Фантик
Шрифт:
Позади него смешки раздаются. Гадкие и противные. У меня от них возникает внутренняя дрожь. В этом закутке ни души. Только я и они. Сказать, что мне жутко, значит ничего не сказать.
– Я… Я не… Пустите меня… - П-п-пожалуйста…
Слова вырываются тихим жалобным писком. Никогда я не попадала в такую ситуацию и не представляла, как себя вести, и что говорить.
– Не-а, так не получится. Я разозлился. Из-за тебя, между прочим, и хочу платы.
Оскал на лице парня становится отчетливее, а в глазах загорается нехороший
– П-п-платы?
– Да, поиграть хочу.
Мерзкие пальцы щеки касаются, и я невольно дергаюсь, чтобы не чувствовать этого прикосновения. Сердце и вовсе впадает в истеричный бег по кочкам. Кажется, еще чуть-чуть, и мне станет плохо.
– Руки убрал от нее.
У меня даже дрожь пробирает от голоса Бойцова, который спокойным жестом отталкивает от меня наглого парня. Теперь мне открывается вид на всю их компанию. Кирилл стоит передо мной с каменным выражением лица.
– Чего?! Кир, это же свежее мясцо?!
Не отрываю взгляда от Бойцова, надеясь на то, что он в очередной раз спасет меня. Вот только он наклоняет голову, рассматривая меня через чур откровенно. Так, что прикрыться хочется.
– Даже если и так, то оно не твое. – Мерзкий тип в сторону сдвигается, окончательно уступая Кириллу место. – Не твое, - темные глаза впиваются мне в лицо, - а мое…
Глава 34
Глава 34
POV Кирилл
Боль – едкое чувство, которое толкает на необдуманные поступки и заставляет ввязываться в сомнительные дела. Некоторое время назад я, поддавшись слабости, ступил в компанию к отвязным ребятам. Они не смотрели на меня свысока, наоборот, в их глазах светилось равнодушие и, быть может, толика интереса. С чего это вдруг мажористого пацана занесло к ним?
А меня занесло…
Оказалось, что переключиться с хорошего мальчика, совершившего глупость, на плохого сына очень просто. Достаточно нескольких ночей.
А еще жгучего чувства вины за то, что причинил боль матери…
Такую потерю не заменить и не исправить.
Ничем.
Никак.
– Не твое, а мое…
Собственный голос чужим кажется. В голубые глаза смотрю без отрыва и по незримым нитям ощущаю весь ужас, который разрывает девчонку напротив, а ведь я решил избавить ее от своего общества. Окончательно. Бесповоротно.
– Кир, не борзей.
Матвей угрожающе растягивает слова, но я не ведусь на его маневр. Он вожак дикой стаи. Меня они просто уважают и против не пойдут, а Мот другой. Играет жестко и никого не щадит. Их общество для меня спасение и забвение, но с некоторых пор даже оно не помогает.
– Мот, уйди. – Скриплю зубами, концентрируя взгляд на трясущейся нижней губе Фантика. – Себе беру, что не понятно?
Молчание режет по нервам, а с ними у меня и так проблемы. Выжидающе сжимаю челюсти, пока лицо Фантика превращается в белое полотно. Ближе подхожу к ней, чуть ли не носами
– Ждем тебя вечером, - с недовольством кидает Матвей, - только без игрушки своей приходи.
Смотрю в глаза Арине и транслирую свои эмоции. Не знаю принимает ли она их, потому что не произносит ни слова. Меня это злит. Все выводит из себя. Ситуация. Ее появление.
– Какого черта ты не в лицее?!
В лицо шиплю ей и с места не сдвигаюсь. Разряды тока пускаю в ее сторону. Молчит. Даже дышать перестает, после чего резко меня грудь толкает трясущимися ручонками.
– Я не игрушка!!! Слышишь?! Не игрушка!
От силы ее удара невольно шаг назад делаю и кулаки сжимаю. Эмоции зашкаливают, срывая крышу.
– Тогда зачем сюда пришла? Хочешь сказать, просто так? Уроки еще, а ты чертова заучка!
Тоже повышаю тон, представляя то, что могло произойти, не будь я одним из их компании.
– Я… Я… - Задыхается, произнося слова, и глотает воздух с жадностью. – Да ты… Ты…
– Кто я? Говори, не стесняйся.
Идиотскую улыбку по лицу растягиваю, жадно глядя в ее глаза. Небесные. Притягивающее.
– Лицемер!
Выкрикивает и тут же прижимает ладонь к губам. Глаза бездонные начинаю поблескивать от влаги, вызывая у меня болезненные спазмы в районе грудины.
– Ты, - она запинается и делает глубокий вдох, который, видимо, ни капли не помогает, - лицемер, Кирилл. Я тебе поверила и доверилась, а ты…
Усмехаюсь, отталкивая все другие чувства, и выставляю себя сволочью во всех красках. Так будет проще и, очевидно, лучше.
– Что я?
– Поспорил на меня.
Шепотом произносит, а я хмурюсь, не врубаясь, о чем идет речь. С ответом не спешу, а Фантик отступать начинает.
– Пашку избил за правду. Что ты за человек такой?!
– Избил?
От удивления брови на лоб ползут. Получил очкарик, но точно не за правду. Споры были когда-то. Участие не принимал, но и не делал ничего, чтобы жертву спасти, кроме этого случая.
– Да. Я знаю все. Будешь отрицать?
Плечами пожимаю и убираю руки в карманы брюк, рисуя на лице равнодушную гримасу. Только в ребра въедается ядовитая обида. Арина же с шумом воздух в себя тянет. Губы прекрасные подрагивают в это момент. Вся взъерошенная, как дикая кошка.
– Спорил значит… Для этого все было?
Произносит с обреченностью, от которой мне не по себе становится. Не хочу таких эмоций, поэтому режу словами пространство между нами. Дистанцию увеличиваю намеренно. Решил же…
– Я не говорил, что хороший. Довериться или нет было твоим выбором. Я тебя не заставлял.
Отступаю назад, показывая, что говорить больше нам не о чем. Бельская снова рот зажимает рукой, нанося этим удар под дых. Горло сдавливает эмоциями, только внешне пофигизм рисую.