Фантик
Шрифт:
– Надолго? Что-то случилось?
– Срочно надо… Проверить, как там…
Слова подобрать не могу. Каждое из них царапает горло и рвет голосовые связки. О том, что случилось в лицее с Бельской, уже каждый прохожий знает, благодаря местным чатам и активности подружек Ларионовой. Сам видел и даже представить не мог, что там происходило у нее дома. Там же мамаша в неадеквате полном.
– Хорошо, - мама разводит руки в стороны и кивает, - только осторожно. Вызови такси.
Согласно мотаю головой. Дельных фраз для нее у меня не находится, поэтому отворачиваюсь и обуваю ботинки. Уже за ручку хватаюсь,
Пока бреду к лифту, вызываю такси. Ждать приходится полчаса, за которые я успеваю оборвать телефон Арины. Еще раз проверяю мессенджер и вижу две полоски, которые еще не стали синими. Сердце замирает и вновь принимается качать кровь по венам. В жар бросает от переизбытка чувств, которые меня захлестывают. Строчу ей сообщение в спешке.
Еду к тебе.
Не отвечает. Я верчу телефон пальцами и смотрю на фонари, мелькающие в окне. Такси плавно движется в сторону знакомого здания, и я почти на ходу из тачки выпрыгиваю, кидая таксисту купюру больше, чем требуется. На онлайн оплату нет времени. Иду к окнам Бельских и смотрю на окна минуты две. Распирает всего, так сильно хочется подняться и позвонить в дверь, но ведь давно за полночь.
Выйди на балкон.
Гипнотизирую экран и дыхание задерживаю, пока полочки не синеют. Взгляд на окна поднимаю и вижу в соседнем от лоджии ее силуэт.
Я не могу…
Черт! Быстро строчу ответ, пока она не вышла из сети и снова смотрю в окно.
Поднимусь и позвоню в дверь. Так лучше?
Что-то долго пишет, но в ответ приходит одно слово.
Иду.
Выпускаю воздух из легких и направляюсь к лестнице. Аккуратно поднимаюсь вверх, слушая, как бешено сердце грохочет. Меня так сильно кроет, что самому страшно. За несколько секунд влетаю вверх и стою на балконе у бабули Бельской. Жду, когда откроется дверь, и челюсти сжимаю все сильнее. Арина появляется через пару минут. Смешная такая в дутой куртке. На голову капюшон натянула.
– Ты в порядке?
Ближе подхожу и вдыхаю ее запах, как собака, которая соскучилась по хозяину. Она кивает, но на меня не смотрит. Приходится поднять ее голову за подбородок. Глаза заплаканные мне легкие вырывают. Дышать нечем. К себе ее прижимаю и не хочу отпускать. Оплетаю кольцом рук так, что не вырвется, и она не пытается, к моему счастью. Ответно прижимается, а я носом в ее волосы ныряю. Пусть короткие, но все те же.
– Тебе же они нравились…
Еле шепчет, и голос надрывается на последнем слове. Смещаю траекторию и упираюсь лбом в ее лоб.
– Ничего не изменилось.
– Изменилось…
Говорим тихо. Дыхание сливается в одно, жгутом стягивая нутро. Бороться с самим собой уже сложнее.
– Нет. Ты не изменилась, Фантик, и мое отношение к тебе не зависит от длины волос.
Молчит. Лишь тяжело выдыхает, провоцируя на предсказуемые действия. Несколько часов ее не видел, а соскучился до бликов перед глазами. Тру носом о ее нос и слюну сглатываю. Арина губы облизывает и в глаза мне смотрит, задавая ритм моему сердцу. Оно вибрирует так, будто я концерте рок-группы.
– Кирилл…
Еще раз медленно провожу носом по ее носу и, словно в замедленной
– Кир…
Выдыхает Арина и отстраняется. В ее глазах тревога, и я с трудом улавливаю свечение рядом. Кто-то из Бельских проснулся. Хмурюсь и отпускаю ее. Она оглядывается и кусает нижнюю губу с таким же явным сожалением, как и я.
– Будь на связи, Фантик.
Улыбаюсь, как идиот, и быстро краду легкий поцелуй, заставляя ее щеки розоветь. Самое захватывающее зрелище из всех, что я видел. Хватаюсь за перила и перепрыгиваю через них, но не учитываю того, что лестница покрыта ледяной коркой. Ботинок плавно и быстро пролетает цель, а я уже ослабляю хватку рук. Моментально хватаю воздуха и падаю вниз. Последнее, что врывается в сознание до удара головой о выступ соседнего балкона, полное ужаса лицо Фантика и ее громкий крик.
Глава 41
Глава 41
POV Арина
Держу руку Кирилла и с трудом слезы сдерживаю. Его голова забинтована. Лицо бледное с жуткими царапинами. Грудную клетку снова и снова тисками сжимает. Я давлюсь слезами, но не издаю и звука, разве что сип, который пугает меня саму. В тишине палаты кажется эхом из ужастиков, но я даже закрыть глаза не могу. Тут же всплывает картинка, как он улыбается, а потом падает. Снова и снова.
Все из-за меня.
Если бы я ему сразу ответила, то ничего бы не произошло.
Остальные минуты прокручиваются через раз. Скорая. Полиция. Мамино лицо. Белое, как мел. Бабушка, которая меня держала за плечи и успокаивала. Все смазывается, а потом…
Родители Кирилла. Холл больницы. Тяготящие минуты ожидания. Едкий запах медикаментов. Четыре стены отдельной палаты. Папино скупое объятие и ожидание в коридоре.
Снова содрогаюсь от приступа рыданий и непроизвольно сжимаю руку Бойцова. Остриженные волосы и испорченное Сонькино платье кажется мелочью по сравнению с тем, в каком положении сейчас Кирилл. Эти события остаются где-то позади, как и предвкушение радости от совместного времяпровождения. Я ведь так готовилась. Маме наврала и ушла в форме, а по итогу еще и получила нагоняй за то, что Ларионова с подружками выловили меня в коридоре и превратили в посмешище, обрезав волосы, которые так любил Кирилл.
Я вновь и вновь содрогаюсь. Кожа горит от слез, но этот бурный поток не может остановиться.
– Арина?
Я тру глаза и поднимаю голову, смотря на маму Кирилла. Она бледная и веки припухши, но на губах легкая дежурная улыбка.
– Пойдем, - женщина смотрит на сына и шумно выдыхает, - нам всем нужно отдохнуть. Мы с Иваном отвезем тебя домой.
– Нет.
Выходит сипло, и я в отчаянии трясу головой. Руку Кирилла не отпускаю и чувствую, как новая порция соленой влаги по щекам катится. Его мама опускается на корточки передо мной и так ласково смотрит в глаза, что я готова выдать еще один бурный поток слез.