Фантом для Фрэн

MadameD

– Что ты будешь делать?

Фрэн посмотрела на него и ничего не ответила.

Алджернон подумал, что египтяне не привыкли слушать женщин, неважно, своих или чужих; но промолчал, понимая, что Фрэн не может этого не знать.

Наконец они приблизились к дверям лавки – в старом доме с маленькими зарешеченными окнами, без вывески. Алджернон остановился.

– Фрэн, не делай глупостей.

Она спокойно отняла у него свою руку и, поправив шляпу, направилась вперед. Археолог едва успел обогнать ее и войти первым; прозвенел дверной колокольчик.

Фрэн,

войдя следом, невольно пригнулась, прикрывшись шляпой – не могла преодолеть робости перед египетскими общественными местами, предназначенными прежде всего, если не исключительно, для мужчин. Потом распрямилась и быстро осмотрелась, воспользовавшись тем, что старик-торговец уже подошел к Алджернону. Язык, на котором они заговорили, заставил ее поморщиться. Как же ей хотелось домой…

Лавка была темной и жутковатой с виду – полки вдоль стен были уставлены предметами, которые могли иметь какое угодно происхождение. Может, их вырвали из окостеневших рук древнеегипетских мертвецов; а может, изготовили на фабрике подделок специально для туристов. Но с первого взгляда вся эта посуда, свитки, украшения казались древними и таинственными, как сам Египет.

– Ты хочешь купить эту книгу, господин? – спросил араб. – Ты вернулся за этим?

– Да, - ответил Алджернон на его родном языке. – Женщина, которую я привел с собой, тоже желает взглянуть на нее. Покажи.

Хозяин лавки воздел руки, замотал седой головой.

– Нельзя. Женщина пробудит злые силы, которые много столетий спали в песках. Женщина – вместилище порока, господин, не позволяй ей касаться этой книги…

Алджернон позволил себе усмешку, хотя от слов торговца у него пробежал холодок по спине. В словах старого суеверного араба, с его традиционным для этой страны отношением к женщинам, было намного больше правды, чем он сам подозревал.

– Я не верю в сказки, мой друг, - сказал он. – Откуда к тебе попал этот документ?

Старик опять замотал головой, воздел руки и забормотал молитву. Но тут к Алджернону подошла его спутница, и араб едва не шарахнулся от нее – в таком он был состоянии.

– Покажите мне эту книгу, - произнесла Фрэн по-английски.

– Нет! – воскликнул старик.

“Неужели он что-то почувствовал в ней?” - вдруг пришла в голову Алджернону абсурдная мысль. Но настолько ли она абсурдна?

– Покажи папирус моей спутнице, - велел он торговцу, тоже по-английски. – Иначе сделка не состоится. Мало кто согласится купить у тебя эту книгу по такой цене.

Этот довод подействовал на араба лучше других. Он пожаловался кому-то под нос, потом, вздыхая, качая головой и причитая, скрылся в помещении позади прилавка.

Появился он несколько минут спустя, и в руках у него был туго свернутый свиток, который был бы неотличим от сотен других таких же, если бы не…

– На нем кровь, - прошептал араб, протягивая археологу папирус. – Видишь?

– Причем свежая, - пробормотал Алджернон, глядя на бурый край папируса.

Кажется, он только сейчас обратил на это внимание.

– Смотри, - он показал папирус Фрэн, а араб только что не зажмурился, глядя

на это. Но ученые уже не замечали его.

– Как тебе кажется, это он? – спросил Алджернон.

Это, без сомнения, был тот самый папирус. Фрэн узнала его тотчас же. Кажется, она знала правду еще до того, как они попали в лавку.

– Откуда это у тебя? – спросила она торговца по-английски.

Старик теперь смотрел на нее как-то бессильно. Как будто смирился с судьбой.

– От одного американца, - сказал араб.

– С белыми волосами? – спросила Фрэн.

– Нет, с темными, - ответил торговец. – Разделенными надвое, вот так.

Он провел ребром ладони по своей голове, наискосок.

Фрэн и Алджернон уставились друг на друга в изумлении. Археолог прищелкнул языком.

– Так вот ты где, друг сердечный, - протянул он.

– Погоди, - остановила его Фрэн.

– Как был одет этот человек? – спросила она араба.

Тот так же неумело, но безошибочно описал английский костюм из темной шерсти, в каких обычно появлялся Марк Дарби.

– Вот это да, - сказал Алджернон, когда старик умолк.

Он все еще не мог поверить в предательство Дарби, хотя никогда ему не доверял. Фрэн же, напротив, улыбнулась и положила руку на локоть своему спутнику; глаза ее опять зажглись тем неприятным блеском.

– Этот американец рассказал тебе что-нибудь о том, как добыл папирус?
– спросила она лавочника.

– Он нашел его в песках, в развалинах древнего города мертвых, - сказал араб. – Великое и опасное сокровище.

Некоторое время все трое молчали. Алджернон, кажется, всерьез сомневался, сделать ли это приобретение – хотя шел в лавку с твердым намерением выкупить принадлежащую ему по праву историческую реликвию. Но он достал бумажник и заплатил сумму, которую требовал лавочник – трата, которую Алджернон едва ли компенсировал бы, даже вздумай он попытаться перепродать книгу богатому коллекционеру.

– Ах ты ловкач, - пробормотал он себе под нос, неизвестно кого подразумевая – может быть, обоих пройдох. Но расставаться с этим документом он был больше не намерен. Может быть, он даже не уступит его Каирскому музею.

Покупатели покинули лавку; колокольчик над дверью снова печально тренькнул.

– Как ты думаешь, что это может означать? – спросила археолога Фрэн.

Он посмотрел на нее.

– Что именно?

– Ты сам знаешь, что, - сказала Фрэн. – То, что книга оказалась у Дарби.

Алджернон вздохнул и поджал губы; ему было более неуютно, чем когда-либо. Он подозревал то же, что и его помощница: что их осталось трое из семи.

========== Глава 28 ==========

– Все, Фрэн, - сказал Алджернон, когда они вернулись домой. – Тебе больше не придется здесь тосковать. Мы едем в Англию.

– Я здесь не тоскую, - сказала Фрэн с изумлением.

Только здесь она обрела саму себя!

Алджернон понимающе улыбнулся.

– Ты любишь не эту страну, а ее прошлое, - сказал археолог. – Как и я. Мы северные люди…