Фантомные боли железных грифонов
Шрифт:
Сталь шутку то ли не поняла, то ли не оценила, то ли просто не подала виду, да и улыбка Хиддена её не проняла: на строгом лице не дрогнул ни один мускул.
— Вам нужно подобрать халат, — сказала она. — Профессор, у вас не осталось свободных?
— Тэлли! — позвал Профессор, выглянув за дверь. — Узнай, пожалуйста, найдётся ли у Раисмихалны халат для Хиддена.
Тэлли — лаборантка Профессора и вечная его тень на работе, заглянув в переговорную через его плечо, приветливо помахала рукой:
— Доброе
— Вы знакомы? — удивилась Сага.
— Да, мы оба состоим в здешнем клубе любителей trollius europaeus, — серьёзно ответил Хидден.
Сага вопросительно выгнула бровь.
— Что? — с недоумением переспросил у неё Хидден. — Ты не знаешь, что такое trollius europaeus? Как такое может быть, вы тут разве не на латыни между собой разговариваете? Доктор Сталь, но вы-то, конечно, слышали про trollius europaeus?
Сталь перестала строчить мелким почерком в своих бумагах, серьёзно посмотрела на Хиддена.
Профессор огладил тремя пальцами аккуратную бородку, пряча в ладонь улыбку. Сага мстительно дёрнула бровью. «Сейчас она вставит тебе этот «троллиус» в твой же «европиус», — прочёл Хидден на их лицах.
— Сага, вы уверены, что это наш «пациент»? — спросила Сталь. — Вдруг кто-то в Городе заказывал стендап-комика?
— Вот сейчас и проверим, — мягко вмешался Профессор. — Хотя я бы, пожалуй, не отказался сходить на концерт или на шоу, у нас же совсем скучно.
— Уповайте на то, чтобы никто не устроил нам «шоу» прямо здесь, — сурово ответила Сталь и многозначительно глянула на Хиддена. — Что-то «артисты» у нас долго не живут. Климат для них, видимо, неподходящий.
— Климат в коллективе? — невинно уточнил Хидден.
— В Городе, — с нажимом произнесла Сталь. — Давайте к делу, господа! «Купальницу европейскую» сможете обсудить и без меня, в свободное время. Хидден, доктор Сага сказала, что вы нейрохакер, верно? — Сталь вернулась к своим пометкам и задавала вопросы, уже не глядя на собеседника.
— Знаю, умею. Но не практикую.
— А как же губернатор?
— Дела давно минувших дней…
— Ваша работа или в соавторстве?
— Код? Моя.
— А процесс прошивки?
— Частично. Я контролировал облучение, но искусственной комой занимался другой человек.
Оторвавшись от своих записей, Сталь подняла на Хиддена казавшийся невозмутимым взгляд. Шариковая ручка в её пальцах замерла, не дописав слово.
— Вас было всего двое?
— По факту — нас было пятеро…
Взгляд доктора вернулся к бумагам, ручка продолжила выписывать мелкие убористые буквы.
— Но допрошивкой в том случае занимался только я. Хотел сделать всё сам.
Льдистые голубые глаза вновь пристально посмотрели на Хиддена, словно просветили
— Для чего же остальные?
— Для подстраховки. Это была моя первая допрошивка такого уровня и масштаба.
— Что вы имеете в виду под «масштабом»? — насторожилась Сталь.
Выражение её лица не изменилось, но тонкие ноздри затрепетали, как у хищника, почуявшего добычу. Хидден это заметил и понял, что ляпнул больше, чем стоило.
— Сложность и объём работы, — невесело усмехнулся он, прикидывая, как можно уйти от неприятной для него темы.
— Что вы ему допрошили? — прямо спросила Сталь.
— Ну-у… Я написал код на основе выборки…
— Что. Вы. Ему. Допрошили. Хидден?
Вилять под таким рентгеновским взглядом бесполезно. Хидден вздохнул, на миг прикрыл глаза и вновь увидел до тошноты знакомую картину, будто кем-то вытатуированную на изнанке его век: беззубый, заросший старик в замызганном ватнике, с топором наперевес. Крепко держит за лодыжку, тянет к себе. «Ты совсем дурак, мальчик! Отсюда не выбраться! Я ж от мучений тебя спасаю! Я свиней резал, больно не будет…»
— Свою эмоциональную память, — упавшим голосом ответил он. — И я не хотел бы рассказывать, что это были за воспоминания.
— Свою… что-о? — не поверила Сталь. — Без «картинки», просто сгусток эмоций? Не волнуйтесь, мне нет дела до подробностей ваших душевных травм, меня интересует только механизм вашей работы.
— Я допрошил ему свою систему ассоциаций. И определённую последовательность эмоций, которая запускалась конкретными триггерами.
— Бесшовно?
— Так точно.
Сага закусила внутреннюю сторону щеки. В её голове слепящей лампой с надписью «выход» вспыхнула давно перегоревшая надежда. Вспыхнула так сильно, что начало искрить «проводку». Она видела, насколько крепко пальцы Стали стиснули шариковую ручку — так, что чуть не треснул пластиковый корпус. Сталь поняла, наверняка поняла, какие возможности открывают им умения Хиддена. И как опрометчиво отдавать его Профессору! «Ну же, ну! — мысленно шептала Сага, впившись в неё застывшим взглядом. — Скажи, что займёшься им сама!»
Лицо Стали оставалось бесстрастным.
— Вы обработали отсканированный участок собственной личности? — предположила она.
— Нет. Я написал код с нуля. Без образца — мой разум никогда не оцифровывали, — ответил Хидден.
— И губернатор функционирует по заданной ему программе уже тринадцать лет!.. Что вы об этом думаете, Профессор?
Сталь перевела многозначительный взгляд на Профессора, и лампа в голове Саги погасла. В воцарившейся темноте зашевелилось что-то тяжёлое и малоцензурное.