"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
— Корзинку завтра не забудь вернуть, — мило сказала женщина и согнулась пополам. Закряхтев, она полезла шуршать под прилавком. Затем выпрямилась, держа в руках плетёную корзину.
Первая лепёшка легла на дно корзинки, следом уселась курица, и закончили бутерброд последней лепёхой, накрывшей курочку.
— Может хмельного хотите? — предложила женщина, протягивая мне корзину. — Ваши то постоянно берут.
Я замер. Задумался. Я совсем забыл о таких прекрасных слабостях, что могут вмиг испортить жизнь, но и тут же сделать её чуточку веселей.
— А что предложите? — спросил я, проглотив слюнки.
— Есть настойка на клюкве, на мёде, на орехах…
После слова «настойка»,
… есть прохладное пойло на хлебе, — продолжала ласкать женщина мой слух.
— Прохладное?
— А то!
Она снова нагнулась. Массивное тело пропало за прилавком. Раздался стук глиняной посуды, бульканье воды. Когда она выпрямляется, в её ладони я вижу глиняную бутылку, покрытую утренней росой. Благодатной испариной! Конденсатом силы и удовольствия! Горькими слезами закодированных мужиков! На вид — литр. Мало!
— Еще есть?
— Нет. Надо утром приходить. Последняя.
Пиздит как дышит!
— И на том спасибо. Завтра утром прилечу.
Забрав покупки, я полетел домой. В горле приятно запершило, желудок жадно бурлил. На прилипающую от пота одежду я уже не обращал внимания, это были мелочи. Приятные мелочи жизни! Впервые за всё это время я ощутил себя живым. Испытал прилив хорошего настроения. Мысли о предстоящем вечере гнали меня по каменной дорожке как олимпийского бегуна гонит жажда заслужить золотую медаль. Я уже не обращал внимания на мозоли, на усталость, на боль в теле. Целью было как можно быстрее пересечь дверь дома, ведь в большой комнате, на столе лежал свёрток с папиросами.
ПОГНАЛИ!
О, да… Да-да! Холодное какое! И какое вкусное! Охренеть! Это просто напиток богов. Хорошо-хорошо, а что тут за сигаретки? Ого! Какой приятный табак. На вкус как отличная сигара со вкусом вишни… мммм…. И у меня их три штуки! Еще глоток… ух, и впрямь холодное! А курица! Ребята, какая курица! Я так и вижу, как утром ей отсекли голову, приготовили и продали мне… мясо так и тает на губах! МММ… О да… Да-да… Курить… Бляха, не чем прикурить! Нужен огонь! Так, а что за ебучая блестящая коробочка… так, иди сюда… бля, упала. Сейчас подниму, только сделаю еще глоток… ммм…. Да-да-да… ийк… Ёбаня икота… ийк… Жаль нет музыки… Оаооо… у…. у…. Да-да… Иди сюда, коробочка и больше не выскакивай из пальцев… крышечка? А ты тут зачем… ийк… ийк… Бля, чуть не задохнулся… надо смочить горло… срочно… так крышечка, снимайся, как трусиля с девки… Оба! Как жарит! Это что там внутри, угольки? И как они… ийк… продержались… есть жар — есть… забыл как там в песне звучит, бляха! Цой… ийк… хорош, я вырос на его песнях, бля… Прикуриваем… Да-да, какой густой дым. Какой терпкий табачила-то! И ядрёный нах… ийк… Пивко, быстро смажь моё дупло… ийк… холодное, пиздец! Но такое вкусное… Уууу…. Оуууу… никто не хотел загребать жар руками… ийк… ого, вспоминаю… еще тяга… мясо тает на губах… закрою ка я к хуям эту коробочку… Бляяяя, сука, как жжётся! Тварь! Сука! На нахуй, лети к ебеням, падла! И тарелку с собой не забудь. И стул! Суки… пиво? Ты где, бля… лейся! А, похуй, кабина залита до потолка! Ийк… И бутылку с собой прихватите! Твари! Как же жарко… Штаны, идите лесом! И рубаха нахуй, лети в угол комнаты! О да… Да-да… Как же мне хорошо! Уааа… уааа… Всё идёт по плану!
ВСЁ… ИДЁТ… ПО… ПЛАНУ! Слышите меня? А?
