Фатальный Фатали
Шрифт:
А если кто увидит, что он, сидя с царем во главе стола, что-либо ест (а они ели? Фатали не припомнит, кажется, нет, не ели!), и скатерть не будет убрана перед ним до тех пор, пока глаза его не освободятся ото сна, тоже смерть; нет, скатерти никакой не было.
А если простой смертный себя самого царем увидит - близка его смерть! Фатали видел царем Александра, но тот ведь отказался!
Если же кто увидит себя вместе с царем, то дух его порабощенный получит свободу, - ах да: русскими буквами тюркские слова! вот оно - дух порабощенный!... Тубу, меня осенило!
Эти премудрости арабской вязи! как пелена на глазах, не дающая
Но это потом.
БУСИНКА ОТ СГЛАЗА
Тубу встала давно, она почти не спит с тех пор, как родился сын, Рашид. "Хорошее имя Рашид!" - вспомнил Фатали, давая имя сыну, Лермонтова, когда тот, записывая легенду об Ашик-Керибе, попросил Фатали еще раз поговорку повторить: "Как тебя зовут?" - "Адын недир?" Рашит, "бирини де", одно говори, другое услышь, "бирини ешит!" Звонкая рифма: Рашит - ешит, шуршащая, как речная галька, записать непременно!
Тубу хотела воспротивиться: "Ну что за имя Рашид! Будут дразнить его: "Адын недир - Рашид!"
"А вот и хорошо: пусть дразнят ("Лишь бы жил", - услышала будто Тубу и согласилась)".
Растет у них и дочь, четыре года уже ей, тьфу-тьфу! На шее и на руке дочери повесили бусинку от сглаза, хотела и Рашиду на руку, но Фатали не позволил, и она под подушку ему бусинку, в колыбель, - круглая черная бусинка с белыми точечками: если глаз дурной взглянет на ребенка, еще одна точечка белая появится на бусинке, и чем больше их - тем лучше. И растут, как звезды в небе, эти белые светлые точечки.
А эти двенадцать лет, что они вместе, - уже пять могил!
– Фатали, ты столько работаешь, отдохни!
– Уже не говорит: "А мы все равно бедны!", хотя это так. Не помогает и надбавка к зарплате, еще наместник Воронцов распорядился: за длительный стаж службы и много семейность; а каждый раз в начале года надо напоминать начальству: "с разрешения бывшего наместника", чтоб не забыли. Но Фатали слышит в ее призыве "Отдохни!" и слова: "Ты много работаешь, Фатали, но что толку? Мы все равно бедны!"
Заплакал сын, и она ушла, но вскоре вернулась, и от взора Фатали не укрылось, что Тубу принарядилась (мол, и мы не бедны): на ней было ее любимое темно-фиолетовое канаусное платье и три нити крупного жемчуга, подарок Ахунд-Алескера, а также золотой браслет, вперемежку звенья зеленого и червонного золота.
– У тебя очень душно!
– Тубу, а кто положил эту книгу мне на стол?
– Ты сам, наверно. А что за книга?
– Древняя история. Но я точно помню, купил и спрятал ее в шкаф, чтоб никто не брал.
– Ты знаешь, сюда никто не заходит, - недоумевает Тубу.
– Может, колдун какой?
– улыбнулся Фатали, а жена привычна к шуткам мужа.
– Как же, - говорит она, - твой Колдун из пьесы как член нашей семьи.
– А потом: - Сегодня жаркий день, пойду окно открою.
И вдруг порыв ветра с такой силой ворвался в комнату, что книга раскрылась и зашелестели ее ветхие страницы.
– Закрой, все сдует!
– крикнул Фатали и ладонью
Нет, не вдруг, не озаренье, не случайный порыв ветра, боль копилась и ждала выхода. Написать о своем времени! заклеймить деспотическую власть царя, который не в силах править государством, оно разваливается, трещит по швам. Он ее искал, эту книгу о жестоком из деспотов - Шах-Аббасе, и так обрадовался, когда купил!
Уже новый царь, сгинул тиран, но изменится ли что? Как часто Фатали и Александр мечтали (Хасай уже не заговаривает на эти темы: постоянно в свите наместника), надеясь на чудо: вот она, власть, берите и правьте! Читает, глазам своим не верит, а ведь он это читал, и не раз: шах добровольно уступил трон простолюдину! Фатали использует исторический сюжет, чтоб сказать правду о своем времени! Он напишет о далеких временах - о шахе-деспоте, и царь-тиран (только ли он?) увидит в нем себя! И их с Александром мечта и долгие разговоры (во сне и наяву): как мудро и справедливо править государством.
Давно не подходил к конторке - вот они, белые листы в папке, открыл ее... вот и перо, его бессменный товарищ.
Неужто впереди зажегся факел надежды и в долгожданную гавань - ведь случится же когда-нибудь!
– вошел фрегат фортуны, миновав рифы фарисейства я фальши, - о эти нескончаемые эФ, которыми усеяно необъятное поле из края в край!...
Весна пятьдесят шестого года, жаркое тифлисское солнце пьянит, в ушах шум - кричат дети, щебечут птицы, журчат, слепя глаза, воды Куры.
Часть вторая,
ИЛИ ВСПЫШКА НАДЕЖДЫ
Аи да молодец этот Искандер, еще один Александр, надо б вспомнить о всех, если позволят!
– и о затравленном светом и убитом на дуэли, зарезанном фанатиками, сраженном пулей горской, измученном лихорадкой, которая нещадно косит, холерой, от которой нет спасения, изгнанном и объявленном сумасшедшим, а то и исчезнувшем при загадочных обстоятельствах, и начать ряд с царственных особ, и прежде всего Александра Македонского, чьи орды проходили через родное село Фатали - Хамнэ, и государя императора, с чьим именем столько надежд, а потом и лирики, и генералы, и перебежчики в чужой стан, и новые католики, изменившие мусульманству, и христиане, ставшие магометанами, но некогда Фатали, как-нибудь в другой раз составит схему (еще чего!), тем более что новые и новые возникают на пути, и даже грек, почему-то болеющий за интересы халифата, но такого Александра еще не было, - древний шахский писарь Искандер-бек Мунши, создавший "Историю украшателя мира Шах-Аббаса" и протянувший Фатали из дали веков, сам того, может, и не желая, свою щедрую руку, а в ней - луч, озаряющий тьму (и быстро гаснущий).
УКРАШАТЕЛЬ МИРА
Пока нет названия сочинению Фатали, - он искал и нашел емкий исторический сюжет, чтоб сказать о своем времени, лишь ясен жанр - это проза, а не драма: рассказ или повесть, а может, если хватит сил, и роман, и Фатали уже не терпится сесть после служебной круговерти за стол, чтоб светом угасающей свечи зажечь утро.
Надо начинать с того времени, как Шах-Аббас уверовал в свое бессмертие. Возможно ли, чтоб ему - умереть?! Ему, чье имя у всех на устах. Теперь бы, кажется, и царствовать: недовольные изгнаны или сосланы, противники истреблены, а сильные роды - поголовно.