Фарфоровый чайник в небе
Шрифт:
Два пальца в рот – и хлещи как попало!
Ты думал – случайность, но это не вдруг,
Ведь я так и метил на твоё покрывало!
Выпей море, Ксанф!
Пока пел – вокруг меня стали собираться люди, в мою коробку набросали сразу около двух тысяч рублей, но до желаемой суммы мне всё равно было очень далеко.
Я решил немного передохнуть, тем более, что собственных «песен протеста» у меня больше не было, сел на скамейку – люди вокруг меня сразу стали расходиться. Долго петь я здесь не мог – мне нужно было, как я обещал
И тут мне помог случай.
Ко мне подошли курившие до этого в сторонке двое англичан. Оба были одеты в клетчатые твидовые пиджаки и клетчатые же брюки. Это явно были туристы с теплохода, и мне чрезвычайно повезло, что они были изрядно подшофе. Обоим было лет под шестьдесят, их дублёные лица были бордовы.
Первый, что повыше, спросил меня, могу ли я спеть ему «Yesterday» The Beatles? В своё время я разучил всего пять песен на английском, и одной из них была именно «Yesterday». Я с удовольствием спел ему её, стараясь до тонкостей во всём копировать Paul McCartney. Британец похлопал в ладоши, причмокнул, достал из кармана и положил мне в коробку… сто евро одной бумажкой! Я немедленно схватил её и положил в карман.
Другой, что потолще, желая не отставать от приятеля, попросил меня исполнить ему «The Love Cats» The Cure. Вы не поверите, но из пяти песен, которые я мог спеть по-английски, одной была именно эта: она нравилась всей нашей группе «Система шумоподавления», и именно с неё мы обычно начинали для разогрева все наши репетиции. Это было самым невероятным во всей случившейся со мной истории: из огромнейшего многообразия англоязычных песен туристы попросили меня исполнить именно те, которые я знал. Это было самое настоящее чудо!
Я с превеликим удовольствием спел ему «The Love Cats», стараясь до тонкостей подражать Robert Smith. Второй британец также театрально похлопал мне и, не желая отставать от приятеля, сунул мне в руку ещё одну купюру в сто евро. Я раскланялся, поблагодарил их, сгрёб из коробки рублёвые бумажки и немедленно пошёл прочь.
В ближайшем обменнике я поменял 200 евро на рубли и сразу же почувствовал себя богатым настолько, насколько чувствует себя европеец в России.
Потом дождался ближайшего шаттла и вернулся в гостиницу, едва успев к уже начинавшейся презентации регионов.
И СЕРДЦЕ СЛОВНО МАЯТНИК…
Уже на входе в отель Матрёнова встретила меня истошными воплями:
– Игорь, где вы прячетесь? Я вас полдня ищу – все нервы измотала! Вы забыли, что у нас сегодня презентация?
– Почему забыл? – оправдывался я. – Видите – гитару в прокате брал для репетиций. Не мог же я на ней играть в отеле во время конференций, поэтому и выходил на пленэр.
Валентина Ивановна немного успокоилась:
– Тогда пойдёмте – наши уже все в сборе.
Когда мы вошли в концертный зал, он был уже на две трети полон. Нижегородцы сидели кучкой – редакторши газет и парни-информационщики были при параде, Матрёнова – одета как концертная дива, я на этом фоне выглядел обычным парнем с гитарой, но для нынешнего действа этот образ
Я огляделся вокруг. Сразу бросилась в глаза красавица, похожая на Наталью Водянову, со своим важным дядькой. Увидел и большую группу представителей народов Севера во главе с Владом Покровом, помахал ему рукой – он ответил мне благосклонно.
Мы с коллегами ещё раз быстро проговорили сценарий нашего выступления, и презентация началась.
Заключалась она в том, что каждый участвовавший в фестивале регион рассказывал о состоянии и жизни своей местной прессы, а затем шли музыкальные номера.
Наша очередь была пятой, и я изрядно разволновался, когда увидел, как солидно презентовал состояние медиа в своей республике Татарстан – господдержка местной прессы там была явно существеннее, чем в Нижегородской области, и как мощно с музыкальной точки зрения выступил Краснодарский край: мне показалось, что половина из вышедших на сцену тамошних журналистов по совместительству были солистами Кубанского казачьего хора или наоборот. Впрочем, у нас в России, куда ни ткни – кругом сплошные подставы да симулякры. Тем не менее выступление краснодарцев сопровождалось настоящими овациями.
Но вот пришла очередь нашей области, и мы всемером поднялись на сцену.
Надо отдать должное Валентине Ивановне Матрёновой – презентацию о состоянии прессы в регионе она провела профессионально и обстоятельно. Затем началась музыкальная часть нашего выступления. Я с гитарой выдвинулся вперёд, и под мой аккомпанемент Матрёнова и три её подружки исполнили «Сормовскую лирическую». Пели они очень душевно, и на словах «Но девушки краше, чем в Сормове нашем, ему никогда и нигде не найти» я, засмотревшись на сидевшую в зале красавицу, похожую на Наталью Водянову, подумал: как же прав был Евгений Долматовский, сочиняя эти стихи. Правда, тут же вспомнил, что настоящая Водянова – родом не из Сормова, а с Автозавода.
После наших дружных женщин на сцену вышли информационщики: они исполнили любимую песню нижегородских губернаторов Ивана Склярова и Валерия Шанцева «В Нижний Новгород – это значит домой» в стиле рэп с использованием губной гармошки. Получилось весьма нетрадиционно и очень даже недурственно. Во всяком случае, в зале хлопали.
Потом настала моя очередь, и я выдал свой шлягер о Нижнем Новгороде.
Игорь (Гоша) СКРОМНЫЙ исполняет свою песню «ЛУННЫМИ ДОРОГАМИ»
Лунными дорогами
Мы побежим с тобой в Весну.
Не смотри так строго
И не прячь веснушки на носу.
У Весны есть тайны,
И мы их ждём заранее,
И вовсе не случайно
Ходим на свидания
Весной!
Я иду по улицам,
Всматриваюсь в лица.
Что же в нашем городе
Конной нет милиции –
Лошади и пони
И фургоны разрисованы,
Можно без погони
Было б пьяных арестовывать
Весной!