"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– Никак нет, товарищ генерал армии, только заставили задуматься. Просто так начальство не хвалит – значит, хочет поручить что-то нужное ему и трудновыполнимое.
– В чём-то ты прав, но прежде всего это оценка твоей деятельности. Могу сказать, что сам товарищ Иванов (позывной Сталина), очень высоко оценивает операцию по взятию Сувалок. Аэрофотоснимки захваченного 6-м мехкорпусом города и снимки поля боя под Сокулками Хозяин теперь раздаёт всем приглашённым к нему на совещания. Он даже послам Англии и Америки презентовал несколько самых эффектных фотографий. Но дело, конечно, не в этом, а в том, что Хозяином подписан приказ о назначении генерал-майора Черкасова Юрия Филипповича командующим 10-й армии. Поздравляю, товарищ командарм!
Я был ошеломлён словами Жукова. Что-что, а такого поворота событий я не ожидал. Поэтому на мгновение, потеряв контроль над собой, машинально спросил:
– А Голубев, с Голубевым-то что?
Жуков, слегка замешкавшись, жёстким тоном ответил:
– Голубев за развал 10-й армии лишён должности и арестован.
Потом более мягким тоном генерал армии продолжил:
– Но разговор не о нём, с его судьбой следствие разберётся, а о том, как возродить 10-ю армию. Понимаю, что эта задача в нынешних условиях архисложная, а может быть, вообще невыполнимая. Поэтому никто тебя не будет осуждать, если остатки 10-й армии под твоим командованием будут прорываться на восток, для воссоединения с основными силами Красной Армии. Формально я даю тебе разрешение на отступление, не приказ, а именно разрешение.
Витиевато говорил Жуков. И я сразу же подумал: «Жёсткий, решительный мужик, а выражается, как какая-нибудь размазня – хочешь, делай это, хочешь то. Неспроста это, чего-то он от меня очень хочет добиться». Но я даже намёком не выразил, что раскусил его игру, а притворился простаком и задал закономерный для такого человека вопрос:
– Куда и как прорываться? Немцы взяли Слоним и перерезали единственную ведущую из Белостокского выступа трассу. Лесными дорогами нереально, они все упираются в реку Шару, а там если и остались уцелевшие мосты, то они настолько хлипкие, что выдержат максимум не очень загруженную повозку. Значит, сапёрам придётся наводить переправы, а при господстве немцев в воздухе наведенные мосты окажутся под непрерывными бомбовыми ударами. Технику и тяжёлое вооружение вывезти не удастся, потери личного состава будут колоссальны, да и у выживших моральное состояние упадёт ниже плинтуса. И это уже будут не бойцы, а помятые жизнью пораженцы.
– В общем-то, ты реально смотришь на вещи. Примерно по этому сценарию и выходили, по приказу Голубева, некоторые части 10-й армии. На реке Шара потрепали их крепко – хорошо, если каждый третий прорвался за старую границу. Но ты имеешь некоторое преимущество перед ними – у тебя имеется 6-й мехкорпус, а ему по силам выбить немцев из Слонима, оседлать шоссе и обеспечить выход других частей 10-й армии из котла.
– Георгий Константинович, вы даже не представляете, что творилось на участке шоссе между Волковыском и Слонимом несколько дней назад. Я там смог проехать только благодаря тому, что дорогу пробивали три тяжёлых танка КВ, по-другому там двигаться невозможно. Сплошной стеной стоит разбомбленная техника – вид этого участка шоссе ужасающий. Но это ладно, танки КВ у нас есть, и, в конце концов, дорогу пробить мы сможем, но потом упрёмся в жёсткую немецкую оборону, насыщенную противотанковыми 50-мм и зенитными 88-мм пушками. Даже КВ не смогут пробиться через такую оборону, а обойти немцев в тех местах нет никакой возможности, рельеф местности не позволяет. Придётся переть в лоб на заранее подготовленные противотанковые позиции. Получится ещё хуже, чем при штурме посёлка Кузницы, когда 6-й мехкорпус тормознула всего лишь обычная пехотная дивизия вермахта. А под Слонимом наверняка будет элита немецкой армии. Ведь генералы вермахта понимают значение Слонима и очевидность того, что на его штурм русские бросят свои лучшие танки и последние резервы. Ко всем этим проблемам нужно ещё добавить бомбовые удары по нашим колоннам и местам сосредоточения сил перед атаками. Смешанная авиадивизия Черных обескровлена непрерывными воздушными боями с самолётами люфтваффе и не сможет обеспечить воздушного прикрытия.
– Примерно то же самое я говорил верховному главнокомандующему – кстати, им стал товарищ Иванов, а меня назначили одним из его заместителей. Так что я теперь не начальник Генштаба, а непонятно кто – можно сказать, генерал по особым поручениям Хозяина, а проще сказать, затычка, которой заделывают пробоины в днище корабля. Шучу, конечно, но в каждой шутке есть доля правды. Но суть не в этом, а в том, что Иванов, после ареста Виноградова, собирался отдать приказ уцелевшим частям 10-й армии о прорыве из Белостокского котла. Нужно укреплять оборону Минска, а боеспособных частей для этого крайне не хватает. Но я убедил его, что прорвавшиеся части будут сильно обескровлены и к тому же без тяжёлого вооружения. Они гораздо больше отвлекают силы вермахта, находясь в тылу у немцев, чем если будут стоять в обороне, пытаясь одними винтовками и гранатами сдержать танки и хорошо вооружённые моторизованные части фашистов. Хозяин вроде бы воспринял мои аргументы, поэтому я тебе даю не приказ, а разрешение оставить занимаемые позиции и попытаться прорваться из котла.