Суки…
Я устал…
Хочу спать…
Захожу в комнату. Кто посмел лечь на мою койку! Ты кто нахер такая? Нарисовалась… Ей! Отвечай! Чего молчишь? Баба тупая! Это моя комната! Ну, пошла прочь с кровати… Тяжелая, бляха… Чем больше
ВСТАВАЙ! Нехуй лежать на полу!
Вставай, пожалуйста…
Молчишь?
Ну и лежи дальше! Я утром к тебе зайду, поговорим! Бляха…
Ломимся в соседнюю комнату…
О да, как в этой комнате хорошо… и не воняет! Кроватка, иди сюда… Какая мягкая…
Ийк…
Мягкая какая…
Я хочу…
Спать…
Глава 14
В мире, который мне видится, творится странная хуйня.
Младенцы, жадно сосущие ацетон через материнскую грудь.
Грязные бродяги, дерущиеся за кусок пропитанной сладким бензином ветоши.
Уголь вместо глаз. Смотря сквозь горлышко пустой бутылки ацетона, мир видится мне серым. Такой он и есть. Серый, пахнущий чем-то кислым и щиплющим.
Как же мне жарко. Душно, и хочется пить. Но я должен работать.
Она тычет в меня пальцем. Пальцем, затянутым засохшей кровавой коркой, и с каждым тычком крохотные струпья сыплются к моим ногам, кружа в воздухе, словно пыль в лучах утреннего солнца.
Тычок — и внутри меня загорается пламя.
Тычок — и все мышцы сворачиваются в кольцо, словно их намотало на раскалённое сверло перфоратора.
Тычок — и мои зубы скрипят, трескаются, выпадают, обнажая распухшие дёсны от ацетона и вязких паров клея.
— Ты! — говорит эта тварь.
Она говорит:
— Ты — паразит!
Тычет и тычет.
— Паразит! — произносит она сквозь зубы, но за кровавой маской я этого не вижу, лишь слышу злость и презрение, переполняющее булькающий голос.
Тычет и тычет!
Прекрати! Остановись! Хватит… Слышишь меня! Хватит!
Она отошла. Вытянула руку, вымазанную не одним слоем засохшей крови, и демонстрирует моим уголькам раскрытую ладонь. Ладонь задрожала. Пальцы изогнулись внутрь, затем резко, с хрустом выгнулись наружу, как засохшие лепестки ромашки. На внутренней стороне ладони появилась маленькая трещинка. Выступили капли свежей крови. Вырвался пар. Потекли струйки крови и трещина начала стремительно увеличиваться. Разрастаться, рисуя узор паутины. Струи становились толще. Начали переплетаться в косичку. К моему животу потянулось нечто похожее на лезвие меча. Красное, блестящее. Кончик лезвия зарылся в мой пупок.
Остановись! Что ты хочешь сделать?
Она говорит:
— Ты — паразит!
— Нет!
Лёгкий укол. Я не могу поднять руки. Не могу схватиться за лезвие! Я лишь могу наблюдать. Смотреть, как лезвие погружается на половину и резко уходит в бок, вспарывая моё брюхо.
Сука! Ты что натворила!
Горячие кишки, окутанные парами ацетона, вываливаются на мои ступни, и медленно, похожие на скользкого осьминога, скатываются на пол, слизывая с кожи крохотные струпья. Струпья похожи на маленькие рисинки. Я наклоняюсь, хочу рассмотреть их. Присматриваюсь. И понимаю, что по моим пальцам ног, по моим синим кишкам, в быстро увеличивающейся луже бензиновой крови ползают опарыши. И не просто ползают, а жрут!
Пожирают меня заживо!
Во сне мы не чувствуем боли, но боль может нас разбудить.
Я проснулся, обливаясь холодным потом. Одеяло вымокло насквозь. Когда я попытался встать с кровати, я понял, что валяюсь на полу. Когда я встаю на ноги, прилипшая к спине простынь натягивается как фата счастливой невесты. И даже когда я иду к двери, она тянется за мной, подметая пыль с грязного пола. Отстань. Отлепив простынь от спины, я скомкал её в шар и швырнул на кровать.
Я голый. Голова кружилась, но не ломилась от вылаканной литрухи хмельного. Хорошее пойло, нужно повторить. Обязательно. Желательно сегодня. Желательно сейчас.