"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Он не умеет бить, но бьёт. Успевает заглянуть мне в глаза и ударить.
Он бьёт.
Такой знакомый звук… Когда-нибудь втыкали кухонный нож в кожаную дублёнку? Вот что-то похожее. Лёгкий треск, звук лопающейся кожи, а потом свинячий визг. Я добавил кабану хорошей добавки, воткнув меч ему в живот. Зверюга повалилась на землю. Упал замертво, завалившись возле наших ног.
Салага улыбается мне, весь такой довольный собой. Ловит мой одобряющий взгляд и смело бьёт еще. Хороший мальчик. Продолжай, у тебя отлично получается! Он тычет в рёбра зверю, ломает кости, разрывает внутренние органы ровно до тех пор,
Достаточно.
Мальчик справился. Мальчик смотрит на меня и улыбается какой-то нездоровой улыбкой, нервной, натянутой, ожидающей моего одобрения.
Я смотрю на руки паренька. Зелёно-жёлтая гниль густым слоем стекает с кожаных перчаток, рвётся на ошмётки в воздухе и с хлюпаньем обрушивается на его ботинки. Лицо взмокло от пота, исказилось экстазом удовольствия от убийства. Этого парня больше никто не смеет обозвать салагой. Теперь передо мной стоит мужчина.
— Я… — голос дрожит, — я убил его…
— Ты убил его.
Я улыбнулся ему в ответ. Киваю головой в знак одобрения. Вот так всё и происходит. Вот так женщина и делает из сыкливого мальчика смелого мужика.
Мы могли бы так стоять до восхода солнца, наслаждаясь нашей личной победой, но окружающие нас звуки бойни быстро развеяли наш экстаз. Я открываю взгляд от мёртвого кабана. Поднимаю глаза. Там, впереди, продолжалась битва, из которой мы смогли выпасти. Но сможем запрыгнуть обратно.
Мы бежим вперёд. Паренька больше не надо тянуть за собой, хватать под руку. Я больше не его мамаша.
Подлетаем к ближайшему воину. Он упал. Кабан откинул его, ударив мордой по ногам. Волки держат зверя за задние лапы, не подпуская к беспомощному человеку. Позади нас раздаётся пугающий шорох. Я уже напрягся, оглянулся. И тут же расслабился. Пич проносится между мной и парнем, и летит пулей в грудь кабану.
Удар!
Пич отлетает в сторону как теннисный мячик от стены. Кабан заваливается на бок. Хороший удар! Помогаю встать воину. Хватаю под мышку, тяну на себя. Паренёк бьёт кабана по голове. Но в пустую. Кожу не пробил. Тонкая чёрточка, оставленная лезвием меча, никак не испортила морду кабана, поросшую струпьями и кусками высушенной кожи. Парень кое-что забыл!
— Пузырёк! — кричу я. — Кидай пузырёк в него!
Где-то в стороне рычат волки. Вокруг нас мечи рубят воздух и плоть. Впереди завывает зверьё.
Парень бьёт ладонью нагрудный ремень. Ладонь лезет в первый подсумок — там пусто. Во второй — и там пусто.
Пусто.
Пусто.
Пусто.
— Я пустой!
Как бы волки не держали кабана за задние лапы, силы неравны.
Зверь в гневе. Белые глаза почти вылезают из орбит. Из огромных ноздрей вырывается горячий воздух, приминая мятую траву к земле. Я чувствую раскочегаренный нашим присутствием гнев, но ничего поделать не могу. Там нет никаких инстинктов, там нет никакого разума. Только желание убивать. Размножаться и убивать. Идеальная машина для уничтожения дряхлой, неокрепшей плоти новобранцев. И эта машина определилась со следующей целью.
Кабан резко вскакивает, скидывает волков с себя, словно надоедливых блох. И прыгает.
Всё произошло молниеносно. Я только и успел, что достать свой пузырёк. Секунда — и уже весь этот шум и гам битвы смолкает на фоне крика парня, ставшего совсем
Кабан врезался головой ему в живот. Отшвырнул в сторону. Кидаю пузырёк. Целился в шею, а попал, блядь, в спину.
Парень рухнул на землю. Стонет, пытаясь перевернуться на бок. В руке воина, которому я помог встать, пузырёк. Бросок. Осколки и жидкость разлетаются по морде зверя. Кабан прижимает голову к земле, сжимает плотно веки. Ему больно, я чувствую это!
— Быстрее! К кабану!
Сумасшедшая идея. Приближаться к зверю, отплясывающему вальс как дикая кобыла с нежелательным наездником — такая себе задумка. Но мы подошли. Мы приблизились.
Бью мечом. Целюсь в спину, туда, где мокрое пятно от моего пузырька. Промахиваюсь. Лезвие ударило о толстую шкуру, срезав ломать засохшей кожи. На землю посыпались струпья, а мне в лицо полетели куски земли, вырванные копытами зверя.
Воин тоже ударил. Попал по голове. Зверь притормозил. Я бью снова. По спине. Попадаю.
Воин тоже бьёт. По голове.
Я бью еще.
Воин еще бьёт.
Мы уже не можем остановиться. Кромсаем зверюгу, ожидая только одного — когда он упадёт! Когда эта сволочь рухнет на землю, заткнувшись на всю жизнь!
Но он всё хрюкает и хрюкает!
Хрюкает и крутиться!
Гной заливает всю спину зверя, капает на землю. Морда похожа на посечённую осколками кабину военного грузовика. Но это ни как его не останавливает.
Замахиваюсь. Хочу сложить зверя пополам. Хочу врезать так, чтобы уже перерубить показавшийся наружу позвоночник, но сам складываюсь пополам. Какая ирония. Воздух решил покинул мои лёгких слишком стремительно, даже быстрее, чем при разгерметизации кабины самолёта. Живот скрутило. Я даже и не заметил, как отпрянул… Точнее — отлетел на пару метров от места драки. Меня часто били в грудь кулаком, били ногой, били головой. Но удар копытом лесного кабана был в разы сильнее. Дыхание сбилось на столько, что я и слова не могу произнести. Лишь хлопаю ртом, пытаясь наесться воздухом.
— Инга! — Борис рухнул возле меня. — Что с тобой? Ты жива?
— Я… — кашель разрывает мои лёгкие. — Я…
— Вставай, — он хватает меня под руки, поднимает. — Ты можешь ими управлять?
— К… кем?
— Кабанами?
— Нет…
— Почему?! — он почти орёт на меня. А может и не почти. Происходящее вокруг слышится туманным эхом, как будто голова спряталась под подушку.
Я хочу ответить Борису, хочу рассказать обо всей сущности этих зверей; об их строении мозга, а именно, — что оно не такое как у обычного животного. И почему так — этого я не знаю. Я много чего хочу ему рассказать, но не успеваю.
Краем глаза замечаю, как подуставший кабан чудом уворачивается от очередной атаки воина, а Борис, выпустив меня, бросается на него.
Бросается не один. Два волка подбегают к истекающему гною зверю: один хватает за заднюю лапу, второй — за срезанный моим мечом лоскут кожи, что оторвался от спины и свис до самой земли, оголив несколько рёбер. Кабан только и успел мотнуть головой, как меч Бориса пробил ему череп, погрузившись глубоко в голову. Под лезвием что-то чмокнуло. Из растопыренных ноздрей вырвался воздух, а следом вылетели густые брызги гноя. Штаны Бориса явно отмывать придётся долго. Никакая химчистка не возьмётся за ТАКОЕ… только своими руками.