Фармацевт
Шрифт:
– Слушай, Валентина, а парень то у тебя повзрослел, – обратилась она к маме. – Тебя почти догнал по росту. И плечи вроде шире стали.
Мама кивнула.
– Я тоже заметила, всю одежку надо покупать на осень, – вздохнула она.
Тетя Маша хлопнула рукой по табуретке, стоявшей рядом.
– Витя, присаживайся, поговорим.
Я осторожно примостился рядом с ней. Мама в это время поставила на стол тарелку с двумя котлетами и несколькими картофелинами..
– Давай, ешь, растущему организму еды много не бывает.
– Это точно, –
– Тебе, Витя, не наливаем, мал еще с нами водку пьянствовать.
Мне пришлось пожать плечами.
– Да, я вроде и не претендую.
– Вот и хорошо, – сказала тетя Маша и продолжила. – Валь, давай еще по одной за нас, может удача и на нашу сторону заглянет.
– Давай, – согласилась мама, и женщины синхронно опрокинули рюмки, что свидетельствовало о немалой практике.
Затем тетя Маша повернулась ко мне.
– Значит, хочешь работать санитаром у нас в отделении?
– Хочу, – ответил я, прожевав кусок котлеты.
– Именно в отделении, другие варианты тебя не интересуют?
– Хм, а есть другие варианты? – тут же спросил я.
Есть, – сказала тетя Маша и повернувшись к маме, начала объяснять уже ей.
– В больнице есть автоклавная, в ней работает молоденькая медсестра Женя Лукьянова. Так-то, она одна справлялась на полторы ставки автоклавщицы и за санитарку. Но ей до декрета остался месяц. Поэтому стало тяжеловато уборкой заниматься. Тем более, еще целый день биксы с бельем приходится таскать.
В сентябре она в декрет уйдет и на её место возьмут новую медсестру, та уже на курсы ходит по работе с паровыми стерилизаторами, Так, что твоему Витьке нужно будет около месяца до этого времени поработать санитаром, а дальше уже новая работница сама эту ставку займет.
Мама тут же спросила, сколько квадратных метров в помещениях автоклавной и что, кроме мытья полов будет входить в мои обязанности. Короче, исключили меня полностью из обсуждения.
– Эй, дамы? Алё, гараж?! Вы не забыл, что я на работу устраиваюсь? – пришлось прервать беседу подвыпивших подруг.
– Витя, не мешай, – отмахнулась мама от меня. – Ничего мы не забыли, в том числе и то, что ты понятия не имеешь о чём спрашивать.
Я состроил огорченную физиономию, хотя работа, предложенная тётей Машей, меня полностью устраивала. Вернее, не совсем полностью. Работать нужно было шесть дней в неделю, при одном выходном. Я же рассчитывал на режим в отделении, когда при двенадцатичасовом графике, можно было рассчитывать на большее количество свободных дней.
С другой стороны, мыть несколько помещений автоклавной и помогать медсестре в никакое сравнение не шло с нагрузкой в хирургическом отделении, где за двенадцать часов работы вымотаешься напрочь.
В конце концов, женщины пришли к согласию и дружно поинтересовались, согласен ли я на такую не особо интересную работу.
Я с высоты своего возраста, смотрел на это дело прагматически. Меня в первую очередь интересовала
– Марь Иванна, а в автоклавной полная ставка санитарки, или половинка? – спросил я.
– В том-то и дело, что на этот год полная ставка. Главврач периодически угрожает, что оставит только половину ставки, только тогда вообще никого на работу туда не найдет – улыбнулась тётя Маша с таким видом, что сразу стало понятно, как она любит и уважает своего главного врача.
– Так, что? Ты согласен? – спросила она..
– Конечно, согласен, отличная работа, даже не ожидал, большое спасибо, тётя Маша!
– Тогда послезавтра жду вас в больнице, Получим визу зав отделением, потом пойдем в отдел кадров.
– А у главного врача визировать заявление не нужно? – в очередной раз спросил я.
– Не нужно, – сообщила тётя Маша, разливая остатки водки по рюмкам. – Главнюк в отпуске. Наш Роман Валентинович остался за него.
Еще раз поблагодарив мамину подругу, я ушел к себе и прилег, переваривая обильный ужин. А мама с тете Машей продолжили банкет, ради этого мама вытащиламаленькую, спрятанную в белье. После того, как маленькая была распита, тётя Маша собралась домой. Но еще раз напомнила, чтобы устраиваться на работу мы пришли вместе, чтобы у мамы могли взять согласие на работу её сына – подростка пятнадцати лет.
На работу меня приняли без проблем. Тетя Маша, отдала нам с мамой мое заявление с визой и. о. главного врача, с которым мы и отправились в отдел кадров. Там тоже никто моему появлению не удивился. Мне оформили трудовую книжку, которую сразу убрали в сейф к остальным.
После этого мы вернулись в хирургию, и мамина подруга повела нас в подвал, где располагалась автоклавная. Собственно, найти её проблем не составляло. Каталки с горами биксов на них, стройным рядами стояли вдоль стены.
Когда мы зашли в помещение, медсестра как раз открыла крышку одного из автоклавов. Видимо сделала это, не дождавшись пока полностью снизится давление, потому что из аппарата вырвался клуб пара.
Девушка надела перчатки, и начала вынимать горячие биксы с хирургическим бельем и другим стерилизованным материалом, перекладывая их на каталку.
Глядя на неё, я понял, почему меня определили к ней в помощники. У мамы при взгляде на неё тоже появилось жалостливое выражение на лице. Худенькая девочка, чуть пониже меня ростом, выглядела откровенно плохо.
Хотя многие неспециалисты считают, что беременность красит женщину, в случае с Женей Лукьяновой это утверждение явно надуманно.
Возможно, её живот, и не казался бы таким большим, но в сочетании с миниатюрностью фигуры, тоненькими ножками и бледным лицом, явно не соответствовал шести месяцам беременности. Если бы не знал точно о сроке, подумал, что ей скоро рожать.
– Что же вы изверги творите! – возмутилась мама, глядя, как девушка, или точнее уже женщина, шустро укладывает биксы на каталку. – Пигалицу на такую работу поставили.