"Фантастика 2025-51". Компиляция. Книги 1-26
Шрифт:
Морда волка всё время задрана. Ноздри пульсируют как сердце. Он чувствовал весь лес, и учуять малейшие изменения в плотности запаха для него не составляла труда.
— Ты боишься «Труперсов»? — спрашиваю я.
Огромные волчьи лапы плюхались на траву, оставляя глубокие следы. Зверь уверенно топает вперёд, держа нос по ветру.
— Нет, — слышу я в голове. Я боюсь смерти.
— Её все боятся…
— Я боюсь не своей смерти.
— Ты её чувствуешь?
— Только лишённое всех чувств создание может не чувствовать смерть, — волк повёл мордой в сторону, принюхался. — Она здесь везде, —
— А «Труперсов»… Ты их чувствуешь?
— Нет.
Ответ меня удивил. Всё это время мы шли вперёд по наводке волка, а тут вот какие новости всплывают. Мы шли в никуда? На удачу? Я спрашиваю Альфу:
— Тогда как мы найдём…
— Я чувствую её. Мы идём к ней.
— К кому? Кого ты чувствуешь?
Он не ответил. Весь день он провёл в молчании. Все попытки расспросить зверя о его внешнем отличии от других, о его способностях управлять стаей закончились полным фиаско. Полное молчание. После очередного вопроса, Альфа задрал хвост, напоминающий сухую ветку, и ушёл вперед отряда, присоединившись к остальным волка. Ну и иди себе! Не хочешь разговаривать и не надо, бля! Тема начала меня парить, ибо мой козырь был утерян. Спроси у меня сейчас Борис о происходящем, и что я отвечу? Он не разговаривает со мной? Молчит, как партизан. Но, я зря парился. Борис ничего не спросил, а ночью, когда отряд отдался глубокому сну, Альфа меня разбудил. Это было неожиданно стрёмно и не кстати. Дико хотелось спать, и я с полной неохотой прервал сон. Волк тыкал носом меня прямо в рёбра, от чего я вскочил. Тренировки прошли не зря и моя рука, по инерции, потянулась за мечом.
— Успокойся, — услышал я в голове.
— Что случилось?
— Пойдём. Я покажу тебе.
Зрение быстро привыкло к темноте, плюс ярко светила луна.
Мы ушли недалеко, до моих ушей по-прежнему доносился мужской храп и пердёжь. Запасы еду от долгой дороги начинали потихоньку закисать, от чего я сам пускал газы при первой возможности. Здесь, в кишках, среди горячих фекалий становится невыносимо, когда на тебя давит густой едкий газ со всех сторон. И у меня нет никакого желания проверять, сколько моё скользкое тело сможет выдержать атмосфер. Зачем рисковать, когда можно всегда перебздеть.
— Смотри, — говорит Альфа.
Мой взгляд подобно пуле проносится сквозь сотню огромных деревьев, выскакивает на поляну и видит освещённое огнями подножье скалистой горы. Там, в ярком свете костра можно было разглядеть деревню. Маленькую, домов на двадцать. Деревянные дома примыкали к горе, выстроившись в ровный ряд.
Не знаю точно, что я сейчас почувствовал. Это был и страх, и возбуждение, от которого я проснулся окончательно. Но скорее всего, я был рад увидеть финиш. Вот он, протяни руку с мечом и рубани красную ленточку.
— Это они? «Труперсы»?
— Мы на месте, — ответил Альфа.
Пол часа пути — и лес закончится. А там, впереди, когда мы выйдем, начнётся зелёная поляна, усыпанная огромными валунами, на которых плясали тени от огонька. Костёр уже догорал, пожираемый утренней росой.
— Нужно сообщить Борису!
Белый волк остался на страже, пока я понёсся сломя голову обратно в лагерь.
Борис не спал. Подложив руки под голову, он лежал на спине,
— Инга, что случилось?
Слова вылетали из моего горла жидкими комочками, не давая мне отдышаться.
— Альфа нашёл лагерь.
— «Труперсы»?
— Альфа считает, что это они.
В свете луны лицо Бориса окрасилось легкой синевой, напоминая труп окоченевшего мужчины, но не это меня напугала. Медленно расползающаяся улыбка до ушей — вот что было по-настоящему страшно. Огромные синеватые зубы разомкнулись со скрежетом, выплюнув из глотки всего одно слово:
— Выдвигаемся.
Вот и всё. Мы дошли до нашей цели. Я стою на окраине леса, в окружении спящих мужчин. Вот она — точка невозврата. Уже не получиться сказать всем «до свидания». Теперь только вперёд. Вперёд в неизвестность, которой все бояться.
Больше никто не спит. Все уставились на Бориса, но ему не смотрят в глаза, все уставились ему в рот, словно мы на рок концерте, где зрители так и ждут, когда их кумир толканёт охуительную речь и тут же все пустятся в неудержимое веселье. И мы дождались.
Борис принял решение напасть следующей ночью, в свете полной луны. Напасть стремительно, неожиданно. Он даже позволил себе пофантазировать, как мы будем убивать «труперсов» в их кроватях.
Все согласись. Несогласных не было.
План хороший, но наблюдая в течение дня за деревней, мы никого не увидели. Вообще ничего. Ни души. Избушки так и остались запертыми. Никто не выходил набрать воды. Никто не выходил сходить в туалет. Там даже никого не убили, хотя этого очень ждал Борис. Но если мы этого не видели, то это не означает, что этого там нет.
Алфьа всё чувствовал. Зверь был готов сорваться с цепи в любую секунду. Он с нетерпением дожидался ночи. Нервничал, бродил от дерева к дереву. Мне даже показалось, что встречи с «труперсами» он ждёт больше, чем мы. Он жаждал её! Но любой продуманный план всегда имеет нюансы.
Мы дождались ночи. Когда в полной луне было видно, как блестит листва на деревьях, появились первые сомнения. Борис отказывался давать команду на штурм, заподозрив что-то неладное.
Когда воины, потеряв всякий страх, начали общаться между собой в полный голос, кривая тень скользнула на середину деревни.
Все резко замолкли. Я открыл шире глаза и с любопытством присмотрелся. Очертания тени, брошенные луною, вдруг сменились жирными чернильным пятном, отброшенным на скалу вспыхнувшим пламенем. Загорелся костёр. Жёлтый свет огня раздулся огромным шаром, осветив часть домов, залез на стену горы, кинув тень вовнутрь широких пещер, которых мы даже и не замечали!
Всё это время Альфа лежал рядом со мной, с волнением наблюдая за тишиной леса. Но что-то случилось. Он вскочил. Его дыхание участилось. Задние лапы вгрызлись в землю так сильно, что из-под одной вылетел комок земли с пучком зелёной травы. Рычание, зародившееся в желудке и быстро дошедшее до пасти, зарядило всю стаю энергией. Подобно своему вожаку, все волки встали. Каждый нацелился на пещеру и был готов сорваться в любую секунду.
— Инга, — шепчет мне Борис, — что происходит? Я не давал команду!