"Фантастика 2025 -72". Компиляция. Книги 1-16

Коллектив авторов

— А моего мнения, значит, никто не спрашивает? — улыбнулся нахальному гоблину тот.

— А вы что, против? Не похоже, что вы не нуждаетесь в услугах дворецкого… — сказал Ромеро Румпель Первый, демонстративно оглядев комнату и самого Полчека.

— Нуждаюсь, пожалуй, — признал драматург.

— За вами пришлось побегать, господин. Письмо-то пришло из Всеношны, но там вас уже не было. Ходили слухи, что вас видели в Корпоре, я собрался было туда, но, к счастью, увидел вот это!

Гоблин показал один из флаеров, которые

Рыжий Зад разбрасывал по тавернам в порту.

«Новая и Вечная» — спектакль возрождённого театра «Дом Живых»!

Снова в Порте Даль — звёзды Жерла и Всеношны, труппа, выступавшая в Коллизиуме (обвинения в его разрушении сняты за недоказанностью)! Великий спектакль! Премьера! При поддержке (моральной) нового нефилима!

Режиссёр-постановщик — Панургодормон (Пан). В главной роли — Фаль Жеспар, знаменитая гномиха-на-ходулях!

Автор пьесы — Полчек Кай.

— В общем, я нашёл вас, хозяин. Поздравляю. Где у вас хранятся кофе и белые порошки в баночках?

— Надеюсь, твои глаза достаточно молоды, чтобы прочитать надписи на банках? — спросил осторожно Полчек.

— У меня прекрасное зрение, хозяин!

— Это радует.

— Вот только читать я не умею!

* * *

— Полчек, если бы я не была твоей няней, я бы сейчас кричала в ужасе: «Кто вырастил этого инфантильного болвана?!» Увы, приходится признать, что в этом есть доля и моей вины.

— Я тоже рад снова видеть тебя, Спичка, — улыбнулся рассерженной дварфихе драматург.

— О, я уже начала забывать это имя. Теперь я Фламерия д’Камарут, венчурный инвестор.

— Так, отнеси мои вещи в какую-нибудь гостиницу поприличнее, — велела она сопровождающему её кованому, — здесь не то что остановиться на ночь, тут присесть некуда.

Дварфиха брезгливо оглядела комнату, которая, несмотря на все усилия Ромеро Шнобеля Первого, имеет вид малоуютный.

— Итак, скажи мне, мальчик мой, — Спичка подпёрла могучими руками круглые бока, демонстрируя вызывающе дорогую кирасу с мифриловыми вставками. — Какие демоны тебя унесли из Корпоры так внезапно, что ты даже не попрощался?

— Ты была слишком занята.

— Ну, извини, такое окно возможностей, как дружественный нефилим, открывается не каждую тысячу лет! Я как истинный дварф ковала деньги, не отходя от кассы! Теперь в Корпоре самый крупный дварфийский банк на континенте, и угадай, чей он?

— Твой, разумеется.

— Именно! Это не говоря уже о производстве кованых на моих заводах. Причём они там и продукция, и рабочая сила, и промоутеры, и покупатели. Так что мог бы и подождать, пока я разгребусь с делами!

— Не мог. Меня уже тошнило от Корпоры.

— Ну да, экие мы нежные… Обидеться и сбежать

без гроша, поселиться на руинах, пить и писать… Когда ты уже повзрослеешь?

— Что делать, мир устроен так, что кто-то богат, а кто-то беден. Я, увы, из вторых.

— Ты не беден! Ты глуп!

— Звучит обидно.

— А мне не обидно? Ладно твоя труппа, где сплошь балбес на раздолбае и только гномиха на ходулях. Но ты-то мог хотя бы зайти в банк?

— Зачем?

— Чтобы сказать: «Я Полчек, мне нужны мои деньги!»

— Какие деньги? — удивился драматург.

— Которые творческий коллектив «Дом Живых» заработал во Всеношне, а я инвестировала! Которые принесли вам восемьсот процентов прибыли до налогов! Потому что пока ты обижался и убегал, некая Фламерия, мать её, д’Камарут, гоняла на пинках Консилиум, закручивала в дугу Совет Корпоры и загибала ласты Дому Теней, запихивая им во все отверстия эксклюзивные договоры с Жерлом! С предприятиями, в которых крутятся ваши деньги, кретины!

— Так у нас есть деньги? — с трудом осознал суть Полчек.

— Вы можете купить всю эту помойку-над-заливом, которую тут почему-то называют городом. Но я не советую, паршивая инвестиция.

— Этого хватит, чтобы отремонтировать «Скорлупу»?

— Это тоже так себе инвестиция, — вздохнула Спичка, — но нельзя же требовать разумного экономического поведения от артистов. Да, хватит. Развлекайтесь. И выдели мне место на этой твоей премьере. Я хочу посмотреть, что именно ты наврал людям про Завирушку.

* * *

— Фаль, привет! — гномиха подскочила в своей постели, растерянно тряся ушами. Не помогло, голос доносится изнутри головы.

— Я научилась посылать голосовые сообщения! Госпожа Пад… то есть господин Сидус учит меня всяким штукам, связанным с Краем. Чтобы я его случайно не…

— Так вот как оно бывает, оказывается! — фыркнула гномиха. — Ничего себе будильничек! Ну ладно, моя очередь терпеть…

— … совсем перестала мне их посылать! Я понимаю, вы там, наверное, заняты, играете на сцене, веселитесь. Публика, я думаю, от вас снова в восторге. Но ты…

— Ага, конечно, — скептически сказала Фаль в потолок, пока длится пауза между сообщениями. — Заняты. А то, что ты теперь Птенец Вечны, совсем не при чём. Как будто так легко набраться наглости и разбудить посреди ночи не подружку-Завирушку, а целого нефилима!

— … помнишь, я опасалась, что однажды перестану быть собой, выходя на сцену? Теперь я на сцене круглые сутки, и, хотя роль у меня одна, я уже…

— Бедная, — вздохнула Фаль. — Наверное, ей, и правда, нелегко. Не очень-то много веселья у нефилимов, если подумать.

— … можно сказать, сижу в золотой клетке, как Вечна. Хотя прутья у неё и невидимые. Когда твои уши щекотали мои пятки, всё было как-то проще…

— Хм. Когда буду помирать, завещаю свои уши в музей, — захихикала Фаль.