Фатальный Фатали
Шрифт:
Проповедник посредством всяких вздоров запрещает народу свободно сообщаться с другими странами и нациями - а ведь всякое познание приобретается общениями, осваиваются новые науки, более разумный образ правления и жизни, держит его в постоянном застое и страхе! Запрет, запрет, запрет - везде, во всем, всегда. Пусть лучше запретят хмельное! Как сказал поэт: "Ты красивейшая невеста, о дщерь лозы, но иногда заслуживаешь развода!"
Можно ли страхом держать людей в повиновении? Да и кто из нас от страха, внушаемого адом, не присвоит себе чужое добро, когда к тому будет иметь возможность? Кто из правителей, покажи хоть одного мне, в угоду собственным интересам не лезет в казну? Не расправляется подло и коварно с неугодными?! Те изверги, которые в африканских странах позволяют себе, как постоянное
Страх не может пресечь преступлений, более страшны страх гласности, боязнь общественного мнения, чувство чести, а это возможно лишь при свободе нации, ее образовании, общении с цивилизованными народами -открытом и свободном, учреждении контроля и правосудия!
Но я утомил тебя и лучше расскажу о любовных историях нашего пророка Мухаммеда-Магомета, а ты полюбуйся, кому мы с тобой поклоняемся!
Ты думаешь, любезнейший, что спрятался в Каире в отеле "Вавилон" и двенадцатый имам не видит тебя? А может, поведать тебе о чудесах, знамениях, чародействе, колдовстве, о джиннах, пери, дивах, нимфах? Об иных небылицах, которыми пичкают головы правоверных? Или разгадку увиденного сна тебе написать? Увидел я во сне у себя на шее цепь, - сказали мне, что достанется жена с дурным характером, вот и решил я еще повременить!
Сон был. Но другой. И приснился не Кемалу, а Фатали, - диковинный сон, даже Тубу не расскажешь - засмеет ведь! Он в Стамбуле, у Немала Гюнея, смотрит на его картину (а ведь такой картины у Кемала Гюнея не было: луг, маки цвета крови горят!) и убеждает художника:
"Неужто вы не видите?! Вы рисовали - и не видите, а я не рисовал - и вижу!"
Кемал Гюней поправляет па поясе кобуру, кожа хрустит, расправляет рубашку, широкое ясное лицо, и - рукой, мол, глупости это!
"Да нет же! Вы внимательно посмотрите: что-то на картине вдруг начинает шевелиться, какой-то узел, а потом на миг появляются контуры лица, и оно живое, глаза очень ясные, и - исчезают. Сейчас только то, что вы нарисовали, но уже посмотрите вот сюда! на сей раз в левом углу зашевелился узел! И женское лицо, но рядом еще кто-то, кажется, мальчик, очень на вас похожий!"
Видение на картине снова исчезло.
"Вы - первый художник". Фатали оглянулся, Кемала Гюнея нет рядом, за спиной стоит лишь бритоголовый, квадратное лицо. Глянул на стену - и картины нет, выдернут гвоздь, серое пятно.
СВЯЩЕННАЯ КНИГА
Но прежде, извини, об одном славном муже по имени Гасан.
Я опишу тебе Гасана. Он худощав и высок ростом, у него очень чистое смуглое лицо, острый подбородок и чуть кривой - но как это красит мужчину!
– нос, не слишком длинный, но и не скажешь, что средний. У него ясный взгляд черных доверчивых глаз, могущих загореться гневом и отвратить беду, светить мягкостью и нежностью. Черные усы, ниспадающие кончиками вниз, и по-детски чуть припухлые губы. Рядом со зрелым мужем он выглядит умудренным опытом и крепким в кости мужчиной, а увидишь среди юнцов - и не отличишь от них, подумаешь только, что всевышний был щедр и не пожалел для него росту.
