"Фантастика 2024-76". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Когда они оглянулись на короля, глаза его были закрыты, а лицо торжественно и спокойно, точно Тис, наконец-то, выполнил самое главное дело своей жизни.
Пока Эссельте лихорадочно нащупывала пульс Тиса, одновременно пытаясь разглядеть, не сломана ли челюсть у ренегата, стена под напором спасательной бригады атланов сдалась.
Рядом с цельнометаллической дверью, расплющивая единственные фамильные доспехи, чудом уцелевшие в магическом поединке, неожиданно вывалился камень кладки. В следующее мгновение в образовавшееся отверстие влетела кирка, за ней — взрыв ругани — очевидно, лишившегося своего орудия
— Вам будет сохранена жизнь, если вы отпустите его величество Тиса Первого!!!
— Кажется, он уже сам ушел, — скривился Олаф, скользнув враждебным взглядом по лицу короля, неподвижному и мертвенно-бледному под слоем пыли и крови. — Надеюсь, для таких, как он, у атланов найдется свой холодный Хел.
Сенька с эсхатологией аборигенов знакома не была, но кивнула согласно, считая, что именно там усопшему самое место, поднялась и вопросительно оглядела товарищей.
— Ну что? Пообщаемся с благодарным потомком, или нам тут больше делать нечего?
Случайно или нет, но обежав всех, взор ее вернулся к Ивану и остановился на нем, словно именно от его ответа зависели их дальнейшие действия.
Лукоморец принял возложенную на него ответственность, не дрогнув. Впрочем, никто не спешил перехватить у него шанс первым ответить на заданный вопрос.
— Мы должны рассказать всё Рододендрону, — сосредоточенно нахмурившись и вздохнув, проговорил он. — Один на один.
— …Эй, есть там кто живой?! — донесся до них через проделанное отверстие знакомый взволнованный голос. — Отец?..
— Кто это? Он? Кронпринц? — навострил ухо калиф.
— Бывший кронпринц, — едко уточнил менестрель.
— Ах, да. Король, — машинально кивнул Ахмет.
— И не король, — с изрядной долей удовлетворения снова поправил его Кириан. — Всего лишь сын заговорщика. Цареубийцы. Узурпатора. Клятвопреступника…
Бард помолчал несколько секунд, раздумывая, стоит ли порыться в памяти и в уголовном кодексе и отыскать еще несколько обвинений или хватит этих, пришел к последнему выводу и подытожил: — И, возможно, сообщник.
— Так погодите… что же это получается?.. — брови отряга беспорядочно зашевелились, не зная, изобразить ли им в первую очередь изумление или гнев. — Что наш рений гад — местный король?!
Когда еще одно значение откровения Тиса, потерянное ранее за другим, самым важным для них, предстало во всей своей неприглядной красе, лица товарищей вытянулись.
— Этот негодяй — король? — возмущенно воскликнул царевич, уставившись на Анчара.
— Ничего, что негодяй — был бы администратор хороший, — меланхолично проговорила Серафима.
— Сеня, это безнравственно!
— Зато гораздо лучше, чем король-негодяй и плохой администратор.
— Но ты не знакома с Рододендроном близко!
— Должно же быть хоть что-то положительное во всей этой ситуации.
— Но…
— Вань, успокойся. Будет твой Родик королем. Будет. Потому что каким бы ни был наш ренегат, никто в него всё равно не поверит, и ничего ни он, ни мы никому не докажем. Если даже захотим.
— Но… мы же все слышали, что сказал Тис! Мы свидетели! Мы должны это рассказать всем!
— Мы? — с выражением отстраненного недоумения повторила за мужем царевна. — То есть, несколько иностранцев, застуканных у остывающего трупа короля с непонятно каким претендентом на престол на руках? Да нам самим придется
— Ты хочешь сказать, что они могут подумать на нас?! — поразился до глубины души царевич и воззрился на Тиса, точно призывая в свидетели.
Но Тис, готовясь свидетельствовать на Последнем Суде после Второго Эксперимента, на призыв гостя по понятной причине не среагировал.
— В смысле, ты имеешь в виду, что нашего честного слова может оказаться недостаточно? — устремился непонимающий взгляд Иванушки теперь уже на супругу.
Сенька моментально представила мутные воды большой политики, которые ее супругу всегда казались по колено, пока под его ногами не разверзался очередной омут, и затараторила, скрупулезно проговаривая только каждую вторую фразу, приходящую на ум:
— Да ты что Вань! [638] Как может кто-то сомневаться в нашем слове! [639] Ни одному нормальному человеку это и в голову не придет! [640] Я… про наследника говорила! [641] Что никто не поверит, что он — сын Дуба Второго! [642]
638
Недостаточно — не то слово!
639
Они на сто процентов безо всяких сомнений будут уверены, что у нас тут заговор!
640
Только где их, нормальных, в этой стране взять?
641
Про всё остальное и так козе понятно!
642
И может, оно и к лучшему.
Иванушка не совсем уловил ход отредактированной супружеской мысли, но пылко возразил:
— Сеня, если не поверят нам, то тетушка Груша сможет подтвердить, что Анчар — сын Дуба Второго!
— Правильно, Вань. Еще один надежный и авторитетный свидетель, вроде нас, — поджав губы, кивнула Серафима.
— Так вот и я об этом же! — обрадовался лукоморец.
— Вообще-то, это был сарказм, — ворчливо буркнула Сенька.
— Не понял?..
— Ва-а-ань… Ну какой идиот, кроме тебя… и меня… и всех нас… поверит в таком вопросе какой-то безродной старухе?
— Ты считаешь, что она лжет? — нахмурился Иванушка.
— Я считаю, что она говорит правду, — вздохнула царевна. — Как и Тис. Но те вельможи и законодатели, которые будут проводить слушания, будут считать совсем другое!
— Что? — не понял Иван.
— Они будут считать, при каком короле им — и их стране в первую очередь, потому что они тут все патриоты полоумные, на все головы ушибленные, с печки в детстве уроненные, повезло же Атланде… Так, о чем это я?.. Ах да. Они будут считать, при каком короле им будет лучше жить: при бастарде-колдуне, прошатавшемся полжизни по заграницам в сомнительной компании, угробившей их столицу, или при высокородном вельможе, человеке их круга, знакомом с экономикой, политикой и прочими дипломатическими премудростями не понаслышке, при человеке, рожденном и воспитанном управлять! И ты не поверишь! Они выберут второго!