"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26

Ролдугина Софья Валерьевна

— Ну… Я… — замялся паренёк хуже целки.

— Меня тётя обыскалась уже, — начал я своё выступление драматического театра, — Переживает. Как бы плохо не стало.

Выслушав меня до конца, паренёк взял паузу. Молча огляделся по сторонам. Но затем со всей серьёзностью заглянул мне в глаз и важно сказал:

— Хорошо. Пойдём.

На его лице без труда читались растерянность и удивление. Он пытался их скрыть тенью своего серьёзного взгляда, но от меня не ускользнули дрожащие уголки губ, бегающие глаза из стороны в сторону.

Он даже вспотел, еще раз. Не ожидал он такого быстрого развития событий. И отказать не имел права. Да и что тут скрывать — он мечтал меня проводить, но под иным предлогом. Нехуй было стоять и сиськи мять. Теперь будет всё по-моему. Ловушка захлопнулась. Паренёк, извини, но сегодня музыку заказываю я.

Шли медленно. И кто больше из нас тормозил процессию, я затрудняюсь ответить. То я приторможу, заглядевшись на перебегающую дорогу белую кошку. То он, указав пальцем на ворону, севшую на деревянную крышу дома. А его разговоры — это вообще отдельная тема. В мои уши он вливал как бутылка холодного пива в охлаждённый стакан: ровно, без лишней пены. Рассказал про работу в «Швее». Без подробностей. На мой вопрос, чем он конкретно занимается, паренёк утаил. Уклончиво сказав, что сшивает между собой кожу толстенными нитями.

Все в «Швее» шьют вещи. Из дорогих материалов. Из уникальных материалов. И всё во благо деревни. Всё, для защиты деревни.

Я же ему только пиздил. Не лучшее начало отношений, но растягивать их надолго я не собирался. Всю дорогу заливал ему такую ахинею, что самому становилось смешно. Но при виде моей улыбке, Алеш — да, так он мне представился: Алеш — улыбался в ответ, не подавая ни единого признака какого-то недоверия моим словам. Я сразу ему сказал, что так называть его не буду. Не звучит. Алеш тут же разрешил называть его — Ал. Просто, Ал.

Когда солнце скрылось за густыми кронами деревьев, что росли далеко за забором, мы пришли к моему дому. Мой дом — громко звучит, но кто-то хочет оспорить моё право собственности?

По выражению лица Ала, было ясно, что он слегка в ахуе от моего района. Апофеозом было появлением ночного горшка из распахнутых ставней деревянного дома, и выплеснутой в воздух волны горячей мочи.

Ал принюхивался и корчился.

Корчился и принюхивался, пытаясь разобрать: чем же это так воняет! Ничего страшного, скоро привыкнешь.

Встав у двери, я скорчил максимально провинившуюся мордашку, ну, как у девок из тиктока, что своим видом так и просят, чтобы их узкие анальные дырки были срочно расширены до толщины огромного болта. Бессовестные сучки!

— Спасибо, — поблагодарил я Ала. — С тобой я чувствовала себя защищённой.

Всё это время ножны тёрлись мне о ногу, просясь выскочить из-под плаща. Скрывая наличие при себе оружия, мне пришлось чуть прихрамывать, но Ал не обратил на это никакого внимания.

— Не стоит благодарить, — ответил он слишком пафосно. — Ну, я тогда…

— Может, зайдёшь

на кружечку кофе?

— На что?

— Ты проголодался? Могу тебя накормить.

Вижу же, что он весь сгорает от желания влететь ко мне в дом. Хочет этого больше чем я. Но продолжает стоять истуканом.

— А твоя тётушка против не будет?

— За это можешь даже не переживать. Она уже крепко спит.

— Спит? Вдруг она переживает за тебя? Ты не появлялась весь день дома…

— Всё нормально. Она знает, что я могу постоять за себя. Ну что, готов перекусить?

— Ну… — затянул он. — Я…

Ой, бля… Начинается.

— Ну пожалуйста, — не унимался я, лепя из своего лица несчастного ангелочка.

— Я не вправе отказать такой милой девушке. Да и есть хочется.

Другое дело. Захватил наживку и проколол губу крючком насквозь. Теперь никуда не денешься, карасик!

Заходим. Скидываем обувь.

Алу я предлагаю сесть на стул за столом, и чувствовать себя как дома. А сам ныряю в свою комнату. Закутываю меч в свою накидку и прячу под кровать. Прошу крыс остаться в комнате и не мешать мне, на что взамен эти две усатые морды уламывают меня оставить им сочный кусок курицы.

Соглашаюсь.

План у меня простецкий. Ничего сложного, всё банально и просто. Если трудности и будут, то только с крысами. Посвящать их во все тонкости моего ремесла я не стал. Надеюсь, они всё поймут и не полезут топтать всю малину.

Возвращаюсь в большую комнату.

Ал сидит за столом, жадно поглядывая на жареную курицу. Руки на коленях, ноги скрестил крестиком. Стесняется парнишка. Чувствую — будет весело.

Услышав мои шаги, он быстро обернулся.

— А где твоя тётушка? — шепчет он.

— Где тётя? Спит в соседней комнате.

— Мы точно не причиним ей беспокойства?

— Сейчас спрошу.

Я подхожу к двери комнаты хозяйки. Приоткрываю, и в маленькую щёлку шепчу:

— Тётушка Клава, я вернулась… Да? Хорошо… Я не одна… Что ты сказала? Да-да… Хорошо… Мы покушаем и разойдёмся. Хорошо! Я тоже тебя люблю!

Подойдя к Алу, я сказала, что всё зашибись.

Вечер наш. Ночь наша!

Я подхожу к стулу. Ал быстро вскакивает, отодвигает стул из-за стола, и предлагает мне сесть. Вот это сервис. Подобрав подол платья, я усаживаюсь. Скрипнув ножками стула о пол, задвигаюсь вглубь стола. Ал продолжает стоять.

— Присаживайся. Чего стоишь как на приёму у врача.

— У кого?

Да ёбаный в рот!

— Присаживайся!

Он послушно уселся.

Я убрал тряпочку, под которой прятались две лепёшки, два глиняных стакана, две папироски и серебряная коробочка. Попросила Ала заглянуть под стол.

— Что там?

— Доставай!

Из-под стола он выудил ведро с холодной водой. Да-да, я всё продумал! Внутри ведра томились две глиняные бутылки с пивасом. Достав одну, он спросил:

— Что это?