Фатальный Фатали
Шрифт:
И я добровольно покидаю трон! Распускаю продажных министров! Этих бессловесных манекенов - членов Государственного совета, умеющих лишь поддакивать да помалкивать! Сената! Синода! Эти комитеты, которым нет числа! Всю жандармерию и полицию!
– И Воронцова тоже!
– подал голос Фатали.
– Да, да, Воронцова!
И Фатали добавляет:
– Со всем его семейством, сыном, невесткой (версальские духи!!), врачом, всей этой свитой!
Со всеми!
– И оба слушают Фатали - сослуживец Александр и царь Николай.
– Тайными и действительными статскими, коллежскими,
– думает Александр, и Фатали знает, что тот так думает, но не может остановиться, это копилось долго, хотя Лелли и милейший человек, прилежный управляющий Дипломатической канцелярии наместничества, - Жеребцовых! Шраммов! Значко-Яворских, Индутных-Спафариев! И этих бездельников...
– Может, хватит?
– волнуется Александр.
– Это потом!
– Нет, сейчас!
– говорит Фатали и добавляет: - Да, да, бездельников из Комитета о предохранении края от чумной заразы!
– А холера свирепствует вовсю!!
– Ну?!
– говорит Александр, глядя на императора.
– Но наступит хаос! Страна рухнет! Масоны! Карбонарии (аж визг).
А потом они остались вдвоем: Александр и Фатали. Александра трясло: лихорадка! усилились пароксизмы.
– Ах, как некстати!
– сокрушается Александр.
– Надо холодной водой обливаться, - ему Фатали.
– Утром и вечером.
Только что вошло в моду лечение холодной водой. Но где здесь, в покоях, умывальник? А обольешься - сильная транспирация, никак не согреешься.
– Ладно, оставим!
– Ты будешь новым царем?
– недоверчиво спрашивает Фатали.
– Нет, верховный глава не по моим силам. Мы при гласим другого Александра, лондонца! Я офицер, буду по делам военным, друг того Александра - по всем делам экономики, а ты, Фатали, - по делам Востока!
– И все так быстро и просто?! А как Шамиль?
– Мир с Шамилем. Мир в Крыму. Ни к кому никаких притязаний и претензий!
Аварское ханство?
И вот тут-то все и началось. Всполошились карабахский, ширванский, шекинский и прочие ханы! И даже бакинский! Разве?! Аи да смельчаки! Мол, хотим как Шамиль. И грузинский царский род - мы еще живы! Дошло до персидского шаха (и даже узнал о пароксизмах Александра!): "Не тот ли это Фатали, кому я орден Льва и Солнца вручал?! А ну проверим его силу!"
"А мы?
– Это уже новые голоса.
– Мы некогда были могучей ордой!
– И множество цветов называет: - Голубой, Золотой, Белой, Синей и прочих окрасок!" - И хлынули из дальних глубин тьма-тьмущая, мириады!!! тощие, лишь скула да кости, обтянутые кожей.
Объявился к тому же лжецарь, как это исстари водится. И два царя: лжецарь как настоящий и настоящий как лже; очная ставка (но прежде троекратно облобызались, уколов друг друга торчащими усами и пощекотав шелковыми бородами, сивушный дух), философический спор:
"Ты - это я, и тебя нет!"
"Как же так - вот мои густые брови, мой костлявый кадык, мои мускулы на ногах, я тренируюсь, а вот мое некогда плотное тело, я подтянут, и оловянные мои глаза столь же холодны, как и страстны!"
Не
"Хотим старого царя-батюшку!... Триумвират?! К дьяволу эту фатальность! Со скуки помрешь в этом новом раю! Поди, под туземцами ходить будем, прут отовсюду, караул! Турка всякая расплодилась, а с запада француз, усы пушистые, как хвост куницы, за уши, чтоб держать, загибает, били и бить будем! пусть только сунутся! И воли никакой не надо - хотим царя-батюшку!"
С вилами, топорами, пиками! И даже колья!
"Видали?
– мужики в серых армяках, кафтаны и фризовые сапоги, из трактира только вышли.
– Знамение небесное: два ангела над нами пролетели!"
"Нет, не видели!"
Шапки в снег упали, ветер в бороде застрял.
"А один-то ангел в нашей военной форме!" - Мужик в красной "пугачевской" рубахе (с черными ластовицами!).
И вот покои пусты: ни Александра, ни Фатали. И торжественно въехал во дворец государь император.
А Шамиль тем временем уже вышел из мечети, где три дня и три ночи размышлял: как наказать предателей? "Сдаться?! Мать имама подкупить вздумали?!" Вышел и созвал народ: "Поступок предателей заслуживает казни! Но поскольку они действовали через мою мать, я предлагаю те удары кнута, которых заслуживают предатели, перенести на меня!"
И когда высоко-высоко летели над аулами - видели, как на площади-пятачке перед мечетью лежал на земле Шамиль и на его обнаженную спину сыпались удары: так приказал под угрозой смертной казни Шамиль, и его воин повиновался. Когда полилась кровь, народ с проклятиями отстранил воина, готовый его растерзать, но Шамиль осадил толпу и, еле волоча ноги, двинулся в мечеть.
И с новой силой разгорелась горская война. По широкой просеке шагали роты. Дымились сакли. "Запеваай!" И грянула песня. Шах отошел к своим границам. Убрались восвояси из Сибири чудные племена. На время затихла Польша, чтоб разразиться новыми волнениями. И Крымская с новой силой разгорелась.
Что же мы, а?
– почесал затылок крестьянин, видевший летящих ангелов. А что - так и не уразумеет: то ли к бабе чужой на печь влез, то ли благость на него снизошла. И так радостно на душе, что волком выть хочется.
А что до ангелов (вот тут-то и пригодились Фатали уроки Ахунд-Алескера по разгадке снов!):
Если кто увидит, что над городом пролетели ангелы, непременно в том месте очень скоро умрет большой человек - или своей смертью, или умертвят его насильственным жестоким образом. (В ту ночь царь спал тревожно, часто думал об Александре, старшем сыне, каково ему будет?! Скоро - пора февральских метелей, завьюжит, прогудит в трубе, выдует из тела душу.)
А если кто увидит, что летит с ангелом (кто ж для кого ангел: Фатали для Александра или Александр для Фатали?), то получит в мире почести и славу, а под конец уделом его будет мученическая смерть, и долго-долго будет ждать тело, пока земля его примет.