Фарги Падающая звезда

Куницына Лариса

Дракон смежил перламутровые веки и глубоко вздохнул. Спустя минуту Налор услышал шаги за дверью, и она распахнулась, обдав его целым дождём раскалённых мерцающих брызг. Невольно подавшись туда, принц с сожалением увидел, как дверь снова захлопнулась, а перед ним оказался красивый коренастый мужчина с прозрачными голубыми глазами и белыми волосами. Его сильное тело облегала серебряная кольчуга, похожая на рыбью чешую. Широкий золотой пояс украшала разноцветная эмаль. На груди висела массивная цепь с тяжёлым круглым медальоном. Плечи покрывал голубой, расшитый шёлком плащ,

подбитый белым искристым мехом.

— Это ты, Налор, — констатировал Айрон, увидев сводного брата. — Какие ветры занесли тебя в эти края?

— Завтра моя инициация, — скучным голосом объяснил юноша, поглаживая чешуйчатую кожу дракона. — Принцесса Ронна сказала, что это очень серьезно. Она мудра, и мне не пристало ей не верить…

— Её тревожит твоя инициация? — уточнил колдун, скрещивая руки на груди.

— Нет. Она уверена, что для меня это не более чем формальность. Сам Лаурон одобрил мои действия в системе Священного Семисвечника. Хотя членов Совета несколько смущает то, что я использовал для зарядки своего анта все семь звёзд… Это нарушение традиции.

— Он всего лишь будет в семь раз сильнее других. Если Совет Двенадцати Клинков Истока проявит сомнение по этому поводу, то я разъясню им преимущества твоего меча. Что-нибудь ещё?

— Ты не понял меня, брат, — покачал головой Налор. — Дело не в этом. Усомнятся они или нет, мой ант — это мой ант. Их решение ничего не изменит. Дело в том, что… — он тоскливо посмотрел в задымлённый потолок пещеры, — наша мать считает, что я знаю ещё недостаточно для взрослого гарабера.

— Она послала тебя сюда, чтоб я рассказал тебе что-нибудь полезное?

— Она считает, что ты уделял слишком мало внимания моему образованию.

— Чему можно научить молодого эрлора, который только и думает о драках с арбэрами, об играх с солирнами, да о шашнях с молодыми бергарами?

— Ничему. Но мать велела, и мы, как преданные сыновья, должны слушаться её. Расскажи мне что-нибудь быстренько, а потом я пойду, покатаюсь на драконе. И, может, ты отпустишь со мной Тасо.

— Теперь я знаю, зачем ты здесь. Принц Эли выпросил у Лаурона Мару, и ты не хочешь ударить в грязь лицом?

— Я пришёл, что б ты рассказал мне что-нибудь полезное… А потом отпустил со мной своего дракона.

— Меня подкупает твоя искренность, — усмехнулся Айрон. — Ну, что ж, давай так и сделаем. Что ж тебе рассказать?

—Расскажи о знаке, который выгравирован на твоём медальоне, — предложил юноша первое, что пришло в голову. — Это ведь не займёт много времени?

— Это? Нет. Это всего лишь Зуна.

— Зуна? Звезда смерти? — переспросил Налор, разглядывая круг, в который была заключена звезда. — Почему она так называется?

— Потому что она несёт смерть тем, кто служит Тала, Тёмной Бездне.

— И тебе тоже?

— Я не служу ей. Я удерживаю её на границах нашего мира и использую её силу во благо. Так поступали многие маги из народа Голубых драконов. В основе нашего могущества лежит тайное учение, которое пришло к нам из глубины тысячелетий. Его подарили нам кудесники Голубой Кометы.

— Я никогда не слышал об этом. Это действительно

было так давно?

— Ещё до начала времен. До первого периода Эры Битв, ставшей началом нашей цивилизации. Именно тогда наша планета Бер была порабощена служителями Тала. Наши прародители были совсем дикими и не могли справиться с ними. Они страдали и терпели. Но больше всего доставалось народу Хоу, который затем стал народом Голубых драконов. Именно на их землях угнездилось главное зло.

— И кудесники с Голубой Кометы освободили народ Хоу и всю планету, верно?

— Ты совершенно прав, хотя чересчур тороплив. Но пусть будет так. Они спустились с небес и поразили зверей Тала оружием, которое доселе зовут айчин, ледяной щит. Они очистили Бер от скверны и, во избежание возвращения сил зла, передали мудрейшим из мудрых народа Хоу секреты своей магии.

— Что это за комета? Почему я, путешествуя по Великому Космосу, не слышал о ней ни в одном из миров?

— Потому что её уже нет здесь. Путь её пролегает вокруг Ядра нашей Галактики, и период её обращения составляет тысячи и тысячи лет. Она населена великими кудесниками, посвятившими себя служению Свету и изгнанию Тьмы, за что Великие Боги дали им божественное предназначение вечно мчаться со своей планетой сквозь холод и тьму Вселенной, одаривая защитой и мудростью тысячи и тысячи молодых миров. Ты не слушаешь меня, Налор.

— Я слушаю, брат… — пробормотал принц, пытаясь оттереть с носа дракона голубую чешуйку. — Меня просто поразило то, что ты рассказываешь. Значит, где-то существует блуждающий мир, созданный для того, чтоб освобождать тех, кто попал в плен Тала?

— Ты верно меня понял, — кивнул колдун. — Предания донесли до нас некоторые сведения о кудесниках Обмоны, Голубой Кометы. Говорят, что они были прекрасны и сильны. Их души были полны жертвенного огня, который давал им великое могущество. Их дети рождаются колдунами и пропитываются энергией Света, играя на ступенях хрустального Храма, где живёт их божество, которое они зовут Крыльями Звёздного Дыхания.

— Их бог живёт с ними?

— Представь себе. Говорят, что достаточно подняться по ступеням Храма и остановиться среди семидесяти трёх хрустальных колонн, чтоб ощутить на себе его нежное дыхание и услышать, как мягко трепещут его невидимые крылья. С юных лет их юноши и девушки готовятся к подвигам во имя торжества Света. И когда приходит час, они вступают в смертельную схватку со Злом и побеждают его. Даже погибая при этом, они знают, что их жертва угодна Светлым Богам.

— Погибая? — нахмурился Налор. — И часто они гибнут в своей борьбе?

— Часто, мальчик мой, потому что порой Зло так сильно, что только ценой собственной жизни можно уничтожить его. Когда боевой щит айчин оказывается бессилен против проявления Зла, они совершают ритуал Зуна.

— Ритуал этого символа? — Налор ткнул пальцем в медальон. — Мне не нравится это, Айрон. Я не люблю, когда герои гибнут в бою.

— Иногда приходится жертвовать собой, Налор. Впрочем, скоро ты и сам узнаешь это… — колдун печально взглянул на брата, но тот недовольно мотнул золотистой головой.