"Фантастика 2025-65". Компиляция. Книги 1-29

Кистяева Марина

— И чего вы теперь хотите, ваша светлость? — задала она вопрос, который я от нее ждал.

— Мелисса, ты останешься моей невестой, — ответил я. — И даже, может быть, со временем номинальной герцогиней Саэкса. Но править здесь ты больше не будешь. В герцогстве полный бардак. Ты же видела, как все устроено в Юме? Вот и здесь я буду устанавливать такой же порядок. А ты на это не способна. В общем, те условия нашего брака, которые ты заключила с Изабеллой, больше недействительны.

Решил я невесту для начала немного застращать, а потом перспективу выхода показать. Старый прием, но работает безотказно.

—

Но я же именно этого и хотела, — произнесла девушка, нервно сглатывая и враз становясь удивительно вежливой. Куда только весь апломб темной герцогини делся? — Я для того и приезжала в Юм, чтобы посмотреть, как там все устроено. Идея со свадьбой мне в голову пришла позже. И я провела много времени, расспрашивая обо всем вашу старшую жену, которая дала мне множество ценных советов. Вернувшись сюда, я планировала большую их часть претворить в жизнь. Но не успела, как вы знаете… И теперь вы мне даже шанса попробовать не оставляете. Кем же я буду? Просто одной из ваших жен? Бесправной и послушной?

— Послушной — это обязательное условие, — подтвердил я, прогоняя воспоминания о «послушании» Изабеллы. — А вот насколько бесправной будет зависеть только от тебя. Сможешь доказать, что способна на большее, чем просто составлять мне компанию в постели, получишь и определенные права (хотел еще добавить «в рамках своих компетенций», но решил не усложнять для понимания этой типичной представительницы дикого феодализма свою мысль). Например, Изабелла помогает мне в общем управлении, правит законы, занимается вопросом налогов. Диана занята магическим обучением. Элениэль, когда вернется из Эльфары, будет по военным делам. Подумай, что сможешь привнести в мою семью ты. И завтра продолжим этот разговор. А сейчас я пойду спать.

Подумала. Естественно, придумала совсем не то, что было нужно.

Не успел я заснуть, как заявилась ко мне. Стоит посреди спальни. Лежу, смотрю на девушку. Уже догадываюсь, что сейчас последует, и мне от этого становится скучно. Так, она вполне ничего. Я бы даже сказал, что по-своему красива. Но вот не хочется мне абсолютно ее. Видимо, никак не могу забыть ее поведения в Юме. Мужчины они такие. Обидчивые. И ранимые.

— Ваша светлость, — говорит Мелисса. — По нашим обычаям, правда, почти уже забытым, рыцарь, спасший девушку от смерти, может провести с ней ночь. А вы еще и мой жених. Но ночь должна пройти без близости, как испытание благородства поведения кавалера и девушки. Они спят в одной постели, но между ними кладется меч, обозначающий границы дозволенного.

Ага. Помню. В нашем средневековье тоже такой бред имел место быть. Правда, история умалчивает, смогли ли хоть раз благородный рыцарь и невинная девушка чистоту и возвышенность своих чувство доказать. Почему-то думаю, что не было таких прецедентов.

Берет мою шпагу, рассматривает, кладет на место, начинает стягивать с себя платье.

Совсем чокнутая что ли? Так у меня этого добра хватает. Так-то, если разобраться, и у Дианы есть свои странности, и Элениэль совершала, скажем мягко, странные поступки, да и даже у Изабеллы хватает своих личных, особо приближенных, холимых ею и лелеямых тараканов. Мне что? Санитаром в этом потенциальном дурдоме работать? Тем более, что для этого мира и мои многие привычки и взгляды не совсем укладываются в норму.

И на кой мне, спрашивается, ночью в постели, которая, к слову,

здесь и так не слишком широкая, девушка, да еще и моя шпага? Еще шпагу я могу стерпеть. В этом даже какой-то смысл есть — все-таки ночую в только что захваченном замке. Но Мелисса мне рядом зачем? Да и понимаю я, что цель всего этого спектакля отнюдь не проверить мое «благородство», а с точностью до наоборот — соблазнить и таким образом получить какие-нибудь преференции.

— Мелисса, — говорю девушке. — По-моему, ты что-то неправильно поняла. Про постель я сегодня сказал не для того, чтобы ты ночью пришла ко мне. Надевай свое платье и иди в свою спальню.

Ушла, недоверчиво оглядываясь на меня. Ну, конечно. Видимо, привыкла пользоваться вниманием мужчин — молода, красива, герцогиня. А тут такой облом.

На следующий день девушка выглядела сильно смущенной своей ночной эскападой. Впрочем, я сделал вид, что ничего не было. Проявил то самое «благородство», которое она столь безуспешно пыталась проверить. Сразу перешел к делу. А именно к экспресс обучению Мелиссы основам политэкономии и юриспруденции, а также попутно делопроизводству и ведению прозрачной финансовой отчетности применительно к реалиям средневековья. Последнее обстоятельство значительно задачу упрощало. Не доросли еще здесь до сложных материй, которых я и сам не знаю, кстати.

Две недели мы так провели. Сообразительная оказалась, хотя и с девственно пустой головой, в которой, кроме гордости за свое аристократическое происхождение, ничего не было. И я вкладывал, и вкладывал, вбивал, и вбивал в нее знания. Она записывала, запоминала, задавала уточняющие вопросы. Просто идеальная студентка.

К слову, начал понимать, почему некоторые преподаватели так падки на своих студенток. Действительно, когда учишь кого-то, то начинаешь испытывать к подопечным определенную симпатию. А если это еще и девушка… В общем, раньше жестко осуждал, теперь тоже осуждаю, но уже не столь категорично. С другой стороны, и мудрый наставник частенько вызывает у девиц некоторое возбуждение. Это я еще по тем временам, когда в фитнес клубе тренером подрабатывал, помню. Ни разу инициатива от меня не исходила. Я просто не отказывался.

Потом, когда вчерне был набросан план ближайших мероприятий, которые необходимо провести в моем, подчеркиваю — моем, герцогстве, отправились по деревням и весям.

Мне надо было показать подданным себя — их законного с этого момента властителя и заодно объявить о наступлении новой эры в их мрачной жизни — эры процветания и справедливости. Оглашал новые законы, объявлял, какие налоги, как и с кого будут собираться. Особое внимание уделил купцам. Какие же они нищие по сравнению с юмскими. И все равно по местным меркам считаются чуть ли не олигархами. Но хоть соображают что-то.

Селяне просто расходились в гробовом молчании, не веря, что что-то может измениться к лучшему. Ремесленники качали головами — эти очень хотели поверить. Мелкие лендлорды вовсе ничего не поняли. Придется их всех менять на более сообразительных. А вот торговый люд воспринял мои нововведения с энтузиазмом. Это отрадно. Оживится торговля, увеличится денежный оборот, уровень жизни в среднем по герцогству возрастет.

Всегда приятнее считать все «в среднем» — что доходы населения в стране, что температуру по больнице. Оптимистичнее показатели выходят.