вам прибегнуть к церковному покаянию еще до суда.

Андрей понял, что за гобеленом было потайное помещение, в котором кто-то скрывался. В самом деле, вряд ли Луш, при всем своем знании людей, оставил бы Шани без присмотра.

– Спасибо, ваша бдительность, – сказал Андрей.

Шани безразлично пожал плечами.

– Не за что, собственно говоря, – и, протянув руку, он несколько раз звякнул в колокольчик вызова охраны.

Когда мордастые ухмыляющиеся охранцы вывели Андрея и Нессу в коридор, Шани какое-то время сидел молча, а затем встал и подошел к гобелену. Отдернув его, он увидел Чистильщика, сидевшего на низенькой скамеечке в обнимку с арбалетом. За спиной государева человека была небольшая дверь, что вела в один из коридоров инквизиции, – недавно Чистильщик отошел по какой-то собственной надобности, невольно дав шеф-инквизитору возможность сказать Андрею все, что нужно.

– Ваша бдительность, доброе утро, – произнес Чистильщик, склонив голову в вежливом поклоне.

Шани холодно ему кивнул и протянул несколько исписанных листков.

– Протоколы допросов и мой отчет для государя.

– Немедленно передам, господин, – произнес Чистильщик, аккуратно складывая листки и убирая их во внутренний карман камзола. – Будут ли еще распоряжения?

Шани хотел было распорядиться, чтобы арбалетный болт Чистильщика не смотрел постоянно ему в затылок, но промолчал, отпустив государева слугу с миром. Тот еще раз вежливо поклонился, открыл дверь и выскользнул в коридор. Шани сделал шаг назад, расправил гобелен и, глядя на вышитого Заступника на круге казни, задумался о чем-то своем.

Утро первого судебного заседания выдалось морозным и солнечным. Свет падал сквозь проемы высоких стрельчатых окон, озаряя набившийся в зал суда народ: дворяне и горожане полублагородного происхождения заняли места в первых рядах, прочая же публика мещанского и бедного сословия толпилась на галерке и в проходах, а площадь перед зданием суда была запружена народом так, что даже государева карета не сразу смогла пробиться к парадному входу. В толпе собрались как верные апологеты Андрея, так и те, кто вовсю честил его проклятым колдуном и еретиком: пару раз даже начинались драки за убеждения, впрочем, быстро и жестко пресеченные охранцами. Сегодня глупая баба

даст по голове соседу, обозвавшему Андрея колдуном, а завтра может дойти и до резни, поэтому охранцев на площади было не меньше зевак.

Когда Андрея и Нессу ввели в зал суда, народ и в здании, и на площади разразился воплями, в которых смешались и приветствия, и благословения, и проклятия. Судья звякнул колокольчиком, призывая народ к порядку, но, прежде чем установилась тишина, прошло около десяти минут. Бледный, с разбитым в допросной лицом, одетый в грязные лохмотья, Андрей выглядел обреченным и опустошенным, будто желал лишь одного – чтобы суд как можно скорее закончился, все равно даже чем. Несса казалась не живым человеком, а призраком, тенью себя самой.

– Не бойся, – произнес Андрей и сжал ее руку. – Все будет хорошо.

Несса посмотрела на него с надеждой.

– Правда?

Судья еще раз тряхнул колокольчик, и в зале воцарилась тишина.

– Правда, – сказал Андрей. – Поверь мне.

На трибуну поднялся шеф-инквизитор, в черной с серебром мантии он выглядел невероятно мрачным и зловещим: казалось, огромная птица-падальщик влетела в зал суда, чтобы выклевать глаза подсудимым. Андрей невольно поежился: несмотря на последние слова Шани, сказанные в допросной, ему было очень и очень не по себе.

– Говорит шеф-инквизитор всеаальхарнский Торн, – произнес судья.

Шани довольно небрежно ему кивнул.

– Благодарю, ваша истинность. Инквизиция Аальхарна в моем лице выносит обвинения в колдовстве и ереси присутствующим здесь Андрею и Нессе Сатх. Инквизиция имеет все основания утверждать, что они виновны в появлении эпидемии в стране, повлекшей за собой смерть десяти тысяч человек, и богохульстве. Я передаю суду все документы по расследованию и протоколы допросов и от лица инквизиции всеаальхарнской требую отлучения сих двоих от церкви и применения к ним высшей меры наказания.

По залу прокатился вздох. Шани положил перед судьей кожаную папку с золотой розой на крышке и, спустившись с трибуны, занял свое место. Папка была толстой – инквизиция потрудилась на славу. Андрей поймал его взгляд – сиреневый, пустой, абсолютно безумный – и уловил тонкий запах эклента, легкого наркотика растительного происхождения. Да, именно такой человек и нужен был государю на роль обвинителя: пораженный отчаянием, опустившийся, безразличный ко всему…

Судья некоторое время рассматривал документы в папке, а потом спросил:

– Признают ли подсудимые себя виновными?

– Не признаю, – жестко ответил Андрей, и Несса откликнулась тихим эхом:

– Не признаю…

– …Значит, вы утверждаете, что создали лекарство от мора?

Шел второй день судебного заседания. Зевак на площади и зрителей в здании стало еще больше, Луш в своей отдельной ложе откровенно зевал, а Андрея и Нессу соизволили, наконец, нормально покормить и дали одежду – пусть старую, но зато без прорех. Судья ознакомился с протоколами, выслушал речь шеф-инквизитора, который подробно рассказал о возникновении и развитии эпидемии, и теперь наступил час допроса главного обвиняемого.