Меня из всех слов Жукова заинтересовала информация об изменениях в структуре управления. Надо же – Сталин верховный главнокомандующий! А интересно, какое звание он себе присвоил? Но такой вопрос задавать было нельзя, поэтому я спросил о назначении, которое меня тоже заинтересовало:
– Георгий Константинович, а кто же теперь начальник Генерального штаба?
– Генерал Шапошников. Очень опытный и грамотный в военном отношении человек. Всю жизнь он посвятил служению Отечеству. Теперь думаю, тех ошибок на штабной работе, которые допускал я, не будет. Всё-таки Жуков не штабной работник, а боевой командир. Вот как боевой командир я и хочу к тебе обратиться. Как я понял из нашего
– Как Киев? Он же находится очень далеко от нас, в полосе Юго-западного фронта. Киевский особый округ был самым мощным из всех округов. В нём же было больше всего дивизий и мехкорпусов.
– Да вот так, товарищ Черкасов. Трещит по швам весь Юго-западный фронт. Как обычно у нас бывает, война пришла неожиданно и не дала закончить весь комплекс оборонительных мероприятий. А почему я думаю, что ваша контратака всеми имеющимися силами замедлит продвижение гитлеровцев? Так прецедент уже имеется – взятие Сувалок замедлило продвижение вермахта в Прибалтике. Танковая группа Гота встала и в некоторых местах даже попятилась. Наши армии смогли хотя бы вздохнуть и перегруппироваться. Вот я и надеюсь, что удар вашей армии заставит немцев снять с Киевского направления хотя бы несколько моторизованных соединений.
Ещё в процессе речи Жукова мне жутко хотелось перебить его, объявив – да, мы завтра начинаем наступление, не нужно ничего объяснять и уговаривать, я и так всё понимаю. Но привычка себя контролировать, чтобы не дай бог собеседник не заподозрил Черкасова в том, что он не тот человек, за которого себя выдаёт, заставила сдержать свой порыв. Также во мне проснулся и шкурный интерес, и я подумал: «Если в Москве происходит раздача таких должностей, как командарм, то грех этим не воспользоваться. Жуков, да и тот же Сталин будут считать, что наступление 10-я армия начала после их просьбы, и, естественно, они будут лично мне благодарны. А это большое дело, тут можно новые петлицы готовить. Вот Нинка-то будет рада – зацелует же бестия до беспамятства». Жуков между тем продолжал развивать свою мысль о контрударе 10-й армии, и как бы в унисон с моими мыслями прозвучало:
– Юрий Филиппович, ты должен понимать и то, что если 10-я армия проявит себя в это тяжёлое для страны время, то не за горами присвоение тебе звания генерал-лейтенанта. Сейчас пока Хозяин относится к этому настороженно, но если наступление состоится, то считай третья звёздочка в петлице уже у тебя в кармане. Но самое главное, конечно, не это, а то множество людей, которые благодаря решительным действиям 10-й армии останутся живы.
«Да… – подумалось мне, – видно, Юго-западному фронту действительно тяжело, если Жуков уговаривает наступать, казалось бы, разбитую армию. Естественно, я всё сделаю, чтобы немцы затормозили и на юго-западном направлении, а удар на Варшаву, думаю, заставит гитлеровцев остановить наступление по всем фронтам и в спешном порядке собирать боеспособные соединения, чтобы перебросить их к польской столице. Жуков человек, конечно, умный, но он не жил в другой реальности и не знает немцев, как я. Напрямую я ему ничего объяснить не смогу, поэтому нужно каким-то образом логично обосновать, что удар на запад не менее действенный, чем контратака по флангу наступающих гитлеровцев. И не нужно ему говорить, что наступление, в общем-то, подготовлено. Пусть думают, как Жуков, так и Сталин, что именно по их предложению Черкасов повёл армию в наступление. Если действия будут неудачные (а от немцев можно ожидать любых каверз и мощных контратак), то эти государственные мужи должны чувствовать свою вину в том, что заставили неподготовленную армию начать безумное наступление». Как обычно бывало в напряжённых ситуациях, мысли сновали в голове с огромной скоростью, и пока Жуков говорил, я успел продумать и свой ответ, и то, чего хочу добиться от генерала армии. Поэтому без всякой задержки на обдумывание своей позиции, как будто спонтанно я ответил:
– Понял вас, Георгий Константинович, сделаю всё, чтобы выполнить ваше поручение. Вот только сил у 10-й армии маловато, и самые большие беды это связь и немецкое господство в воздухе. Поэтому привлечь к операции имеющиеся, пусть даже и обескровленные части весьма затруднительно. Будем, конечно, рассылать делегатов связи на мототехнике, но немецкие самолёты гоняются даже за отдельными мотоциклами, не говоря уже о бронеавтомобилях. Из-за господства немцев в воздухе большие потери можно ожидать и при передислокации частей к месту проведения операции. Только в ночное время можно более-менее безболезненно перевезти людей, технику и необходимые для наступления боеприпасы. А плечо переброски частей до южного фланга очень большое и рокадных дорог мало, при этом они забиты разбомбленной ранее техникой. Да и реку Нарев придётся форсировать по наведённым мостам – стационарные все уничтожены. К тому же топлива очень мало – централизованных поставок нет, приходится реквизировать его у гражданских предприятий, а здесь в Белостокской области их немного. Таким образом, используя и гужевой транспорт, можно сосредоточить необходимую для наступления группировку не ранее чем через неделю. И не факт, что всё это время немцы будут безропотно ожидать, когда русские накопят силы, чтобы начать мощную контратаку. Если только капкан в тех местах подготовят, тогда могут и подождать, пока кабанчик жирок нагуляет.