Фантастиш блястиш
Шрифт:
– Шанса.
Ответ родился сам собой и независимо от моей воли обратился в звуки.
– Неплохо, а? – тот, что пытал меня взглядом, обратился к одному из обитателей кресел, – Что думаете, Давыд Борисович?
Этого я знал. Да и как можно было не узнать ректора института. Вопрос заставил его задуматься, метнуть взгляд в туманную даль, пожать плечами и выдать некую несуразную реплику.
– Молод и горяч. Надо бы присмотреть за ним.
«Пытливый взгляд» кивнул головой, словно поймал сакральное откровение, и плюхнулся обратно в кресло.
– Для
«Да ты что!!!» – воскликнул внутренний голос от небывалого восторга, но я сказал скромнее:
– Очень приятно.
– Думаю, вы слышали, что под моим патронажем осуществляется очередной нацпроект «Добрый конец». И мы бы хотели включить в него вас.
Решив, что от меня ждут слов, я сказал:
– Рад стараться.
– И хорошо, – продолжил Зеленин, – Мы информированы о ваших лабораторных успехах, однако нам с вами необходима очередная липовая бумажка, в которой будет написано, что население ближайших селений страждет получить «Здоровин», а главное, что он им действительно необходим.
– И как?.. – озадаченно спросил я.
Но мои реплики были лишь фоном. Все решения были приняты задолго до моего прихода.
– Мы отправляем вас в Вышний Волочек. Будите там проводить осмотры и изучать здоровье детей в школах и детских садах.
– Но….
– Так как вы в этом мало что смыслите, мы отправляем с вами помощника. Позовите, пожалуйста!
Просьба относилась к Лавринову, который все еще стоял под дверью. Не заставляя ждать других, он дернул ручку и позвал:
– Вадик!
Ответом стало появление званого гостя. Мужчина лет сорока пяти с седеющими волосами и утомленным взглядом выглядел весьма контрастно на моем фоне. Однако он был не меньшей пешкой, чем я.
– Знакомьтесь, Вадим Дотц. В этой командировке он ваш куратор.
– И когда нужно ехать? – спросил я.
– Завтра.
Оказавшись за дверью, я получил содержательное указание от Дотца.
– Завтра в пять на платформе.
Когда тебе выпадает единственный шанс в жизни, тебе не до сна.
И если уж ты не последний кретин, то точно не станешь валяться в постели и слащаво позевывать, увещевая самого себя, что до сих пор все еще рано вставать. Другое дело, коль тебе все до фонаря и ты мечтаешь, что гора приползет к Магомету.
Лишь только стрелки часов достигли трех, я подскочил как ошпаренный и, истерически бегая по квартире, стал собираться в путь. Все суетные дела заняли около часа. Довольно быстро, но расслабляться не стоило. В пятый раз проверив запертость замка, я подошел к лифту и нажал кнопку вызова. Громко скрипя и треща, кабина добралась с самого низа на девятый. Двери распахнулись и я зашел. С такими же тревожными звуками, как и ранее, кабинка попятилась вниз, но тут же резко остановилась и суматошно качнулась.
– Здорово!
Какой-то мужик зашел в лифт и почему-то исполнил приветствие. Когда не знаешь чего ждать, благоразумнее не
– Здравствуйте.
Двери захлопнулись вновь, а вот мужик продолжал вихлять открытой варежкой.
– Как делища? – спросил он.
И мало того, он протянул мне руку. Казалось бы ничего особенного. Зачем париться из-за рукопожатия? Совершенно незачем, если только вам не суют руку непонятного цвета. А потом ты думаешь: «Это она немыта или за многолетнее пребывание в грязи сработала способность к мимикрии?» И все же, как культурный человек, ты не можешь выдать свои опасения, не можешь посметь обидеть человека, сказав ему, что вся его жизнь дерьмо и сам он дерьмо, потому что немыт и грязен. Нет, ты просто пытаешься на секунду сойти за своего.
– Нормально, – ответил я, пожимая руку.
Мужик оскалился в беззубой улыбке.
– А ты ничего, – сказал он, – Никогда тебя раньше не видел.
– Приезжий.
Такая реплика всегда избавляла от лишних дискуссий. А главное – не приходилось быть удрученным из-за никому ненужного разбирательства генеалогии и глупых вопросов типа «А знаешь того?» или «Знаешь этого?». Тем более что все мысли мои на тот момент сводились к тому, чтобы разойтись со случайным встречным как в море корабли.
– А меня здесь все знают…, – неугомонно продолжал мужик.
О, Боже, лифт двигался целую вечность.
– …С самого строительства здесь живу и всех сторожу, вот меня все и кормят, поют…. А жена нашла молодого, но все путем….Рано или поздно, но мы вышли на улицу. Радовал сам факт, что мне удалось глотнуть свежий воздух, которым я был на время обделен из-за творческих благовоний рабочего класса.
– Тебе куда?
– А вам? – парировал я встречным вопросом.
Мужик махнул в одну из сторон.
– А мне в другую, – сказал я и указал противоположную.
Да, предстояло сделать крюк, но это стоило того.
– Давай на прощание.
Постепенно становился очевиден секрет долгожительства моего нового знакомого. С таким никто не станет лишний раз связываться.
– Удачи, – пожелал я, вторично пожимая ему руку.
– Да-да-да….
Чувствуя, что это может длиться вечно, я поспешил вырваться из плена.
По вине непредвиденных перипетий сложилось небольшое отставание по графику, так что пришлось наверстывать за счет бега. Было бы намного проще, если б в подворотнях было побольше света, а на тропинках поменьше гололеда. Но жизнь не делает уступок.
Да и ладно. Все равно, оказавшись на платформе, я уперся носом в запертые двери. Нет, я не опоздал. Наоборот я прибыл досрочно на пятнадцать минут. Только вот руководство электричек почему-то считало целесообразным держать народ на морозе вплоть до самого момента отправления.
Возможно, в этом и была логика, возможно, был смысл, как например экономия внутреннего тепла, но людям, что переминались с ноги на ногу в тщетных попытках согреться, было совершенно плевать на всякую экономию и тому подобное.