FANтастика
Шрифт:
Темноволосая девушка лежит на снегу, руки стянуты шарфом, ноги раздвинуты и привязаны какими-то веревками к стволам молодых берез, куртка валяется рядом. Девушка дергается, пытается вырваться, но куда там. И кричит, кричит:
— Лера-а-а!
Над ней склонился мужчина. Лера видит только его спину, светлые, почти бесцветные волосы и что-то блестящее в руке.
— Сейчас, маленькая моя, сейчас. Кофточку разрежем, потом штанишки. А ты кричи, не останавливайся.
Лера слышит, как он хихикает. Она поднимается, делает шаг, другой. Цветные круги снова появляются, но она только отмахивается от них.
Всего несколько шагов. Хорошо, что этот урод в костюме ничего вокруг не замечает, занят очень. А вот подруга заметила, кричать перестала. А сил все меньше и меньше. Бить наверняка надо.
Лера хватает его за волосы, дергает на себя. Острое, идеально отточенное лезвие легко проходит по горлу. Теперь развязать подругу. А узел туго затянут. Шарф тонкий, такой проще разрезать.
— Лерочка… Спасибо… — шепчет черноволосая девушка.
— Все хорошо…
Лера сидела, уставившись на Андрея. Слова застряли в горле, было страшно даже пошевелиться.
— Что? Вспомнила? — Мужчина искоса посмотрел на девушку и усмехнулся.
Она не шевелилась, будто и не слышала вопроса.
— Бу! — вдруг прогрохотало с другой стороны.
Лера испуганно дернулась и грохнулась с табуретки.
Кирилл стоял, упираясь в столешницу кулаками, и, не мигая, смотрел на нее.
— Его, значит, вспомнила. А меня?
— Я… Я вас не знаю… — пробормотала девушка, отползая к стене.
— Не знаешь, значит? А я вот тебя знаю. Я же только дорогу спросить хотел. Ну, пьяный был. Ну, на ногах не устоял. Сам упал и тебя повалил. Так сразу надо железякой какой-то в глаз тыкать? Отвечай! — Кирилл заорал так, что уши заложило. — Я тебя спрашиваю! Обязательно, да?
— Кир, оставь ее. — Андрей попытался утихомирить товарища.
— Нет, пусть ответит!
— Вы трупы, — дрожащим голосом сказала Лера.
— Трупы, — кивнул Андрей.
— Что я тебе сделал? Отвечай! — не унимался Кирилл.
— Я вас убила…
— Убила. — Андрей пожал плечами. — Доигрывать-то будем?
Лера поднялась по стене и со всех ног бросилась к лестнице на чердак.
— Ну вот, испугал девочку. — В голосе Андрея слышалось неподдельное разочарование.
— А пусть ответит! Пусть скажет! Я же просто дорогу спросить хотел…
— Да ответит она тебе, успокойся. Вот придет в себя и ответит. Никуда она не денется.
Легко вскарабкалась по хлипкой лестнице, захлопнула крышку люка, задвинула каким-то тяжелым сундуком. Забилась в угол, обхватила голову руками.
Это бред какой-то, думала Лера. Кошмар. Страшный сон. Просто обыкновенный страшный сон. Вот я сейчас проснусь, и все будет хорошо.
Девушка даже ущипнула себя несколько раз, но ничего не изменилось.
Спокойно. Надо просто подумать, и обязательно что-нибудь придумается. Вчера легла спать, проснулась и оказалась тут. Значит, надо просто уснуть и проснуться дома.
Лера сгребла разбросанное тряпье, устроила лежанку.
Уснула она быстро.
Вперед, вперед, быстрее. На втором дыхании, на третьем, четвертом. Вот до того выпавшего кирпича, потом до этой большой трещины.
И жертва уже чувствует дыхание в спину. Длинный шлейф животного страха тянется, заставляя бежать быстрее.
Впереди — жертва, сзади — охотник. Твоя жертва, и охотник тоже твой. Убежать и догнать. Бег по кругу.
Убежать? Догнать?
Кого? Зачем?
Разве это важно?
А разве нет?
Останавливаешься, садишься на траву, прислоняешься к холодной шершавой стене. И те двое, что впереди и за спиной, тоже останавливаются.
Они тоже задают вопросы.
Кому?
Лера открыла глаза и чуть не заорала.
Она лежала на той же самой куче тряпья, рядом горела свеча в алюминиевой кружке, а на пыльном сундуке сидели Кирилл и Андрей.
— Коньячку? — Кирилл протянул девушке бутылку.
Лера только помотала головой.
— Почему я опять здесь? — Голос дрожал.
Живые трупы смотрели на нее, не мигая. За их спинами в клетке бился маленький теплый огонек, показывающий давно забытое, огонек, который девушка так и не освободила. Наконец Андрей вздохнул и, ласково улыбаясь, сказал:
— От себя не убежишь.
Сергей Стрелецкий
Долгая честная жизнь
Молодой, да ранний. Моложе, пожалуй, и некуда. Парню исполнилось лет девятнадцать, не больше. Точно не установишь — как и многие полукровки, он не был вписан в церковные или магистратские книги и не мог наверняка знать дня, когда родился.
Совсем молодой. И Кольтом его прозвали не только за пистолет. Он и вёл себя, в общем, по-жеребячьи. Если не считать того, что у этого жеребёнка очень рано прорезались волчьи зубы.
Двадцать восемь убийств — только те, про которые было точно известно, что на курок нажимал именно Кольт. Ограбления. Изнасилования. Кражи лошадей. Угон скота.
Дурная слава Кольта шла по всей округе, но в лицо его знали немногие. Любой парень его сложения мог закрыть лицо платком, надвинуть шляпу на глаза и стать Кольтом — попробуй отличи. Кольт менял лошадей, одежду, сапоги — всё, кроме привычного пистолета.
Других привязанностей у него не было.
Единственным человеком, который мог бы безошибочно опознать Кольта, был Шервуд Вольф, шериф Мотаки. Это было тайное знание. Шериф никогда и никому не говорил, что собирается взять Кольта.
Он вообще был не слишком разговорчив.
Много лет назад молодого Вольфа, измождённого и здорово потрёпанного койотами, подобрали в пустынном районе Нью-Мексико переселенцы, которые в поисках незанятых территорий двигались на Запад из самой Новой Англии. Парень неплохо знал язык апачей и оказался полезен. Отлежавшись, он сумел от имени переселенцев договориться с вождями рода Бизона, так что фургоны без потерь смогли дойти до свободных земель на побережьях Рио Верде в Аризоне. Основанный ими Ньювилл за несколько лет разросся, набухая за счёт всё новых пришельцев с Востока и принимая в себя развращаемых цивилизацией апачей, освобождённых рабов с Юга, разорившихся фермеров и неудачливых старателей.