Фантомас - секретный агент
Шрифт:
Вокруг всей комнаты, по стенам, стояли столы, за которыми сидели офицеры этой службы, два капитана и два лейтенанта. Рядом был маленький кабинет, в котором обычно сидел заместитель начальника, майор Дюмулен. Этот кабинет не представлял собой ничего особенного и не привлек бы внимания посетителя, если бы он не знал, что в стене направо находится знаменитый опечатанный сейф, ключ от которого был только у майора Дюмулена и в котором, как говорят, были заперты самые секретные инструкции, касающиеся национальной обороны и мобилизации.
Кабинет
Именно в этом салоне принимали посетителей, получавших сюда допуск. Здесь можно было разговаривать, ничего не опасаясь; толстый ковер приглушал звук шагов, занавески и портьеры укрывали беседующих от нескромных взглядов.
Наконец, в самом конце коридора находился кабинет начальника Второго бюро, полковника Оффермана.
Офферман был очень образованным человеком; его эльзасское происхождение можно было легко определить по цвету лица, голубым глазам и светлым волосам.
Уже три года полковник руководил деликатной службой «статистики», добившейся при нем больших успехов.
Светский человек, он был принят в аристократических кругах. Утверждали, что у него, холостого и еще очень красивого мужчины, помимо профессиональных встреч в министерстве, бывали там и интимные беседы с очаровательными парижанками — и, конечно, не о национальной обороне!
В Бюро офицеры возбужденно переговаривались.
— Так это снова артиллерист? — спросил лейтенант Армандель, гигант с кирпично-красным лицом, много лет командовавший в Африке отрядом зуавов.
Капитан Лорейль, улыбнувшись, повернулся в кресле, заглянул в досье и ответил:
— Нет, мой друг, на этот раз у нас сапер!
Взглянув поверх очков, капитан Лорейль нежно промурлыкал старый припев:
Для сапера нет ничего святого…Армандель расхохотался:
— Ах, мой милый, можно сказать, что вы не подвержены меланхолии: что бы ни случилось, вы всегда улыбаетесь!
— Черт возьми, старина, о чем тужить? — весело ответил капитан. — Жизнь коротка, надо уметь ею пользоваться.
Он действительно умел ею пользоваться, этот капитан Лорейль — если судить по его внешнему облику. Ни у кого не было столь штатского вида, как у него; недаром товарищи прозвали его «нотариусом» — это гораздо больше соответствовало его внешности, чем звание капитана!
Лорейль был чисто выбрит; его полное лицо могло бы принадлежать канонику или крупному юристу. Очень близорукий, он никогда не расставался с круглыми очками в золотой оправе; его толстый животик как бы для равновесия опирался на коротенькие
Однако он был храбрым человеком; со своим веселым лицом, не позволявшим принимать его всерьез, капитан Лорейль был одним из самых ценных офицеров Второго бюро. Тот, кто повнимательнее присмотрелся бы к «нотариусу», заметил бы на его руках свежие шероховатые мозоли. Да и его пальцы, деформированные на концах, покрытые царапинами, заставляли предполагать, что капитан был не только кабинетным человеком.
Он и в самом деле возвратился после долгого отсутствия. Его не было шесть месяцев, и среди сослуживцев ходил слух, что он был занят опасной службой — работал каменщиком в бригаде рабочих, сооружавших форт на границе одной зарубежной страны; форт, планы которого были им, конечно, тщательно сняты.
Хоть и ходил такой слух, но он ничем не подтверждался, потому что капитан строго соблюдал присягу и ничего не рассказывал товарищам о своей поездке. Впрочем, их профессия диктовала воздерживаться от расспросов.
Кроме того, неожиданные путешествия, внезапные исчезновения и возвращения, таинственные поручения — все это было обычным делом для офицеров Второго бюро.
Старый архивист Годен, методически разбиравший в офицерском зале огромную корреспонденцию, которую надо было представить на подпись майору Дюмулену, вмешался, обращаясь к Арманделю:
— Значит, лейтенант, бедного капитана Брока заменит капитан инженерных войск?
— Да, Годен, — ответил офицер. — Капитан Мюллер. Его назначение было вчера подписано министром. Мы его ожидаем в половине десятого утра. Кстати, Годен, где лейтенант де Луберсак?
— Но вы ведь знаете, — напомнил старый архивист, — что его командировали сопровождать короля Греции.
— Проклятый Луберсак! — позавидовал Лорейль, жадно раскуривая огромную трубку. — Он на всех празднествах.
В коридоре послышался шум шагов, какие-то слова, дневальный открыл дверь и, отдав честь, доложил:
— Капитан Мюллер просит сообщить, что он прибыл!
Небрежно расположившись на удобной кушетке в углу своего кабинета, элегантный полковник Офферман полировал ногти, в то время как майор Дюмулен, затянутый в свой простой мундир пеших егерей, почтительно стоял перед ним.
Майор Дюмулен был полной противоположностью своему шефу: законченный тип офицера старых времен, он носил прическу бобриком. Его густые усы были навощены; воротник доломана был слишком широк, но в полном порядке. На ногах красовались огромные грубые башмаки с квадратными носами.
Майор Дюмулен, у которого кровь постоянно приливала к лицу, очевидно, просто задыхался в жарком кабинете, и если бы не уважение к субординации, он охотно сбросил бы с себя половину одежды.
Но Дюмулен сознавал свое значение и важность занимаемого им поста: ведь он не случайно был хранителем знаменитого ключа, отпиравшего железный сейф.