Фарш Мендельсона
Шрифт:
— Ну, вот и встретились, Эфка!
— Вот и встретились. Как ты?
— Неплохо. А ты?
— Пока еще не поняла.
— Бывает. Здесь многие не понимают, что произошло. Будь осторожна: смерть рядом с тобой.
— Смерть?
— Вы что-то сказали, Стефания? — Сергеев притормозил у края дороги, и с тревогой посмотрел на меня.
— Что со мной?
— Кажется. Я вас чересчур утомил эзотерическими разговорами. Вы очаровательно зевнули и погрузились в сладкий сон.
— Я не храпела? — испуганно спросила я.
Сергеев засмеялся.
— По крайней мере, не припомню. Ну. вот, мы и приехали. Ваш
— И вам спасибо.
На негнущихся ногах я прошла к дому. В горле першило, глаза слезились, словно я заболевала. Что за напасть? Ведь еще три часа я чувствовала себя великолепно. Как любит говорить Соня — была настоящим огурчиком. А теперь просто ходячая медицинская энциклопедия. Если так и дальше пойдет, то минимум через сутки больной будет скорее, мертв, чем жив. Ой. Мамочки, как же худо! И некому стакан воды подать. Даже в стенку постучать, и то сил не осталось.
Не в силах добрести до спальни, я опустилась на ковер в гостиной. Две мысли посетили мое угасающее сознание. Мысль первая: не слишком ли часто я стала проваливаться в забытье. Это очень подозрительно.
Мысль вторая: А вдруг это Сергеев решил продемонстрировать на мне свои уникальные способности? Неправдоподобно. И тоже очень подозрительно.
И все-таки потеряла сознание.
ГЛАВА 19
Очнулась я от того, что меня за ногу кусал крокодил. Выражение его морды при этом было крайне обеспокоенное: мол, что за кусок мяса, смутно напоминающий хозяйку, здесь лежит? Надо сказать, что кусок мяса, он же — я, на гнусные провокации не отреагировал. Он вяло просипел — «фу!» и снова отключился.
И тогда Гена завыл. Думается, когда в следующий раз в зоопарке устроят конкурс на лучший вой, Гена обязательно войдет в числе финалистов. Не знаю, какую цель преследовал он в данный момент, но за стеной проснулись родичи.
— Эфа, у тебя все в порядке? — прокричала Клара.
— Эфа, оставь животное в покое, — посоветовала Ольга.
— Эфа, ты живая? — вопрос Фимы оказался не в бровь, а в глаз. В любом случае ответить я не могла, поскольку, как уже было сказано выше, пребывала в полной и безоговорочной отключке.
Поиграв в вопрос без ответов, родственники не на шутку забеспокоились. Гена продолжал противно подвывать. Я же, поганка такая, упорно не подавала голоса. Из вредности.
И тогда они заявились ко мне.
Дальнейший ход событий станет понятен из рассказов очевидцев. Пять версий. Какую выбрать, не знаю. Все хороши.
Итак, версия Клары. Она первой ворвалась в дом. И застала ужасную картину. На полу в гостиной лежала я. Почти бездыханно. Пока остальные родственники пребывали в растерянности, она не медлила ни секунды. Потрогала лоб, обнаружила жар и велела переложить бесчувственное тело на кровать. Далее сделала мне искусственное дыхание, померила температуру и вызвала врача. Остальной народ безмолвствовал, поскольку пребывал в шоке.
Версия Карла. Он первым ворвался в дом. И застал подозрительную картину. На полу в гостиной лежала я. Мертвая. Или почти мертвая. Пока остальные родственники пребывали в растерянности, он не медлил ни секунды. Потрогал лоб, обнаружил жар и велел переложить бесчувственное тело на кровать. Далее Карлуша сделал мне искусственное дыхание, померил температуру и вызвал врача.
Версия Сони. Она первой ворвалась в дом. И застала потрясающе волнительную картину. На полу в гостиной лежала я. Очень некрасиво, юбка задралась. Пока остальные родственники пребывали в растерянности, она не медлила ни секунды. Потрогала лоб, обнаружила жар и велела переложить бесчувственное тело на кровать. Далее сделала мне искусственное дыхание, померила температуру и вызвала врача. Остальной народ безмолвствовал, поскольку пребывал в шоке.
Версия Фимы. Он первым ворвался в дом. И застал невероятную картину. На полу в гостиной лежала я. Ха-ара-шо лежала! Красиво! (Юбка задралась!) Пока остальные родственники пребывали в растерянности, он не медлил ни секунды. Потрогал лоб, обнаружил жар и велел переложить бесчувственное тело на кровать. Далее Фима сделал мне искусственное дыхание, померил температуру и вызвал врача. Остальной народ безмолвствовал, поскольку пребывал в шоке.
Версия Ольги. Она первой ворвалась в дом. И застала замечательную картину. На полу в гостиной лежала я. Волосы растрепаны, колготки порваны, юбки нет, и вообще… После такого зрелища не живут, сразу — умирают. Но Ольга не могла позволить мне умереть. Пока остальные родственники пребывали в растерянности, она не медлила ни секунды. Потрогала лоб, обнаружила жар и велела переложить бесчувственное тело на кровать. Далее сделала мне искусственное дыхание, померила температуру и вызвала врача. Остальной народ безмолвствовал, поскольку пребывал в шоке.
Забегая вперед, скажу, что врач не приехал. Видимо, никто из родичей его так и не вызвал. А, может, у «скорой» в этот вечер нашлись более приятные вызовы? В любом случае впятером они пытались привести меня в чувство. С трудом, но получилось.
— Эфа, ты меня слышишь?
— А?
— Эфа, ты меня видишь?
— А?
— Эфа, ты можешь разговаривать?
— Э?
— По-моему, это не Эфа, — высказала общую мысль Клара. — Это кто-то похожий на нее.
— С людьми, похожими на других людей, обычно возникают большие проблемы. Вот, помнится, был случай, — запыхтел трубкой Карл.
— Ну, все, сейчас дед начнет рассказывать про Железную маску, — вздохнула Соня, — спасайся, кто может.
— Нам Эфу спасать надо, — укорил жену Фима. — Что будем делать?
— Клин клином вышибают, — заметила Ольга. — Нужно сделать что-нибудь такое, что выведет ее из столбняка.
— Но что? — задумалось семейство.
В комнату пробрались близнецы, закутанные в одеяла.
— Ой, а чего Эфка такая странная, будто она в «Томе и Джерри» снималась? В роли Тома. У него такое же выражение морды лица, когда по голове бьют молотком.
— Режиссер талантливый попался, — огрызнулся Фима. — Да и Эфа у нас материал податливый. Масяня, да и только. Что делать-то будем? Психиатра вызывать?
— Только за ее счет, — мерзко хихикнула Ольга.
— Психиатр не поможет. Тем более за ее счет, — не согласилась с выдвинутыми предложениями Клара. — Тут нужно что-то очень радикальное.
— Знаем! — заверещали близнецы и ринулись в ванную комнату, где на особой полочке красовались любовные романы про белокурую Годзиллу. Сидоров-1 и Сидоров-2 схватили по книжке и устроились прямо передо мной, тупо смотрящей прямо перед собой.