"Фантастика 2025-22". Компиляция. Книги 1-23
Шрифт:
– Кошка? – удивился Кента, и тут из густой травы выглянули кончики раздвоенного хвоста, и нэкомата с разбегу прыгнула Кенте на руки и вцепилась когтями в одежду и, судя по запаху крови, в кожу. Следом за первой набежали и остальные, не меньше десятка ёкаев – целая стая!
Учида напрягся, у него с нэкоматами и бакэнэко отношения не сложились, а вот Кента опустился на корточки и поманил перепуганных кошек рукой.
– Хизаши, ты только взгляни!
Нэкоматы окружили его, будто надеялись найти защиту, и Кента торчал из массы пушистых вздыбленных тел, кажется, ничуть
– Да я гляжу, – хмуро отозвался он, отступая на шаг, чтобы избежать удара когтистой лапой. – Надеюсь, ты не собираешься тащить их всех за собой? Эй, ты, блохастый комок шерсти! – Хизаши шикнул на особо наглую нэкомату. – Только тронь меня!
Юдай призвал ки, и она заставила кошек отпрянуть. Та, что вцепилась в Кенту, грозно взвизгнула и попыталась взобраться выше, и Кента со смешком перехватил ее под лапами и ссадил на землю.
– Они не причинят нам вреда, – успокоил он, – разве вы не видите, что они напуганы?
Арата опустился на колени. К нему нэкоматы отнеслись не так благосклонно, но протянутую руку не укусили. В Кёкан явно учили чему-то особенному, потому что после переглядываний с главной в стае выражение лица Араты изменилось.
– Они вынуждены покинуть город и его окрестности из-за того, что кто-то очень сильный и страшный поселился поблизости, и все, кто к нему приближался, менялись.
– Дичали, – мрачно протянул Учида.
– Ёкаи послабее стремятся поскорее убежать, а те, кто посильнее, надеются побороться за территорию. – Арата опустил голову. – Глупо. У них не получится.
Хизаши посмотрел на шипящую на все лады стайку нэкомат и почувствовал то, что чувствовали они: непонимание, ярость, страх, желание выжить. Кошки – хитрые существа, а двухвостые и того хитрее и умнее. Хизаши не думал, что однажды доживет до дня, когда ёкаи будут искать помощи у оммёдзи, но то, что выгнало их из города, страшило сильнее потенциального изгнания.
– Демон точно в долине Хоси, – Учида бросил взгляд в ту сторону.
– Там много экзорцистов, – не слишком уверенно заметил Арата. – Они должны справиться с одним единственным противником.
Его сомнения понятны. Согласно легенде, победить демона задача не из простых, наверняка в заточении он набрался не только ярости, но и сил.
Самая крупная из нэкомат встала на задние лапы и открыла рот с острыми иглами клыков.
– Мы чуем дыхание Ёми, – сказала она, снизойдя до человеческой речи.
Остальные кошки заволновались, задергали усами, и все как одна повернули морды назад. Хизаши уже смотрел в том направлении, и тонкий, пока едва уловимый запах скверны, вонь, проникающая сквозь аромат свежей травы и влажной земли, долетел до него издалека. Вспомнилась деревня Сотомичи, отравленная ядовитыми испарениями преисподней, и он понял, что ждет не только долину Хоси, но и близлежащие города и селения. Если бы он был тем, кого оммёдзи отправили во тьму, чего бы он хотел даже больше, чем выбраться на свет?
Мести.
И самое страшное, Хизаши не мог до конца осудить Хироюки за это желание. Ведь
– Хизаши? – теплые пальцы коснулись запястья. – О чем ты думаешь?
Кента стоял рядом и заглядывал в лицо. Нэкоматы пошли дальше, прочь от угрозы, а они пятеро должны были сделать ровно наоборот.
– Хироюки хочет отомстить. Не знаю, чего он добивался изначально, но, если верить не только общепринятой легенде, но и рассказу Ниихары, его обманули и одолели даже не трое на одного, а целая армия оммёдзи. И вот он унижен, побежден и низвергнут на долгие двести лет.
– Звучит так, будто ты ему сочувствуешь, – пробормотал Мадока.
– Нет-нет, продолжай, – поддержал Кента. – Ты считаешь, он вернулся, прежде всего, отомстить тем, кто его низверг?
– Они давно мертвы, – покачал головой Учида, – это бессмысленно.
– Для людей, может, и да. Но кто, как не ты, знает, что за грехи отцов отвечают их дети?
Взбунтовавшийся ветер поднял на вершину холма затхлый запах застоявшейся воды и гниющих растений с удушливой сладостью мертвых лилий. И тот же ветер, точно маленький ребенок, подхватил побелевшие волосы Хизаши, обрадовавшись новой игрушке, и спутал длинные пряди.
– Ему все равно, что те самые оммёдзи мертвы, – продолжил он. – В мире осталось полным полно других.
Хизаши ничем не мог доказать свою правоту, но все, и он сам, чувствовали – из них сейчас именно он способен понять врага лучше кого бы то ни было. Дело ли в нечеловеческой природе или родственной связи, но, глядя вдаль, Хизаши видел не переплетение улиц и крыши домов, а лицо Хироюки, знакомое до последней черточки и одновременно чужое, и читал в нем чувства, когда-то наполнявшие и его. Несправедливость заставляет сердце черстветь. Несправедливость, растянувшаяся на столетия, превращается в глухой доспех, под которым бушует настоящее адское пламя обиды и ненависти.
Хироюки вышел на тропу войны, и в этот раз у него гораздо больше шансов сойти с нее победителем.
Следующими их покинули Сасаки Арата и ставшая снова невидимой Аканэ. После встречи с напуганными нэкоматами он решил оставить друзей и лично сообщить обо всем в Кёкан. Его отпустили из школы для спасения Куматани Кенты, и с этим делом он неведомо как, но справился. Но ситуация изменилась, теперь одного ученика недостаточно, чтобы предотвратить катастрофу, и Сасаки обещал сделать все, от него зависящее, дабы убедить в этом своего главу.
– Я не прощаюсь, – сказал он непривычно серьезно, даже строго. – И вы, прошу, дождитесь моего возвращения в целости и сохранности. Уверен, в Кёкан не останутся равнодушны и непременно окажут помощь. Только дождитесь.
– Главное, чтобы они не выдали нам еще одного недоученного ученика, – фыркнул Хизаши, хотя на самом деле был растроган и малость опечален расставанием.
– Сам-то больно доученный, – поддел Мадока и от души хлопнул Сасаки по плечу. – Счастливого пути! Пусть он будет быстрым и легким.