Однажды Гасан - а ведь случилось это и с Фатали! и с Кемалом Гюнеем! прослушал лекцию толкователя сур Корана достопочтенного Аль-ибн-Яль-ибн Фаля: "Когда, о Мухаммед, приемный твой сын Зейд отрекся от своей жены, ибо глянул на нее ты, тогда мы сочетали ее с тобою, дабы и правоверные впредь не затруднялись".
Так вот: однажды Мухаммед пошел в дом усыновленного им Зейда и застал его жену в совершенной наготе купающейся и произнес ей: "Премудрый есть тот аллах, который создал тебя!" Когда же Зейд вернулся домой, жена объявила ему о приходе пророка и передала ему слова его. Тогда Зейд поспешил к пророку и - а что оставалось делать?
– предложил ему свою жену, - лучше ведь по своей воле!
Но пророк сказал: "Удержи свою жену для себя и (может, "но"?) остерегись Аллаха". А мысль эту, как потом выяснилось (??!), вложил Аллах в уста пророку через вездесущего архангела Гавриила.
А послушаем, какие сомнения обуяли Гасана: как же так? неужто у Аллаха нет других дел, как снизойти до
"А еще пророок!"
И Мухаммед обиделся на жен, отказался их видеть, целый месяц постился по части женщин. Выручил, как всегда, посланец Аллаха - архангел Гавриил:
"О пророк, зачем ты в угоду своим женам отказываешь себе в том, что Аллах разрешил тебе?" Мол, бери, коль приглянулась, и Марию!
А что вытворяла сама Айша?
– строчит и строчит свое гневное письмо Гасан.
– Однажды ночью под предлогом розыска своего будто бы потерянного ожерелья из сердоликов - подарок самого пророка?
– она решилась тайком пробраться к своему любовнику, молодому арабу по имени Сафван, и целую ночь осталась в его объятиях в степи, отставши от уходившего отряда.
Одним словом, жены пророка постоянно интриговали между собою, а Гавриил, дабы успокоить пророка, беспрестанно летал к нему от Аллаха. У бедняжки Гавриила аж крылья избились и перья растрепались от частых сошествий на землю и восшествий на небо.
Недаром ведь восточные юмористы говорят: "Кто сделался пророком, того жена непременно будет или грешница, или безбожница, как например, были жены Адама, Ноя, Лота, Авраама и Моисея!" И Мухаммеда!
Зейнаб по женской натуре не была склонна лишиться молодого единоженного мужа и сделаться женою истощенного старика, - однако Аллах нисколько не заботился о ее согласии!
Высокоуважаемый наш духовный отец! Если во вселенной существует бог, то без сомнения, этот бог не тот, который позволяет себе роль сводника: "Не бойся людей, возьми жену Зейда для себя, наслаждайся ею, я стою за тебя! И пусть кто посмеет усомниться!"
Удивительно, с каким наслаждением сообщает Аллах, находя в этом какое-то особое удовольствие, о связях пророка с женщинами! Вот Айша, молодая, красивая, ее пророк страстно любил, всю ночь проводит с молодым Сафваном. Пророк отослал ее к отцу Абу-Бекру и отказался видеться с нею. Но Аллаху не терпится снять подозрение с Айши, и он посылает через своего курьера изречения пророку: "Те, которые клевещут на твоих жен, грешат сами! Порочные жены назначаются к порочным мужьям, а добродетельные - к добродетельным. Все достойные правоверные, услышав эту историю, говорят: "Это великая клевета!"
И пророк отправился к Айше и помирился с нею.
Когда молодая женщина, жена старика, на целую ночь остается с молодым красивым парнем с восхитительною физиономиею в степи, кто не может подозревать тут любовной связи? А какова Айша! Вышла из носилок так, что даже погонщик не заметил! И не вернулась, будто ожерелье оторвалось от шеи. А между тем отряд снялся, и она осталась в степи; а ведь знала, что отряду дан приказ сняться! И вдруг случайно появляется Сафван, который будто бы следовал за отрядом, и, найдя Айшу одинокой в степи, посадил ее на своего верблюда и доставил на другой день в отряд.