Фарфоровый чайник в небе
Шрифт:
– А знаешь, как трудно соврать про Чкалова? – в конец разозлился я. – А я ведь даже стихи про него сочинил и прочитал в Ванкувере американцам!
Тут я встал со стула и, крутя перед всеми тремя своими сотрапезниками кулаком на согнутой на уровне пояса в локте руке, зычно продекламировал:
– Зрелища для нас важнее хлеба,
Нам дай гордость ощутить в груди –
Чкалов самолётом режет небо,
У него пропеллер впереди!
И вышел из ресторана
Тут я совсем расстроился, потому что за день промотал взятые в долг двенадцать тысяч, которые мне ещё придётся отдавать по приезду домой. А здесь уже жить не на что, и Тараканов с Покровом мне теперь точно взаймы не дадут…
И вот в таком настроении проходя мимо комнаты проката, я тупо уставился на расставленные там теннисные и бадминтонные ракетки, мячи и музыкальные инструменты. Скорее всего от безысходности меня вдруг посетила интересная мысль: увидев гитары, я отчего-то вспомнил Пашку Плана, поющего у вокзала в Ульяновске.
«А что, если…?» – подумал я, попросил у прокатчика выдать на моё имя гитару для репетиций (мне дали болгарский «Орфей»), немедленно вышел с ней из отеля, дождался ближайшего шаттла и снова отправился в Ульяновск.
ВЫРУЧИЛИ PAUL MCCARTNEY & ROBERT SMITH
Пока ехал в автобусе, подстроил гитару. Вышел на набережной, где, как мне сказали вчера у вокзала местные шансонье, больше подают.
Народу в это время на набережной было немного, из музыкантов я и вовсе пока был один. Нашёл у скамейки пустую картонную коробку, поставил её перед собой и начал музицировать.
Памятуя, что нахожусь на родине Ленина, начал с песни «И вновь продолжается бой» – там, где дальше идёт «и сердцу тревожно в груди, и Ленин такой молодой, и юный Октябрь впереди». Никто из прохожих даже копейки не бросил, мне показалось, что на меня смотрели как на придурка.
Тогда я решил сменить репертуар и спел две песни из Юрия Антонова – «Море, море» и «Мечты сбываются». Пятеро прохожих насыпали мне в коробку немного мелочи и бросили пару бумажек – всего не более двухсот рублей.
«Полный провал моего безнадёжного предприятия, – с горечью подумал я. – Пора сматывать удочки, возвращаться в отель и униженно просить денег у Тараканова и Покрова».
И тут меня осенило! Пашка План зарабатывал здесь, исполняя песни протеста из «Гражданской обороны». А у меня были такие и свои, написанные в пору игры в ансамбле! Почему бы не попробовать? И я решил начать с «Детей горбатых», подражая экспрессивной манере Юрия Шевчука.
Игорь (Гоша) СКРОМНЫЙ исполняет свою песню «ДЕТИ ГОРБАТЫХ»
Снова на улицах гул – то ли смех, то ли плач.
Время
Ломится в окна назойливый шум площадей,
Негде укрыться от толп ненасытных людей.
Девочки, милые! Ой вы, красавицы!
Мы с вами связаны тысячью нитей!
В ваших глазах по ночам отражаемся,
Спаяны жаждой совместных открытий!
Мальчики, мальчики! Ой вы, хорошие!
С детства вас ждёт педагога рука,
Чтоб научить, кому хлопать в ладоши,
И дальше всю жизнь – от звонка до звонка.
Кто мы? Зачем мы? Нас не спросили,
За уши в мир без спроса втянули.
Нам подарили имя, фамилию,
Номер присвоили, в паспорт впихнули.
Нас приучали кивать головами
Мутным потокам начальственных слов,
Делая с детства тупыми рабами
Тех, кто согласны на долю рабов!
Наших отцов постигла расплата –
Жалкая участь разинутых ртов:
Были стройны – стали горбаты!
И наплодили новых горбов!
Стройтесь в колонны, Дети Горбатых!
Уши развесьте для ласковых слов!
Спины сильней качайте, ребята,
Крепкие спины – для новых горбов!
Незнакомая доселе ульяновцам песня была встречена доброжелательно: в коробку мне накидали сразу рублей пятьсот.
Я немного воспрял духом, но денег всё равно было до отчаянья мало. Но я решил продолжить «песни протеста», тем более у меня была ещё одна. Её я исполнил, подражая манере Peter Gabriel с присущими ему завываньями.
Игорь (Гоша) СКРОМНЫЙ исполняет свою песню «КСАНФУ»
Я смотрю на наёмную гвардию –
Васильки правосудия.
Вы – почти как швейцарцы
Или швейцары?
В бронежилетах танец с лопатами
«Эй, дубинушка, ухнем по головам!»
Домой, любовь моя!
Весна нас поманит ветвями деревьев,
Но осень будет стучать топорами.
И если сегодня назвали свиньёй,
То завтра начнут кормить желудями!
Старые праздники
В прорубях долгой зимы.
Где вы, проказники,
Узники русской тюрьмы?
Не пытайся попасть в струю –
Следи за назойливой мухой:
Там ажурная пена или липкая лента?
Эй, «космонавты», парни с лопатами,
Как нам забыть эту кровь на асфальте?
Домой, любовь моя!
Мы будем читать о спокойствии улиц,
Но это спокойствие станет цепями,
Ведь если сегодня назвали свиньёй,