"Фантастика 2025-66". Компиляция. Книги 1-28
Шрифт:
Она поставила точку чуть правее вершины юго-западного луча:
— Казалось бы — тупиковая ситуация. Хаб достиг предела вместимости, и больше мостов на нём не появится — это подтверждают теоретические расчёты наших флюидных физиков. Но из этого разве следует, что наш хаб — единственный?
Мы с Хильдой несколько растерялись. Слишком зациклились в последние дни на восьми осях — и элементарный вопрос, который сейчас поставила Гленна, не приходил нам в голову до сих пор.
— Инерция мышления, — улыбнулась Гленна, увидев
Наша преподавательница нанесла на бумагу ещё несколько штрихов. Намеченная ранее точка между осями стала вершиной очередного луча, но пристыковался тот не к нашему хабу, а к совершенно другому, который Гленна дорисовала ниже. И этот новый хаб тоже оброс восемью лучами.
— Вот так это, вероятно, и происходит, — сказала Гленна. — У физиков есть соответствующие формулы, которые подтверждают эту гипотезу. Теперь, как видите, у нас две восьмилучевых звезды по соседству.
— Но их может быть и больше? — спросила Хильда.
— Да, мы уверены. Возникают новые хабы, там есть места. А значит, каждый из тех миров, что сейчас считаются промежуточными, может стать осевым — при условии, что будет прогрессировать социально.
— Но ведь, — сказала Хильда, — это мир, добившись прогресса, пристыкуется уже не к нашему хабу. Общаться с ним нам будет труднее…
— На первый взгляд — да, есть такая трудность. Давай, однако, продолжим.
Гленна наметила ещё несколько звёзд поблизости друг от друга. Сказала:
— Если восемь лучей способны объединиться в звезду, то почему восемь звёзд, к примеру, не могут объединиться в созвездие?
Она соединила хабы тонкими линиями — и рисунок стал ещё более выразительным. Все звёзды теперь казались объёмными, а нити между ними подчёркивали взаимосвязь, демонстрировали наглядно.
— То есть, — сказала Гленна, — мы сможем-таки общаться свободно, но уже не в пределах восьми осей, а в рамках более масштабной системы.
— А созвездия, — заметила Хильда, — тоже весь могут объединиться во что-то более крупное…
— Эту ступень прогресса нам сейчас сложно себе представить, но теоретически — да, пофантазировать можно.
Гленна принялась добавлять на лист восьмилучевые звёздочки — уже совсем схематично, наспех. Но флюидный планшет улавливал логику, достраивал картинку, и вскоре листок заполнился.
— Рисую, естественно, наугад, — пояснила Гленна. — Мы ведь не знаем пока, как выглядят такие системы и сколько в них входит звёзд.
Созвездия на рисунке переплетались причудливо.
Да, они были выдуманные, но я теперь видел принцип. И вспоминал слова пожилого фермера, рассуждавшего примерно о том же.
Кажется, мы с Хильдой узнали то,
— Такой вот предполагаемый космос в рамках Земли, — добавила Гленна. — Простор для исследований огромный. Звезда с восемью лучами у нас готова, будем теперь искать дорогу к соседней. Может, и вы внесёте свой вклад. Вы у нас самый знаменитый дуэт теперь — по итогам июля, по крайней мере.
— Это получилось случайно, — сказала Хильда. — Но спасибо тебе большое за объяснение, нам этот вопрос не давал покоя…
— Обращайтесь, — сказала Гленна с улыбкой. — И вообще заезжайте в гости.
— Ты к нам заезжай тоже! — Хильда в свою очередь улыбнулась. — Нас с тобой ещё ждёт торговый дворец Москве. Но это — в следующий раз.
Попрощавшись с Гленной, мы вызвали межосевое такси и вышли на улицу. Суета у входа в ямскую башню уже утихла, автобус с блогершами уехал. Ожидая машину, мы остановились в тени под деревом, и Хильда сказала:
— Наше приключение, кажется, заканчивается-таки. Да, Тимофей?
— Да, няша. Нам, кстати, предлагали отгулы…
— Ой, это было бы замечательно! Завтра и послезавтра хотя бы.
— Мы их берём. А сегодня у нас в программе…
— … романтический вечер, — закончила фразу Хильда и улыбнулась. — Я очень жду. Уже можно говорить, куда я хочу пойти?
— Давно пора. Я уже неделю втихаря тренирую чопорно-интеллектуальную морду.
— Получается так себе, но расслабься, она тебе не понадобится. По здравом размышлении я снизила планку чопорности, чтобы не повергнуть тебя в уныние. Хотя дело даже не в этом, просто мне пришло в голову, как устроить в Москве свиданье с лёгким намёком на традиции тех краёв, где я родилась.
— Пока не догоняю, давай подробнее.
— У нас морская страна, как тебе известно, и в предках у меня — мореплаватели. Москва далеко от моря, но когда мы взлетаем от ямской базы, к северу хорошо видна большая масса воды…
— Да, Химкинское водохранилище. Ну, и судоходный канал через него проходит.
— Ага, я посмотрела в сети. Из-за таких каналов, которые ведут к рекам, Москву даже иногда называют портом пяти морей, и мне это очень понравилось. В общем, предложение у меня простое — давай прокатимся вечером по Москве на кораблике. Это и красиво, и символично, по-моему. И без лишнего пафоса. Как ты на это смотришь?
— Устрашён твоей эрудицией, а вообще — я всеми руками «за».
Мы сели в такси, и оно направилось к юго-восточному берегу.
Июль шёл к концу, но жара не ослабевала. До конца лета была ещё куча времени.
И вновь я невольно вспомнил, как ехал на хаб впервые. Тогда я был просто чел на байке, которого исключили из Академии. Теперь я стал путешественником с кучей знакомств в соседних мирах. И меня ждало свиданье с блондинкой, рядом с которой меркла любая фотомодель.
Нормальная подвижка за месяц, в общем-то.