"Фантастика 2024-94". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
– А нечего лезть, – процедил сквозь клюв Арристис.
Две полуптицы уставились на кифару под аккомпанемент гробового молчания. Небольшая перепалка смутила их, и нужно было восстановить мужественность в глазах друг друга.
– Может, хоть мизинчиком? – заговорил после продолжительной паузы Филь.
– Только своим, – ответил Арристис и отстранился.
Голубок почувствовал, как перья взмокли от пота. Страшнее катастрофы может быть только возможность катастрофы. Стражник отчаянно не хотел спровоцировать глобальный катаклизм, но чувство гордости обязывало
Медленно, миллиметр за миллиметром Филь начал приближать пальцы к корпусу инструмента. Нервно сглотнув, дозорный сделал последний рывок, и…
Рука уткнулась в стену.
– Как это? – тукан от изумления дал петуха.
Кифара исчезла.
Птичьи метисы посмотрели друг на друга и негласно приняли решение оставить произошедшее за кадром, не делая это достоянием общественности. Но повар не смог удержаться от финальной шпильки:
– Я же говорил, что нельзя ее трогать.
Филь смерил тукана надменным взглядом и направился к лестнице, бросив на прощание:
– Решал бы свои кроссворды.
Мир выходит из-под контроля. Не задумывал я персонажей такими, не хотел уделять много времени тюрьме. Полуптицы сами пробираются в текст, захватывают его и диктуют свои правила.
Гуль вообще от рук отбился, еле управу на него нашел. Не знаю, надолго ли хватит магического вмешательства: тут чары нестабильны, потому что напрямую зависят от веры в них.
Что касается Астролябии, природа ее способностей до сих пор не ясна. Пока что, она может удалять объекты из повествования, будто никогда их и не было. И кто знает, какие еще она откроет в себе таланты, и главное – почему. Странно, что Серетун не в состоянии провернуть тот же фокус, хотя у него ж опыта больше.
Главное – поскорее увести героев от города, чтобы Гуль не мог мешать им двигаться дальше по сюжетной линии, которая и так постоянно меняется.
Обормот молча наблюдал за мной, а потом одобрительно мурлыкнул и улегся в сладкой полудреме.
А может, все так и должно быть? Я начинаю привязываться к книжке. Происходящее наполняется жизнью, вызывая желание исследовать больше мест. Вокруг есть, как минимум, Крепководск, река и вулкан, не говоря уже о соседних государствах, по неведомой причине игнорирующих Злободунье владычество.
Большой путь еще предстоит героям.
Но сначала надо помочь семейству из разных гильдий. Без этого они пропадут.
Ночь все меняет.
Грязных улиц не видно в тусклом освещении фонарей, заброшенные дома становятся загадочными, а полумрак дает возможность дорисовывать людей на свой вкус. Все внешние проявления затемняются, уходят в завесу таинственности и романтики.
Люди всегда пытаются разогнать темноту, но делают это осторожно, чтобы не нарушить ореола таинственности.
Темнота не только скрывает недостатки.
Она меняет суть вещей.
Улицы становятся опаснее, а разговоры – откровеннее. Звездам позволяется светить, а солнце трусливо уползает за горизонт, уступая место луне.
Ночная радуга совсем другая. Вместо фальшивых семи цветов, она честно сияет распыленным по небу серебром, демонстрируя, что все оттенки – выдумка, и главное остается внутри.
Волшебный лес тоже меняется ночью. Капканы оборачиваются страшными тварями, кролики скрываются по норкам, а безумные травники ютятся в небольшой лачуге прямо по центру дубравы.
Натахтал уверенно шагал по знакомой тропе, ведущей к опушке. Остальные беглецы послушно семенили за ним, и только Серетун задавал неудобные вопросы:
– Почему ты идешь к этому старикашке?
– Дети не могут оставаться в Пейтеромске, – ответил бравый воитель. – Пусть поживут у человека, которому я верю, пока все не уляжется.
– Смотрите, что вы наделали, – грозно произнесла Латис в адрес близнецов. – Бедные родители, как они там…
– По крайней мере, мы не в тюрьме, – возразил Бадис, довольно сжимающий в руках вновь обретенную кифару.
– Как по мне, уж лучше б там сидели, – сказал Гадис. – С побегом лучше не стало, знаешь ли.
Спор продолжался, а героев со всех сторон постепенно обступили деревья.
– Может, пусть они продолжат путешествие с нами? – тихо спросила Астролябия.
– Это слишком опасно, – возразил Натахтал. – Я не знаю, что может с нами случиться.
– Ох, не нравится мне твой Дрободан, – скептически сказал великий волшебник. Словесная стычка с травником оставила в его памяти неизгладимый след.
– Он мне жизнь спас, между прочим, – серьезно сказал воитель.
– Как? – изумленно спросила красавица.
– Хочешь услышать мою историю? – интригующе спросил Натахтал, чувствуя, что это его шанс понравиться Астролябии. Если бы он был немного прозорливее, то сразу бы понял, что девушка и так к нему неравнодушна. В конце концов, красавица могла и не идти в тюрьму – когда их арестовывали, стражник усиленно намекал, что не знает она никакого Натахтала. Шутка ли – посадить старшую медсестру города из-за пары золотых.
– Расскажи, расскажи, – хором заладили близнецы, пока Латис не усмирила обоих грозным видом, отработанным за годы жизни с сорванцами.
Астролябия едва заметно улыбнулась и кивнула в ответ.
– Ну конечно, давайте ночью встанем посреди леса и будем байки травить, – надулся Серетун.
– Я быстро, – успокоил его бесстрашный воитель. – В общем, дело было так.
История Натахтала
Кто не знает (а вы все не знаете) – я родился и вырос совсем не в этом мире. Как я сюда попал, к истории не относится, поэтому слушайте, что произошло после этого.